Он чуть нахмурился.

— Кажется, я велел тебе не прекословить. Я хочу видеть тебя обнаженной, Грейс. Это мое право. К тому же ты сама просила.

Грейс вспыхнула, ее охватило разочарование. Она в нерешительности замерла на месте. Все ее тело кричало от желания подчиниться, удержать его в комнате. Грейс видела, что Диккан не был пьян. Но гордость заставляла ее молчать.

— Грейс, — тихо сказал он. Его лицо было бесстрастно, он сидел не двигаясь. — Я уже видел твои ноги. Не сомневаюсь, ты все равно скоро будешь раздета.

Она вздернула голову.

— Но не таким образом.

Он долго молчал. Грейс изо всех сил старалась оставаться спокойной, невосприимчивой к этому унижению. Она ждала, что он неизбежно уйдет.

— Что ж, — наконец произнес Диккан и снова откинулся на спинку кресла, — можно перейти к следующей сцене, где ты должна стоять на коленях.

— И почему я должна это делать? — Она встретила его взгляд.

Он приподнял бровь.

— Мина не задавала подобных вопросов.

— Возможно, ей это не было нужно.

Диккан снова лениво улыбнулся.

— Потому что если ты действительно хочешь повторить все то, что мы делали прошлой ночью, тогда тебе надо встать на колени и расстегнуть пуговицы на моих панталонах, — терпеливо повторил он. — Потом просунуть руку внутрь и коснуться меня.

Он говорил все медленнее, голос его становился все более глухим, а взгляд пронзал ее. Грейс то вспыхивала, то начинала дрожать. Одним лишь взглядом и несколькими непристойными фразами Диккан довел ее до исступления.

— А потом, Грейс, — продолжал он, ожидая, что она дрогнет и отведет глаза в сторону, — ты должна открыть свой прелестный рот и приступить.

Сначала она услышала лишь первую часть фразы. Но постепенно до нее дошел полный смысл сказанного. Грейс изумленно вздохнула, и образ, промелькнувший перед ней, был так ярок, словно она уже почувствовала прикосновение к своим губам. Она облизнула пересохшие губы. Диккан внимательно следил за ней, и ее поразила исходящая от него сила.

Конечно, Грейс уже видела подобное. И всегда считала, что это унижает достоинство женщины. Стоять на коленях, как попрошайка, доставлять наслаждение, не получая его взамен. Подчиняться.

Внезапно она взглянула на происходящее с другой стороны. Диккан не просто требовал. Он хотел этого, желал. Опустив глаза, Грейс увидела, как натянулась застежка его панталон. Он не двигался, но даже на расстоянии она чувствовала его напряжение, пульсирующую энергию, которая окутала ее, как солнечный свет. Она увидела, как он вцепился пальцами в подлокотники кресла, и ощутила радость от того, что может так им управлять.

— И что потом? — чуть слышно спросила она.

Он медленно расставил ноги, не приглашая, а бросая ей вызов.

— А потом ты доставишь мне удовольствие.

Грейс едва могла дышать. Сердце стучало в груди, ладони вспотели. Ей стало ужасно жарко. Она вся дрожала, и по телу пробегали горячие волны. Она чуть не бросилась на пол, так ей хотелось ощутить прикосновение к своим губам этой бархатистой кожи. Ей хотелось узнать, сможет ли она заставить его закричать.

Но Грейс сохраняла спокойствие.

— А когда наступит моя очередь?

Он мрачно улыбнулся. Его глаза стали почти черными. Стек застыл в руке.

— Не беспокойся. Это будет совсем скоро, и если ты думаешь, что в ту первую ночь испытала оргазм, то даже не представляешь, что ждет тебя теперь.

Слова пронзили ее насквозь, как удар молнии, и Грейс чуть не сжалась. Какой-то миг она лишь с наслаждением повторяла сказанное про себя. В прошлый раз она была ошеломлена. У нее не было времени как следует пережить те новые ощущения. Сегодня это наконец произойдет.

Она медленно приблизилась к нему. Все ее тело стало податливым и мягким, как будто жизнь вытекала из нее по капле, как вода. Она впервые чувствовала себя женщиной, словно согласие на эту сладкую муку привело ее к пониманию того, что было известно тысячам других, как получать наслаждение и как давать его. Грейс чувствовала, как колышутся ее бедра, она точно стала по-кошачьи мягкой и чувственной. Шелк скользнул по ее ногам, и его легчайшее прикосновение вызвало у нее восхищение. Она увидела огонь в глазах Диккана, и поняла, что эта ночь для нее станет особенной, незабываемой.

— Так? — спросила она, грациозно наклоняясь, словно приседая в реверансе перед королевой.

Ковер под ногами был таким мягким. Грейс ощутила запах коньяка и легкий аромат цитрусового мыла. И легчайшее дуновение мускуса, говорившее о возбуждении. Отблеск пламени свечи скользнул по шее Диккана. Ее тело становилось все мягче, готовясь встретиться с ним. Она положила ладони на его бедра и слегка развела их в стороны. Грейс не ожидала услышать его удивленный вскрик. Не сводя с него взгляда, она медленно пробежала пальцами по его ногам и могла поклясться, что пуговицы вот-вот разлетятся в стороны от напряжения. Насладившись ощущением железных мускулов под мягкой тканью, она коснулась рукой застежки и почувствовала обжигающий жар. Грейс чувствовала биение и пульсацию в ожидании ее прикосновения. Ее внимания, ее владычества. Она стояла на коленях, но именно Диккан скоро станет беспомощным.

Медленно улыбнувшись, Грейс коснулась каждой пуговицы пальцами, и, словно в награду ей, он дернулся на кресле.

— Грейс! — яростно прошептал он.

— Диккан, — ответила она и расстегнула первую пуговицу.

Потом вторую. И третью. Ей не пришлось запускать пальцы внутрь. Он был уже так возбужден, что Грейс с трудом расстегнула последнюю пуговицу. Она с силой дернула, и пуговица с легким звяканьем ударилась о столбик кровати. Но она почти не обратила на это внимания.

Грейс впервые отвела взгляд от лица Диккана. Его возбуждение завораживало ее. Само воплощение власти, удовольствия. Жизни. Она была права. Храмовое искусство не могло сравниться с Дикканом Хиллиардом.

Грейс запустила руку за пояс его панталон, с наслаждением ощутив жар, и чуть сжала пальцы, очарованная гладкостью его кожи и реакцией на прикосновение. Диккан чуть подпрыгивал в кресле, как будто был не в силах удержаться. Его губы были сжаты, ноздри раздулись. Грейс улыбнулась. Ей хотелось помучить его. Склонив голову так, что волосы волной упали на его живот, она медленно раскрыла губы.

Так мягко и сладостно. Грейс приподнялась на коленях и сделала глубокий вдох, ощутив рядом с собой его член. Он был горячим, пульсирующим, шелковистым, и она не могла отвести от него взгляда.

До ее слуха донесся изумленный стон, и она впервые по-настоящему почувствовала упоение своей властью. Грейс принялась чуть слышно мурлыкать про себя, с наслаждением отмечая, как Диккан дергался всякий раз, когда она чуть прикусывала нежную кожу. Он приподнимался ей навстречу, как будто движимый неодолимой силой.