— Ты неблагодарная дрянь.

— Уж какую воспитали. — Развела руки в стороны. — Хотелось бы мне сказать, что от осинки не родятся апельсинки, но как-то так вышло, что родились. Каково тебе? Подкладывать собственную жену под другого из-за собственной мужской несостоятельности? Ради того, чтобы у тебя потом была валюта в вид дочери? А ей каково было? Смогла ли она тебя простить по-настоящему? Да, об этом я тоже узнала, что благоразумно не стала сообщать. Как и обнародовать твои эксперименты с темнейшей магией. Уже не из-за этого ты почти что растерял свою собственную? Уж не из-за этого ли пошли пророчества про Дурную кровь? А тахал не из-за этого ли в свое время пришел? Корни у болезни самые что ни на есть магические. И это объясняет такую острую заинтересованность в человеческих органах. Вынуждена тебя расстроить, твое дело совсем скоро умрет. Мы выяснили почти все имена людей, что состояли в твоей тайной секте.

— В тебе точно та же дурная кровь, — выплюнул он. — И меня бесконечно радует, что в этом ты разобралась не до конца. Буду гнить в темницах, наслаждаясь тем, что ты будешь ощущать груз нераскрытых загадок.

— Ошибаешься, папочка. Я буду ощущать солнечные лучи на коже, не более. Мне уже нет никакого дела ни до какого груза нераскрытых загадок. Дурная кровь канет в небытие вместе с тобой.

— И что же меня ждет? Рудники, шахты? — Сейчас король Аркаден казался расслабленным, и я никак не могла понять, что за этим стоит.

— Думаю, это слишком просто. Тебя отправят в тайные темницы. Так уж вышло, что для меня место темниц не особо тайное — ты будешь находиться тут, во дворце. Слышать каждый шаг над головой, каждый вдох, но при этом не сможешь шагнуть в свой любимый замок, не сможешь вновь вкусить королевскую силу. На твоей голове будет корона разве что из кованого железа, и то по праздникам.

— Неплохо, Фэйт, — внезапно выдал Аркаден с улыбкой. — Ты все-таки становишься достойной королевой.

Он хотел уязвить, я это знала. И повелась. Его слова меня действительно задели.

— Совет настаивал на твоей казни, — будто бы в оправдание произнесла я.

— И что, ты вступилась за отца? — фыркнул Аркаден.

— Ты мне не отец. Мог им быть, но после всего, что я про тебя узнала.

— Как и твоя мать — тебе не мать, — выплюнул мужчина. — Королева, ха, как же! Фэйт, ты — никто. Результат эксперимента сочетания древних ритуалов с вливанием темнейшей магией. Не было никакого другого мужчины, моя несравненная дочь. Как сказали бы на Земле ты — выращенное в пробирке Нечто. Твои осведомители не докопались до самой сути. Никто не смог узнать, как в тебя поочередно вливалась кровь Лары и меня, чтобы мы оба могли продолжить свой магический род. Ты идеальна, Фэйт, потому что все твои гены собраны вручную — для продолжения рода физического. Ты взяла все самое лучшее и от меня, и от своей матери, потому что ты — лишь конструктор. Конструктор, который собрал я. Я многое не понимал, пока не оказался на Земле, но теперь передо мной ясная картина. А с этим ты как будешь жить?

Как-как — вдребезги. Если я действительно конструктор, то теперь я рассыпалась на кусочки. Где-то внутри выросла слепая надежда, что это все ложь. Глупое вранье, чтобы посильнее меня уязвить.

— А потому я почти спокоен, моя несравненная дочь, — хмыкнул Аркаден. — Моя миссия выполнена. И теперь живи с этим.

— Думаю, смогу. — Холодным бесцветным голосом сообщила я. — Думаю, даже счастье найду. Просто не сразу. — Подняла упрямый взгляд и столкнулась со страхом в глазах Аркадена. Он что, боится меня? Или боится того, что я говорю? — Ты прав. Этот факт моей биографии принять сложнее всего, но с этим я смогу смириться. Ты сделал меня человеком, а как известно, человек ко всему может приспособиться и привыкнуть. Теперь я хотя бы понимаю, почему ты возомнил себя богом.

С этими словами я встала, набросила на отца чары обездвиживания — теперь они мне тоже с легкостью давались несмотря на родную стихию — и вышла из его кабинета. Совсем скоро за ним придут, это мы тоже оговаривали. А пока у меня осталось еще одно незаконченное дело.

В нижние темницы я спускалась, не обращая никакого внимания на стражников. Да и те, при виде короны, которую теперь не было никакой необходимости скрывать, не спешили задавать лишних вопросов: просто молча расступались и кланялись.

Темницу матери я нашла довольно быстро, будто бы чувствовала, куда именно идти в этих темных катакомбах.

— Ты все знаешь... — не спросила, констатировала моя мама, едва увидев меня.

Или не мать?

Нет, она как раз мать. Какая бы тайна ни скрывалась за моим рождением, именно она меня воспитала. Делилась той любовью, на которую была способна, той нежностью, что я впитывала как губка. Я не держу на нее и капли зла.

— Знаю. — Кивнула я.

— Рано или поздно узнала бы... — Мама тяжело вздохнула, опустила взгляд. Но перед этим я заметила в ее глазах слезы. — Прости меня. За все.

— Прощаю, за все. И ты меня прости, — я проговорила это ровно, хотя в горле стоял ком.

— Ты замечательная мама. Никакой другой мне и не надо было.

Женщина подняла меня не верящий взгляд и неловко улыбнулась. В этот же миг я распахнула перед ней дверь темницы.

— Тебе будет хорошо в Дретоне, — мягко говорю я, прижимаясь к ней всем телом. — У тебя есть титул и благоволение нынешнего монарха. Ты, наконец, сможешь заниматься тем, чем захочешь. Без чужого гнета и давления.

— А ты?

— А я отправлюсь на Землю.

— Я хочу с тобой, — проговорила мама, гладя меня по голове.

— Может быть, позже я за тобой вернусь. Но пока мне нужно собрать себя по кусочкам. Никто не справится с этим лучше, чем я сама.

— Хорошо, доченька. Мне уже давно все равно где, я просто хочу знать, что ты жива, здорова, и я могу увидеться с тобой в любую минуту.

Я шла по коридорам на автомате. Толком не различая картинку вокруг. И вдруг в какой-то момент увидела Эдварда. Он разговаривал о чем-то с каким-то стражником, вроде даже с Фирсом. Но при виде меня сорвался с места и буквально в две секунду оказался рядом.

Все, на что меня хватило, рухнуть в его объятия. Стоило мне почувствовать его запах, оказаться в кольце его рук, как я провалилась в беспамятство.

А после я плавала на волнах. То падая в темноту, то возвращаясь в мутную невнятную реальность. Я слышала голоса. Иногда знакомые, иногда совершенно неизвестные. Одни говорили что-то вроде:

— Фэйт, тебе надо поесть.

Чем может быть вызвано такое состояние?

— Фэйт, я скучаю.

— Усталость. По всем симптомам у нее просто усталость, ваше величество. Другие шептали в самое ухо:

— Пророчество отступило...

— Дурная кровь ушла.

Пока вдруг резкий и хлесткий голос резко не выдохнул прямо в мое сердце: