Жаль, но спустя короткое время он настигает меня и там. Примыкает к тесной компании с которой я общаюсь и забирает внимание Артура. Спутница Паши неизменно рядом. Весёлая, разговорчивая и, судя по смеху гостей, очень смешная.

— Паш, а помнишь, как в прошлом месяце мы попали на открытие японского ресторана и жутко отравились? — спрашивает Алёна. — Вернее, отравилась только я, а ты опоздал и поэтому спасся.

— Какой ужас, — цокает языком Нелли. — Не волнуйся, дорогая, в нашем ресторане самые свежие продукты.

Если в самом начале вечера я лелеяла надежду на то, что Алёна — это дальняя родственница Скорикова, то сейчас она быстро растаяла.

Не в силах чувствовать на себе взгляд Паши, я прощаюсь с хозяевами нового итальянского ресторана и благодарю их за приглашение. Выхожу на улицу, следую на парковку.

Сидя в автомобиле, я с предвкушением представляю, как наберу пенную ванну, наполню бокал вином и включу спокойную релаксирующую музыку. Это будет лучшим завершением вечера.

Плавно тронувшись с места, я выезжаю на полупустую дорогу в направлении центра. Расслабленно откинувшись на спинку сидения, думаю и размышляю. Нет, и всё же я полная идиотка.

В какой-то момент мне показалось, что Паша испытывает ко мне больше, чем влечение — все его слова и взгляды об этом говорили. Вспомнить хотя бы то, с каким трепетом прошло наше последнее свидание. Он зацеловывал моё тело, а я мелко дрожала. Было кайфово. По-настоящему кайфово.

Взглянув в зеркало заднего вида, я щурюсь и поджимаю губы. Нет, пожалуйста. Нет, нет, нет. Сбавляю скорость и притормаживаю, чтобы получше рассмотреть чёрный массивный внедорожник и номера на нём.

Спустя секунду я несдержанно ругаюсь одними губами, вырываюсь вперёд и набираю скорость выше допустимой нормы.

— Какого чёрта тебе от меня надо? — качаю головой, перестраиваясь в правый ряд.

На одном из светофоров Скориков догоняет меня и расстояние между автомобилями сокращается до пары метров. Достаточно посмотреть в зеркало, чтобы увидеть спокойное лицо Паши с лёгкой улыбкой на губах. Он потешается надо мной — это однозначно.

Когда мне снова удаётся вырываться вперёд, я сворачиваю на первом же повороте и въезжаю во двор, где квадратом выстроены старые девятиэтажки. Можно затеряться за мусорными баками и выключить фары, а можно проскочить под аркой, проехать вдоль заброшенных гаражей и оказаться на своей улице. Эту дорогу однажды мне показал любезный таксист.

Я решаю именно так и поступить, но моим планам не суждено сбыться, потому что в длинной тёмной арке бетонными блоками перекрыт выезд. Прекрасно, это тупик.

Едва я хочу сдать назад, как позади меня останавливается чёрный внедорожник Скорикова. Терпеливо жду, пока он освободит дорогу и нервно отстукиваю ногтями по рулю. В конце концов, не выдерживаю.

— Ты заблокировал меня! — произношу громким голосом, выбравшись на улицу.

Паша выходит следом.

— Сдай назад. По-братски.

— Не-а. Хочу поговорить.

Скориков прячет руки в карманы брюк и медленно приближается.

— Послушай, ты поехал не за тем автомобилем. У Алёны ведь красный ауди, если я не ошибаюсь?

— Ты ревнуешь? — спрашивает Паша.

— Эй, ты не слышишь, что я говорю? Догоняй Алёну, Скориков. Вперёд, вали!

— Представляешь, что чувствую я, когда ты говоришь мне, будто я являюсь для вас с мужем неким стимулятором?

— Да Боже мой! Живее, потому что мне нужно домой.

— Я адово ревную, как только ты от меня уходишь. При чём отпускать тебя с каждым разом сложнее и сложнее. Порой хочется применить силу и спрятать ключи, только бы ты осталась.

Я фыкаю в ответ и отворачиваюсь. Горло окольцовывает спазмом и мне сложно вымолвить хотя бы слово.

Примерно представляю.

* * *

— У меня есть для тебя отличное предложение, Паш, — отвечаю после недолгого молчания.

— Валяй, — разрешает Скориков.

— Смотри, можно прямо сейчас вернуться за Алёной и даже ключи прятать не придётся. Уверена, она с удовольствием останется с тобой на ночь, на неделю или даже месяц. Как пожелаешь. Впрочем, не она одна.

— Спасибо за совет, Левицкая, — усмехается Паша. — Видишь ли, в этом и проблема. Было бы всё так просто, я бы не стоял сейчас перед тобой.

— Ясно. Я искреннее пыталась помочь, — развожу руками.

Мы стоим в тёмной арке у одного из старых домов советской постройки. Наверное, здесь не единожды совершались грабежи и изнасилования. Место подходящее — никто не увидит и не услышит. Даже пискнуть не успеешь, как тебя ткнут ножом под рёбра. От этих мыслей непроизвольно передёргивает.

— Хоть ты и не желаешь выключать в себе суку, но мне нравится, что ты ревнуешь, — произносит Скориков. — Это чистый кайф для моего сердца.

— Господи, — фыркаю в ответ. — Я не ревновала, можешь не обольщаться.

— Ага, я так и понял.

— Твоя самоуверенность просто зашкаливает, Паша, — цокаю языком. — Знаешь, я чётко запомнила слова, что у тебя нет ни девушки, ни невесты, ни жены. И вдруг на открытии «Не просто пасты» выясняется, что вы с Алёной часто ходите на мероприятия.

— И что? Разве это означает, что она моя девушка? Ах да, совсем забыл! Пока ты созреешь на новую встречу, я обязан сидеть дома и терпеливо ждать твоего сообщения. Даже не звонка, потому что я так и не заслужил получить номер телефона самой Владиславы Левицкой. Да что там. Меня даже в друзья в соцсетях не добавили!

— Вот это тебе не повезло, — качаю головой. — Зато со мной не обязательно казаться лучше, чем ты есть на самом деле, Скориков. Я ведь тоже далеко не ангел.

— Это я заметил. При чём давно.

Щёки вспыхивают, я откидываю волосы за плечи и гордо приподнимаю подбородок. Если откровенно — меня заводят перепалки со Скориковым. Можно вывести его на эмоции и разговорить, а ещё выудить интересную информацию.

— Так что же ты сказал Алёне? Она не обиделась, что ты уехал? — продолжаю провоцировать. — Такая ладная девочка — просто чудо. У неё своя грудь или силикон?

— Понятия не имею, — пожимает плечами Паша.

— В следующий раз тщательнее прощупай и напиши мне. Это чисто женский интерес.

— Влада, замолчи, — мягко пресекает Скориков и идёт прямо на меня.

— Нет, ну правда. Может и я себе такую сделаю.

— Просто, блядь, замолчи, — шумно вздыхает Паша. — Я с ней не сплю.

— А с кем спишь?

Заинтересовано смотрю и закусываю нижнюю губу.

— Хочешь верь, а хочешь нет — в последние месяцы с тобой.