class="p1">А Виллемина и не настаивала. Кажется, пожалела.

— Помнишь, как он собирался уехать в деревню, когда узнал, что ты некромантка? — сказала она мне. — И Орстена забрать. Напрасно не уехал… хотя, боюсь, это бы его не спасло.

— От проклятия Леноры умерли бы оба, — проворчала я. — И сколько проблем бы с плеч долой.

Вильма чуть пожала плечами:

— Ну… мой великий предок тоже давал шанс… Но если уж не взяли…

До самого Новогодья весь двор стоял на ушах.

Мы готовились к коронации Виллемины — явно и гласно. Превознесли и облили елеем Иерарха Прибережного Агриэла, ждали его в столице — мало того, что газеты сообщили об этом загодя, так с подачи Броука ещё и брошюрку мы заказали, «Изречения пресвятого отца Иерарха Прибережного Агриэла для спасения души». С его гравированным портретом на обложке. В храмовых лавчонках довольно бодро продавалась, вместе с молитвенниками.

А чтобы было ещё веселее, люди Броука посвятили газетёров в некоторые придворные тайны. И на следующий день газеты просто из рук рвали: «От нашего источника в кулуарах: Преосвященного посла Иерарха Святой Земли оскорбили занавески государыни!» Миссию превратили в ходячий анекдот, Преосвященный отбыл уже на следующий день, а ему только вслед не свистели. Агентура и ещё кое-что шепнула — по кондитерским и пивнушкам столицы: в порту и доках ржали, что Преосвященного возмутила юная королева, потому что по мальчикам они там, в клире Святой Земли. В общем, злобно мы оттоптались. И окончательно.

А вот неявно и тихо спецслужбы вычистили тех, кто участвовал в заговоре. Без особого шума и суеты, без огласки.

— Не надо нам до коронации рассказывать людям о государственной измене, — сказала на Совете Виллемина. — Верно, прекраснейший мессир Броук? Люди должны отдохнуть и успокоиться. Понять, что жизнь потихоньку налаживается. А потом хорошенько повеселиться — мы должны устроить хороший праздник.

С ней снова все согласились.

Раш вздыхал, листал блокнотик и, видимо, уже горевал, прикидывая, сколько денег уйдёт на коронацию, торжественный парад, шествие на Новогодье и большую службу под звёздами во имя Взора Господня, — и тут на нас внезапно свалилась буквально Божья благодать. До Агриэла дошли слухи, брошюрки и газеты. Видимо, он понял, что мы укрепляем влияние Прибережной церкви Путеводной Звезды и Благих Вод, как только можем, — и сообщил: церковь выделяет на коронацию прекрасной и благословенной Господом государыни Виллемины ничего такие средства. Святоши всегда богаты и очень заботятся о своём добром имени. Если это имя окружают такими восторгами и любезностями — можно и денег дать.

И у Раша, конечно, просто гора свалилась с плеч.

Столицу к Новогодью превратили в какое-то сказочное место. Весь центр города теперь был в фонариках, а площадь Дворца освещала диковинка — электрические фонарики в пять свечей, голубые, в виде стеклянных звёздочек. Повсюду развесили венки из заиндевелых хвойных веточек, украшенные стеклянными ракушками, дракончиками и звёздочками, покрытыми сусальным золотом. Ещё и погода выдалась хорошая, порошил лёгкий снежок — будто на картинке.

А в это время люди Броука перетряхнули, не привлекая к тому особого внимания, всю столичную изнанку.

Они пробивали все связи, поднимали агентурные сведения и доносы, подозреваю, что даже читали личную переписку — и потихоньку разматывали клубок, связывающий кое-кого из аристократии с высшим светом Перелесья. И к некоторым прекрасным мессирам не менее прекрасными молочно-голубыми и снежными вечерами заходили предельно корректные молодые люди в штатском. «О! У вас гости, мессир Гилан? К сожалению, мы вынуждены пригласить вас проследовать с нами. Просим прощения, мессиры и леди, продолжайте, пожалуйста, веселиться».

С вежливыми юношами ездили наши деточки. Просто на всякий случай, потому что Валор намекнул, а Виллемина согласилась. И дельно: Байр, который сопровождал спецов, тормознул их у ворот одного о-очень роскошного особняка.

— Мессиры, — сказал он, как мне потом рассказывали, — у меня под рёбрами горит. Вы тут постойте, а я гляну.

Спецы были предупреждены, что у деточек особые полномочия, — никто не стал спорить. И Байр своей знаменитой заточкой отлично заколол… ну вот это вот. Что заводится от неумелых, но очень искренних проклятий, направленных на врагов сего дома. Спецы были простые ребята и не особо чувствительные, но тряхнуло и их, хоть они и увидели только самую малость. Зато хозяина дома выводили, заломив ему руки за спину и крайне тщательно обшарив одежду, а Байр потом очень серьёзно и внимательно осмотрел особняк, хоть расфранчённые лакеи и шипели вслед: «Горбун поганый!»

Осмотрел — и нашёл тетрадочку. С рецептами.

Что делать с такими тетрадками, Клай детишкам очень подробно рассказывал, так что в мои руки тетрадка попала совсем пустой. Но выводы делались легко.

Сам принцип был здорово похож.

Мы ещё и поэтому не слишком распространялись для широкой общественности. Никого не хотели пугать — хотя, конечно, слухи пошли. Правильные такие слухи: что те аристократы, у которых особенно крепкие родственные связи с Перелесьем, замышляли что-то дурное против ея прекраснейшего величества.

Методы дознания у людей Броука были… не средневековыми, нет. И не теми, что использовала древняя церковь. Потому что в давние времена церковники использовали совсем другие принципы. Мы с самого начала решили выбивать подобное подобным — поэтому вместе со спецами в допросах участвовали Райнор и Клай. Иногда и я, но чаще — парни.

Они меня убедили, что справятся, — и таки справлялись неплохо. Когда Иерарх уже ехал в столицу, а к празднику было готово всё, даже сотня ящиков с карамельными рыбками в подарок городской детворе, — на рабочий стол Виллемины легли очень неприятные бумаги.

Моя королева читала и кусала губы.

— Прекрасный мессир Раш, — сказала она жалобно, дочитав, — что же делать с банкирским домом «Тритон»? С Вардом? Даже если исключить всякие тёмные сделки — сколько же это информации… Наши кредиты, ценные бумаги…

Раш даже не листал блокнот, а только крутил его в руках. Думал.

— Нажать на него? — спросил Броук.

— Не знаю, — вздохнула Виллемина. — Не уверена. Ах, дорогой мессир Броук, я такая дурочка… и так боюсь уронить экономику… Мне страшно предположить, какие у Варда могут быть связи… где угодно.

— Мне кажется, вы правы, государыня, — медленно сказал Раш. — И я не уверен, что мы чего-нибудь добьёмся насилием. Совершенно не тот масштаб фигуры… И мне очень импонирует ваша осторожность. Я предложил бы сначала перепроверить и ещё раз проверить информацию — а потом внимательно отследить финансовые потоки. Возможно,