Лаврентьев вздохнул: как же все просто было с Любой, и как все запуталось без нее. Кажется, сложнее, чем было раньше, когда он вообще не задумывался о доме. Главное – ребенок покормлен, одет и под присмотром. Остальное не волновало.

– На собаку моя последняя надежда, – объяснил он. – Я уже все другие возможности перепробовал.

– Ладно. – Видимо, выражение лица Льва тронуло Гошу. Он нехотя продолжил: – Я не дам тебе щенка, но одолжу на время свою собаку. Но учти! Если с Ванилькой что-то случится, я тебя сам загрызу!

– Спасибо, – искренне поблагодарил Лев. – Маргарита будет выгуливать ее со своей подружкой, Настей. У нее тоже собака.

– Порода? – встал в стойку Гоша.

– Понятия не имею, – пожал плечами Лаврентьев. – Вечно тявкает и лезет всех облизывать.

– А, – заулыбался Гоша, – та двортерьеричка! Помню-помню. Моя Ванилька с ней точно подружится!

– Ну давай, – кивнул Лев, – свою Ванильку.

Гоша тихонько засвистел, подзывая песика, и Лаврентьев услышал, как что-то тяжелое упало. И еще. И еще… пока не осознал, что это бежит «Ванилька». Из-за угла выскочила рыже-белая громадина и прямиком бросилась на Льва. Тот отреагировал мгновенно – вскочил на стол и выставил перед собой вазу, на пол посыпались цветы, полилась вода. «Ванилька» прильнула к вытекающей струе и, высовывая из зубастой пасти большой розовый язык, принялась лакать.

– Прелесть, да? – умилился Гоша и сграбастал это чудовище. – Слезай, она не кусается… без команды.

Лев хотел было спросить, что за команда, но вовремя передумал. Он осторожно спустился, стараясь, чтобы между ним и Ванилькой был стол или Гоша, уточнил:

– А нет кого-нибудь… менее ванилистого? – Поднял руки, держа их так, словно между ладонями зажат баскетбольный мяч. – Вот настолько меньше?

– Померанский шпиц был один, – снова всхлипнул Гоша. – Выставочный экземпляр, отличная родословная! Эх… Бери Ванильку, она всем нравится.

– Ага, – Лев опасливо покосился на слюну, капающую из пасти пса, – мне тоже нравится, когда она у тебя в доме. Но сомневаюсь, что понравится в моем. У меня дочь меньше в два раза. Или в три. Не хочу гадать, кого Ванилька будет жевать на завтрак.

Гоша потрепал пса за брыли.

– Не слушай его, Ванилька моя! Дядя глупости говорит. Не хочет – не надо! Пусть приходит, когда поумнеет.

– Ладно, – сдался Лев. – Давай. Сколько кроликов ей на ужин надо?

– Ванилька вегетарианка, – окончательно обиделся Гоша.

– Да ладно? – ухмыльнулся Лев. – Это она так на травке вымахала?!

– Даже сухой корм нужно выбирать на растительном сырье, – назидательно посоветовал Гоша. – А насчет травы – претензии лошадям выдавай. И динозаврам.

– Начну с лошадей, – рассмеялся Лаврентьев. – С динозаврами посложнее. Давай свою кобылку… То есть Ванильку. Намордник есть?

Через полчаса Лаврентьев уже стоял у своего дома: с поводком в руке, Ванилькой у ног, мешком корма в багажнике и жутким предчувствием в груди. Ох, зря он решил «отвлечь» Маргариту. А что, если дочь так обрадуется, что устроит день ванильных скачек? Покосился на широкую спину собаки: не исключено! Но если «средство отвлечения» не сработает, и вдобавок к утренним визгливым концертам, марганцовке в пудре, депилятору в креме и макаронам в волосах добавится еще и ужас, летящий на Ванильке, Света, пожалуй, до суда не доживет.

Кстати, надо напомнить дочери, что она отменно держится в седле! Лаврентьев мысленно поставил галочку на «комплименте дня» и решительно направился к дому. В конце концов, обвинение мошенникам Владимир Олегович выдвинет уже завтра. Всего-то ночь простоять да день продержаться!

Я вышла из университета и, щурясь, посмотрела на яркое солнышко. Зажмурилась и чихнула, а затем закричала изо всех сил:

– Я свободе-е-е-ен!

– Не хвастайся, – пробурчал рядом парень. Он уткнулся в планшет, что держал дрожащими руками, и добавил зло: – Птица в сиреневых трусах.

– Это шорты! – весело сообщила я ему. Про то, что они Люськины, не стала говорить. Вряд ли парень с параллельного потока знает мою подругу. Особенно сейчас, перед самой защитой. Помахала: – Ни пуха, ни пера!

– Ни топора, – рыкнул он и исчез за дверьми университета. Оттуда донеслось глухое: – Иди к черту!

Но настроения это моего не испортило. Через полчаса этот юноша будет так же прыгать от радости, как я сейчас. А я, пожалуй, пойду.

– Люба!

Я обернулась к дороге и улыбнулась при виде машущей мне подруги. Люська стояла у автомобиля одновременно смущенного и гордого Толика. Отремонтированного автомобиля! Зная финансовое положения парня, я поняла, что Лев Сергеевич сдержал обещание.

– Тебя выписали? – подбежала я к подруге.

– Да я сбежала, – обняла она меня. – Надоело изображать из себя самого больного студента в мире. Тем более практику ты мне сделала, можно без страха идти к ректору. За это я тебя отблагодарю. Садись, поехали!

– Куда? – удивилась я.

– К бабке! – заявила она. – Будем снимать твой сглаз.

– Пятого уровня? – саркастично перебила я. – Слушай, я уже ездила. Эта сумасшедшая сначала отругала, потом пригрозила, но когда я приехала, даже дверь мне не открыла.

– Вот и хорошо, – серьезно кивнула Люся. – Она все равно бы не справилась. Я нашла другую бабку, она тебе точно поможет. Очень сильная!

– А давай потом, – попыталась отговориться я, – мне с Геннадием Степановичем еще обсудить надо практику…

– Он тебе сглаз не снимет, – отрезала она и потащила меня к машине. – А ну садись!

Меня практически впихнули в автомобиль. Я слушала, как подруга расхваливала новую ведьму и посматривала на Толика: неужели его не тревожит поведение Люси? Но парень смотрел на дорогу и, казалось, даже не слушал.

Здание, у которого мы остановились, было похоже на пряничный домик предыдущей ведьмы, – видимо, у бабулек определенной профессии похожий вкус, – и даже огромная псина на лужайке имелась, такая же флегматичная и безобидная, как и первая. Но эта мне махнула хвостом, что уже, видимо, означало правильный выбор специалиста.

Люся потащила меня дальше, затолкала меня внутрь, а сама вдруг повернулась и изо всех сил бросилась обратно. Выскочила в дверь, захлопнула ее, тут же заскрипел замок. Я метнулась к выходу, но выбраться не удалось. Прижав ухо к двери, я услышала удаляющийся звук мотора и совершенно растерялась: что происходит?

Быстро обернулась и вгляделась в полумрак. Позвала:

– Есть здесь кто-нибудь?

Ответом была тишина, и это настораживало. Возникло ощущение, что меня заманили в ловушку. Но делать было нечего: дверь заперта, значит, нужно искать другой выход. Я рискнула пройти вглубь комнаты и осмотрела вполне обычную обстановку.