Карнач подошёл ближе. Сначала ему показалось, что на грязных досках лежат только доспехи, и это были доспехи гвардейцев, одинаковые для всех его подчинённых. Но потом он заметил, что у покойников всё-таки есть головы, но совершенно чёрные, обугленные. От них шёл тяжёлый запах сгоревшей плоти. Его замутило, но он взял себя в руки. Он навидался всякого, и обугленных трупов тоже, и на службе, и вне её. Поэтому он принялся внимательно осматривать головы. Черты лица разглядеть было невозможно, волосы тоже сгорели, но вскоре он заметил, что у одного из погибших нет уха. Оно не сгорело, ещё можно было разглядеть обрубок. Окинув взглядом фигуру, он убедился, что это был невысокий коренастый человек.

— Это Эжен Довэ, один из самых опытных гвардейцев, — произнёс он. — Служил ещё брату нашего короля. В последней военной кампании лишился уха и прикрывал обрубок волосами.

Он повернулся к другому столу. Картина мало чем отличалась, и он не мог с уверенностью сказать, что узнал погибшего.

— Может, проще узнать, кого нет в казармах? — спросил он.

— Я… — подал голос Белов, но Раймунд прервал его резким окриком «Молчать!» и снова воззрился на капитана.

Тот вздохнул и откинул покров с трупа, чтоб осмотреть его целиком. В глаза бросался блеск начищенных лат. Яркие отблески факелов отвлекали, но капитан решил осмотреть руки и сразу увидел на среднем пальце массивный золотой перстень с крупным переливчатым зеленоватым кварцем. На всякий случай он осмотрел и латы. Да, вот сбоку широкая царапина от меча, которую не слишком удачно, но упорно пытались загладить полировкой.

— Артан Форлин, младший сын алкорского барона. Пришёл в город полгода назад. У меня не было к нему никаких претензий. Что с ними случилось?

— Одного нашли в таком виде у дверей в королевские покои со стороны зала королевского совета. Второго у дверей, ведущих на женскую половину дворца.

— Форлина? — мрачно спросил капитан. — У него был роман с камеристкой леди Эринии. Она это поощряла и явно надеялась выдать девицу за него замуж.

Карнач набросил покровы на тела своих рыцарей. Ему было жаль этих двоих, и всё же он был рад, что это не его ребята.

— Это ещё не всё, — неумолимо произнёс граф и поманил его дальше.

Увидев, что там на столах лежат другие, покрытые полотнами тела, Карнач испытал острый приступ тревоги, а Раймунд всё такой же бестрепетной рукой отбрасывал покровы, обнажая другие чёрные головы. Подойдя к ним, Карнач с облегчением увидел, что на трупах нет лат, а только цветные камзолы и платья с чуть обугленными краями. И тут до него дошло, что то, что он видит, не просто страшно, но ещё и странно. Быстро вернувшись к двум первым столам, он откинул покровы и заглянул под латы. Белые полотняные рубахи были целы, штаны тоже. Хотя сами трупы выглядели так, будто несчастных сожгли в большом камине, их наряды почти не пострадали. Пройдя дальше, он начал осматривать остальные тела и замер над маленькой хрупкой фигуркой, в чёрной руке которой был зажат белый вышитый платочек, лишь слегка потемневший вокруг сжимавших его пальцев.

Раймунд выжидающе смотрел на него.

— Эти люди вспыхнули сами? Изнутри? — спросил Карнач.

Ему было известно о случаях спонтанного самовозгорания, но они были так редки, что повсеместно считались феноменом, и вдруг… Осмотревшись, он насчитал девять жертв. Если только…

— Вы знаете, что это? — прямо спросил граф, заметив смятение на его лице. — Я вызвал вас потому, что именно на ваших людей возложена обязанность охранять центральную часть дворца. Но они не только не смогли защитить придворных его величества, но и были столь неосторожны, что погибли сами.

Этот накат явно имел целью запугать его, но возымел обратный эффект. Карнач прекрасно понимал, что здесь замешано колдовство, а защита от него — это забота не гвардии, а придворных магов. Вряд ли старик Довэ мог справиться с заклятием смерти, если вообще понял, что с ним случилось.

— Мои люди не отвечают за магическую защиту дворца, — проворчал он, сумрачно взглянув на графа. — Не скажете ли, где нашли остальных?

— Во многих местах, — вместо графа ответил Джинхэй. — В том числе и там, куда не распространяется зона вашей ответственности, капитан. Вас никто ни в чём не обвиняет. Однако нам известно, что ваш жизненный опыт распространяется за пределы нашего мира. Вы повидали многое. И если вам что-то известно об этом, говорите.

Карнач взглянул ему в глаза. Джинхэй куда больше знал о таких случаях, но вся теоретическая подготовка, которую он получил во время учёбы и службы в Звёздной инспекции, была тут бесполезна. При этом он, действительно, был заинтересован в том, чтоб разобраться в этом кошмаре, и Карнач был полностью с ним солидарен. Где гарантия, что это уже прекратилось? А если нет, то кто следующий? Может, кто-то из его подчинённых или, хуже того, друзей?

— Я думаю, что вам нужно поговорить с теми рыцарями, что пришли сюда недавно, — произнёс он. — Они упоминали, что видели что-то подобное по пути в Магдебург.

— Кто эти рыцари? — резко спросил граф.

— Кавалер Булатов и Станислав Стаховски.

— Его величество очень встревожен происходящим, но не хочет, чтоб об этом кто-то узнал, — заметил начальник тайной полиции, обращаясь к Джинхэю. — Он не хочет, чтоб во дворце и в городе поднялась паника. Поскольку кавалер участвует в турнире, подождём, когда он вернётся, а пока допросим Стаховски. Тома, — он обернулся, и сыщик снова появился из тени, — ступайте в казармы и приведите этого рыцаря. И узнайте, к чему привели поиски во дворце. Обнаружены ли другие жертвы?

— Вы думаете, есть другие? — нахмурился Карнач.

— Вон того истопника мы нашли в дровяном подвале, а кухонного мальчишку — в средней башне, куда он поднялся, чтоб покормить голубей в голубятне. Кто знает, кто ещё оказался жертвой этого проклятия?

Стаховски тоже не был потрясён видом обгоревших тел, только когда ему сказали, что два из них были его товарищами, он на какое-то время застыл рядом со скорбным лицом.

— Что скажете, рыцарь? — спросил граф, внимательно глядя на него.

Стэн вопросительно взглянул на своего капитана, но услышал резкий приказ Джинхэя:

— Говорите!

Этого было достаточно, и он рассказал, что видел такие тела в мёртвой деревне, куда они забрели по дороге от звездолёта в город Магдебург.

— Значит, там была ведьма, действовавшая от имени колдуна, которого называла Ротамоном? — переспросил граф.

— Вы знаете, кто это? — спросил Джинхэй.

— Да, зловредная личность, колдун, появляется то здесь, то там, убивает и пугает людей. Полагаете, он мог явиться в Сен-Марко?