— Мам, я пойду к хороводу.

— Ступай! Без баяна?

— Ага!

— Чего так?

— Надоел!

Ребята были рады приходу Крутоярова.

— Здорово, Илья!

— Чего тебя не видно?

— Он же теперь в Александровке!

— Почему?

Илья, пожимая протягиваемые ему руки, говорил с улыбкой:

— Понравился Федосеичу, вот и перевели. Для укрепления, так сказать.

Огоньков сидел на бревнах, держа на коленях небольшую гармошку. Была как раз передышка в танцах. Он покосился на Илью, но ничего не сказал. Илья тоже не стал с ним здороваться. Среди ребят был и Вася Половнев.

— Ну, как ты там? — спросил он.

— Да ничего, — сказал Илья. — Работаю. Приехал вот побаниться.

Когда Огоньков заиграл очередной вальс, Вася оттащил Илью от хоровода, полушепотом спросил:

— Слушай, Илья… чего ты сестренку мою обижаешь?

— Как обижаю?

— Хоть бы открыточку написал, а то смылся — и ни гугу!

— А для чего писать?

— То есть как для чего? У девки глаза не просыхают, а он — для чего!

— Почему же не просыхают? По Андрюшке Травушкину тоскует, наверно, — со злой иронией выпалил Илья. — Мои открытки тут не помогут.

— Дура ты стоеросовая, — добродушно и насмешливо произнес Половнев. — При чем Андрюшка? Чего ты выдумал?

— Ты мне буки не забивай, Вася. Все мне известно. Ваши-то в город уехали… а зачем? Наверно, и Галя с ними. Если не свадьба, то заручение будет.

— Наговорил сто верст до небес — и все лесом! Мать с отцом к Григорию в гости поехали… мальчонка у них родился… А Галя сидит дома и горюет… по тебе, орясине такой, скучает. Звал ее на улицу — не пошла. Ясно! Чего ей делать на улице без тебя? Я говорю: может, Илюша придет. Привести? Приведи, говорит. А он мелет чепуху какую-то.

Насчет того, что Галя просила привести Илью, Вася присочинил из сочувствия к другу.

Илья натужно переступил с ноги на ногу, сердито засопел.

— Не надо меня разыгрывать, Вася! — угрюмо пробурчал он. — Ни к чему… Что с возу пало, то пропало…

Вася решительно взял Илью под руку.

— Айда! Разыгрывать!.. Зачем мне тебя разыгрывать, коли я за вас, чертей, обоих душой страдаю? Думаешь, я не знаю, как и почему ты ушел? Может, кто и не догадался, а я-то сразу понял! Но ведь глупо, Илюша! Надо было все-таки с Галей сначала выяснить, а потом уж с ума сходить.

Илья покорно шел, куда его тянул друг.

— Так она же не захотела выслушать меня после того вечера, когда Огоньков идиотскую шутку сшутил, — грустно и подавленно оправдывался Илья, чувствуя, что в данном случае Вася прав: объясниться с Галей надо было… — А потом слух пошел, что Травушкин сватается за нее… Тут уж какие объяснения могут быть!

Вася рассказал, что насчет сватанья одни слухи. Никакого сватанья не было и быть не могло.

— Разве батя станет сватом Травушкина? Да и Галя… На что ей Андрюшка, если она по тебе сохнет? Тетка Настасья по селу раззвонила…

Илья некоторое время молчал. В голове у него начинало все путаться. Что же это такое?

— А ты правду говоришь? — недоверчиво спросил он. — Может, утешаешь… надеешься помирить… На самом же деле Галя и разговаривать со мной не захочет?

— Ну ты и чудак, ей-богу! — возмутился Вася, видимо теряя терпение. — С какой стати мне врать и утешать тебя? Дело-то ведь не шуточное… Разве я не понимаю? Сам такой же… на днях с Верунькой своей поссорился неизвестно из-за чего.

2

Окна избы Половневых слабо светились желтым светом. У крыльца Вася тихо сказал:

— Ты постой.

— Может, Андрюшка там? — язвительно заметил Илья.

— Не дури! — резко оборвал его Вася. Он быстро взошел на крыльцо и скрылся за дверью. Не прошло и минуты — вернулся. — Одна, — прошептал он. — Читает книжку. Ну, ступай… Миритесь поскорее да приходите к хороводу… а я пойду.

Илья схватил его за рукав:

— Погоди! Как это «ступай»! Ты Гале что-нибудь сказал?

— Ничего не говорил.

— Она знает, что я тут?

— Нет. А зачем ей знать? Так лучше. Не ждала, не гадала, а ты вот он!

— Без тебя не пойду, — решительно заявил Илья.

— Хочешь, чтоб я вас мирил? Извини-подвинься! Сами ссорились, сами и миритесь! — с издевкой проговорил Вася.

— Ну слушай, ну пойми, — просительно, каким-то дрожащим, сдавленным голосом залепетал Илья. — Ну как я один? Откуда взялся? Зачем пожаловал?

— Эх ты! Тоже мне ухажер! Девки испугался! Пошли! Так и быть.

В это время открылась одна створка окна.

— Кто тут? — спросила Галя.

Вася спокойно ответил:

— Это я, Галка.

— А с тобою кто?

— Парень один, — сказал Вася. — Стоит и в окна заглядывает. Спрашиваю: тебе чего? Мне, говорит, Галю надо повидать. Важное дело есть. Он из Александровки. Можно ему к тебе зайти?

— Пожалуйста, заходите.

Вася подхватил Илью под руку и повел на крыльцо, затем в сени.

Илья упирался, шепча:

— Куда ты меня? Постой!

— Иди, не упирайся, а то я тебя стукну, ей-богу! — возмущенно бормотал Вася. — Невозможный ты человек, честное слово!

Подойдя к двери, он раскрыл ее и, втолкнув Илью в избу, быстро захлопнул. Илья метнулся было обратно, но Вася предупредительно придержал дверь всем корпусом. Он неплохо знал характер своего друга.

3

Изба освещена десятилинейной лампой, накрытой белым бумажным абажуром с темно-желтой кромкой, нагоревшей по краям вокруг стекла. На столе развернутая книга. Галя стояла посреди избы в ожидании человека из Александровки, которому она понадобилась по какому-то серьезному делу. Не письмо ли от Илюши привез? Увидеть же самого Илью никак не ожидала. Она шагнула было вперед и остановилась в нерешительности.

Ситцевый темно-синий сарафан, светлый платочек с мелкими зелеными и малиновыми цветочками, простые черные тапочки. Значит, никуда не собиралась, все будничное, все давно знакомое. Илья не видел ее с того памятного утра, когда пытался объяснить ей, как Огоньков помешал ему прийти на свидание.

Несмотря на будничный наряд, Галя показалась еще лучше, чем была. Хотелось подойти и поздороваться за руку, как делал всегда, когда заходил к Половневым. Но сил не хватало сдвинуться с места. Если бы знать, как она настроена… может, и руки не подаст и разговаривать не станет.

Понимая, что Вася все равно теперь не выпустит его отсюда, Илья переступил с ноги на ногу, не снимая кепки, глухо проговорил:

— Здравствуйте, Галина Петровна! — Иначе он назвать ее не мог. — Это Вася ваш подшутил… — объяснил Илья свое вторжение в избу.

Галя робко подняла на него свои черные глаза и еще сильней покраснела.

— Здравствуйте! Проходите, садитесь, — и показала на табуретку.

Илья медленно, словно