— От вас, умников, все зло! — набросился он на Тимоху, когда тот перевел ему содержание письма.

Другой «умник», но уже из налоговой инспекции, вывел его на чистую воду и доказал, что доход таксиста был намного больше, чем тот декларировал. Заплатив штраф и налоги с утаенных денег, Мойша решил, что теперь-то он чист перед законом и может расслабиться. Расслаблялся он долго. Уже больше недели его драндулет стоял с новыми колесами и скучал по хозяину и их утренним распевкам. Однако до игры на нервах соседей было еще далеко! Не успел хозяин старого такси выйти из запоя, как тут же нырнул обратно в хмельную реку, прячась от нового удара судьбы. На столе лежало залитое пивом уведомление из управления льготным жильем:

«Уважаемый квартиросъемщик, поскольку ваш доход оказался выше ранее заявленного и вы больше не являетесь малоимущим, вам необходимо освободить занимаемую жилплощадь до конца месяца».

Выселение получилось шумным. По двору нескончаемым потоком лились проклятия. Досталось всем, а особенно ведьме, живущей в таунхаусе с черными занавесками.

«Ты, глупенький, должен благодарить меня за проявленную мягкость! — Ника глядела во двор сквозь черную тюль. — Не могу же я рубить сук, на котором сижу! Энергия, излучаемая эмигрантами из матушки-Европы, покоряется только мне и недоступна сестрам Вуду! Поэтому ты, сам того не ведая, являешься частичкой плацдарма сестринства Викка!»

После отъезда возмутителя спокойствия жизнь вошла в спокойное русло. Денис учился. Ника вела хозяйство. В компании кота и Волчи она уже не так скучала, но чего-то все равно не хватало. Она совсем неплохо себя чувствовала, и мысли об увеличении семейства уже не казались ей пустыми мечтами.

— Диня, давай узнаем у доктора, можно ли нам иметь детей?

— А и узнавать не надо! — улыбнулся муж. — Я уже давно узнал! В медицинской литературе описана куча случаев, когда женщины с твоим недугом рожали здоровых детей.

— Тогда, чур, будет девочка!

— Год ит с я!

— А назовем ее Алиской!

— Не вопрос!

Время шло, а Алиска никак не получалась.

— Может, удочерим девочку из России? — как-то предложил Денис.

— Я тоже об этом подумывала, — обняла его Ника. — Да и мама совсем недавно предлагала.

Эмма быстро навела мосты с коллегами из местных роддомов. Но, как назло, когда уже почти все было обговорено и улажено, разразились первые скандалы с усыновлением российских детей за границей. Взятки за оформление документов взлетели до небес, убив надежду многих бездетных семей усыновить малыша из России.

Навестившая их в тот год Эмма рассказывала о своих хождениях по роддомам и с грустью смотрела, как дочь нежно держит на руках купленного для племянницы пупса. Пупс выглядел как живой и придавал Нике вид благородной мамаши. Эмма вспомнила тот день, когда Яну привезли из роддома с недельной Дианой. Руки Ники дрожали от избытка чувств, она прижимала к себе живой кулечек и со слезами радости раскачивалась из стороны в сторону вместе с новорожденной племянницей.

— Никуля, тебе надо своего! — выразила тогда общее мнение Янина свекровь…

Чужие дети растут быстро, и Диана уже собиралась в первый класс. А на пороге школьной жизни ей нужно было обязательно навестить тетю в Америке.

— Как ты вымахала! — воскликнула Ника, присев перед смущенной Дианой, и жарко ее обняла. — Если бы не твоя мама, ни за что бы тебя не узнала!

— Прошу в наш Понурок! — распахнул перед ними двери легковушки Денис.

— Дядя Денис, а почему Понурок? — удивилась Диана.

— А это твой дядя насмотрелся средневекового сериала, в котором один монах так назвал своего осла! — ответила за него Ника.

На остальные вопросы Денису пришлось отвечать самому. Всю дорогу из Нью-Йорка сестры щебетали на заднем сиденье, оставив дядю на растерзание маленькой почемучке.

С приездом гостей у Ники открылось второе дыхание. Она без устали болталась с ними по музеям с достопримечательностями и, конечно же, по магазинам. Каждый вечер к ним наведывался кто-нибудь из друзей, а Тимоха так вообще у них прописался. Неожиданно жизнь открылась с другой стороны. Оказывается, можно было не только бороться за нее, но и в полной мере наслаждаться ею! Пиком единения русской общины стала поездка в вашингтонский филиал Диснейленда, славившегося своими американскими горками и водными аттракционами. Ранним утром кавалькада из разномастных автомобилей выстроилась у порога их дома. Разудалая толпа соседей, окруженная гурьбой детей, распределялась по машинам.

На Понурка совсем недавно навесили новые «копыта», и он летал, как орловский рысак, давая фору машинам посерьезней. Так что всю дорогу они держались в голове колонны, что приводило Диану в неописуемый восторг. Она с удовольствием корчила рожицы оставленным позади попутчикам и гордилась своим дядей и быстрым тезкой средневекового осла.

В парке дети хотели перепробовать все аттракционы, и Диана раз за разом тянула за руку Нику, умоляя:

— Ну, тетечка Никочка, покатайся со мной, сюда без взрослых не пускают!

— Вон, дядю попроси.

— С дядей я уже каталась на американских горках, а на эту ракету я хочу с тобой! — упрямилась племянница.

— Диана, я не могу.

— Ну почему?

— Потому что меня стошнит! Ты же не хочешь, чтобы я испачкала твое новое платье?

И опять приходилось отдуваться дяде. К вечеру он уже еле держался на ногах.

— Похоже, Дианка, нам придется заночевать здесь! — пугал Денис неугомонную оторву. — У меня уже голова идет кругом. Так что за руль мне никак нельзя!

— Ой, здорово! — запрыгала от радости племяшка.

— Похоже, ты это зря сказал! — тихо хихикнула Ника.

По домам разъезжались порознь. Веселой кавалькады больше не было, но ощущение праздника не проходило. И только Диана грустно сидела на заднем сиденье Понурка. Она вцепилась в тетю и не сводила с нее своих влажных глаз.

— Не печалься, — сказал Денис, глядя в зеркало заднего вида. — Завтра еще куда-нибудь съездим.

Но Диана его не слышала. Она заглянула тете в лицо и тихо попросила:

— Обещай мне, что ты никогда не умрешь!

У Дениса упало сердце, холодная дрожь пробежала по спине.

— Что ты такое говоришь? — обернулась сидевшая спереди Яна.

— Мне мальчишки сказали, что тетя Ника не каталась на аттракционах потому, что скоро умрет! — не выдержала и разревелась Диана.

Ника прижала ее к себе. Девочка спрятала мокрое личико в тетином платье, ее плечики задергались в судорожных рыданиях.

— Они пошутили, — успокоила ее Ника и нежно погладила по голове.

Дорога вдруг расплылась, как будто на лобовое стекло налетел поток разбушевавшегося ливня. Денис притормозил и не набирал скорость до тех пор, пока не проморгал предательские слезы.