Повернув за угол, Дариус оказался в очередном длинном коридоре, в конце которого тоже не было выхода. Из комнаты впереди вышла служанка и направилась к нему, Посмотрев на поднос с тарелками, она недовольно спросила:

— Почему ты так задержался? Кухня не торопится сегодня? Несколько оторопев, он кивнул.

— Что ж, тебе лучше поспешить. Они проголодались планируя свою маленькую войну, и очень раздражены. Так что предупреждаю тебя, — проворчала она.

— Мерси, — пробормотал он.

Дариус заглянул в открытую дверь. Интуиция побуждала Дариуса выяснить, что там происходит. Шестое чувство подсказывало ему, что это имеет отношение к Асенсьону, королю Лазару и, следовательно, к нему.

В этот миг Дариус услышал крики позади себя, в холле, , и чьи-то шаги. Он понял, что пропал. Однако трое солдат, задыхаясь, протопали мимо него.

— С дороги, лакей! — Отпихнув его, они ворвались в комнату с криком: — Император, пленник бежал!

— Что?!

Последовали французские проклятия. Дариус стоял Н сторонке, заслонив голову подносом. Еще миг сумятицы Наполеон, окруженный высшим генералитетом Франции выскочил из комнаты. Толпясь и мешая друг другу, они ринулись по коридору к холлу и вскоре скрылись Углом. Дариус оцепенел.

— Что-то ты запоздал, — сказал последний выходящий из комнаты коренастый офицер. Он сердито осведомился: — Что под крышками?

Дариус, спустил поднос с плеча и, держа его на одной, другой снял серебряную крышку с блюда. — Только… это. — Он ударил с размаху крышкой в лицо офицера, и тот без звука свалился на пол.

Затащив бесчувственное тело в опустевшую комнату, Дариус запер за собой дверь и подошел к стоявшему посередине огромному столу. Глазам его предстала громадная рта Европы, утыканная разноцветными булавками.

Красные головки отмечали крохотный абрис Асенсьона близ сапога Италии. Дариус не мог отвести от него глаз.

«Ну разумеется, западный берег! Вот где они нанесут удар».

Он быстро просмотрел разбросанные заметки, запоминая каждую деталь. Численность, вооружение, маршруты снабжения. Последнюю из найденных страниц Дариус изучил тщательнее всего.

Чтобы высадить войска на Асенсьон, Франции понадобятся корабли ее нового союзника, Испании. Однако испанский флот был ныне далеко не тот, что прежде. Основная высадка могла быть произведена не ранее того, как адмирал Вилльнев покончит с Горацио Нельсоном, последней заметке говорилось, что уничтожение юна было для Наполеона первоочередной задачей, тому что, даже усилив объединенный франко-испанский флот кораблями Асенсьона, не приходилось рассчитывать на успешное вторжение в Англию, если в море гулял на свободе бесстрашный английский адмирал.

В эту минуту Дариус услышал крики в холле. Он положил бумаги на стол в том же порядке, как они лежали, сквозь высокие белые двери в противоположном конце комнаты и оказался в неосвещенном музыкальном салоне.

Выйдя в дальнюю дверь, он попал в другую, небольшую гостиную. Оттуда дверь вела в соседний салон. Оказавшись там, Дариус запер за собой дверь — крики раздавались теперь слишком близко.

Он подошел к окнам салона и, открыв одно из них, выглянул наружу. Земля была в пятнадцати футах под ним Дариус вылез на карниз, собрался с силами и прыгнул. Приземлившись с проклятием на клумбу, он вскочил и помчался к воротам. Дворец Момбелло окружали обширные угодья. Радуясь темноте, Дариус бегом пересек открытые парковые лужайки. Он с горечью сознавал, что совершенно безоружен.

Около ворот к нему кинулись трое часовых. Дариусу некогда было миндальничать с ними. Дариус напал на первого, кто заступил ему дорогу, и, отправив его на землю прямым свирепым ударом в челюсть, тут же схватил его шпагу.

Парочку попадавших он уложил широким бреющим ударом клинка, но третий напал на него сзади и попытался задушить. С трудом отбиваясь, Дариус перекинул его через плечо и с яростным криком заколол.

Жгучий пот тек по его лицу, заливая глаза. Быстро вытерев лоб рукой, Дариус сообразил, что все еще одет в нелепую серебристо-голубую бархатную ливрею. Он как раз вступил в поединок с последним солдатом, когда появился верхом на белом коне капитан конной стражи.

Клинки зазвенели. Дариус отбил сильный удар, которым капитан попытался достать его сверху. Но, повернувшись к капитану, он на миг оказался уязвим для удара в бок, и лежащий на земле рванулся к нему со шпагой. Круто обернувшись, Дариус отвел клинок нападающего и вонзил свой ему в грудь. Солдат упал на колени, но Дариус с холодной яростью добил противника.

Не медля ни секунды, он повернулся к капитану на коне. Вскоре тот уже лежал окровавленный рядом со своими людьми. Дариус, пошатываясь, открыл широкие железные ворс та, ласково подозвал коня и взметнулся в седло.

Минуту спустя он вырвался из ворот на коне и поскакал к свободе.

Отчаяние!

Серафина часами сидела в картинной галерее, глядя на портрет Дариуса во весь рост. Написанная с этого портрета миниатюрная копия стояла в ее комнате на камине. Казалось, Дариус царил в этом длинном зале, где голоса отражались от стен. Его агатовые глаза словно бросали вызов всему миру. На темном фоне белый камзол и серебрянная шпага сверкали каким-то особым светом. Портрет отражал внутреннее благородство и рыцарственную чистоту, которые только Дариус отказывался в себе видеть.

Прошло шесть дней, а они так и не получили никаких известий.

Принцесса протяжно вздохнула. Наконец, собравшись с силами, она решила уйти. Напоследок она подошла к портрету и остановилась под ним. Поцеловав кончики пальцев, принцесса прижала их к уголку полотна. После этого Серафина покинула галерею.

Идя по коридору, принцесса увидела, что в бильярдной собралось множество молодых людей. Они то свистели, то аплодировали, разражались то приветственными криками, то гневными возгласами, но в конце концов во всем соглашались друг с другом.

До нее, перекрывая другие голоса, донесся сердитый голос брата, полный горечи.

— Сонтьяго должен стать нам примером! Или мы вес эта политика умиротворения любой ценой — позор чей мужской чести! Вы видите, что творится? Мою сестру продают, чтобы купить нам защиту от грубого наглеца, Неужели мы пойдем на это? Принцесса застыла, охваченная ужасом.

— Русские издеваются над нами, называя трусами! Они правы, раз мы не хотим постоять за себя в бою! — продолжал он — Этот брак заключается против ее воли! Кровь застучала у Серафины в висках. Она протиснулась в бильярдную, расталкивая мужчин. Они удивленно оглядывались на нее.

— Принчипесса!

— Пропустите меня, глупцы!

Серафина протиснулась в бильярдный салон и глазам своим не поверила.

Там собралось более двухсот молодых дворян и офицеров. Стоя в центре комнаты, держал речь ее брат. Воздух? дрожал от общего возбуждения, накаленного до предела. Глаза мужчин сверкали, лица раскраснелись. Еще миг, и они взбунтуются, стремясь доказать друг другу свою отвагу и гордость. И Серафина, к своему ужасу, поняла, что стала! их знаменем, что именно из-за нее разгорелись страсти.