испаряется, как и ртуть, только гораздо медленнее. Я хочу соединить два образца. Папаша Кац, вас не затруднит передать мне скальпель и мензурку.

— Пожалуйста, коллега, — знахарь взял со столика требуемое. Герберт сделал два небольших надреза на указательных пальцах Стрелка и Жужу.

— Я полагаю они пара? — спросил он у меня.

— Да.

— Тогда скорее всего, чтобы не вызвать подозрений два компонента у этих особей. Третья стоит особняком, — через разрез на пальце внешник сделал соскоб металла в мензурку. Как только он смешал два образца, металл тут же стал красным. — Что и требовалось доказать. Это яд! Я его хорошо знаю, им мы травили заражённых. Сталинид этих двоих пропитан ядом. Где-то внутри их тела есть ёмкости и когда сталинид испарится хотя бы на несколько микрон, они смешаются. Папаша Кац прав, это не бомба. Они умрут от отравления ядом. Только этим двоим подмешали зелье для тебя, Лесник. Им достаточно коснуться руками над бокалом чего угодно и вниз упадёт капелька, которая свалит слона наповал.

— Однако! Женя, давай их растворим в кислоте? — быстро предложила Лиана.

— Сталинид не растворится, — заметил Герберт.

— Рано. Вариант один — яд. Уже мимо. Вариант три я тоже знаю.

— Какой? — наивно спросила Мотоко.

— Убийство, какой ещё, — Сиплый виртуозно владел заточкой подбрасывая её.

— Какой второй? — спросила Лиана.

— Наверняка, что-то связанное с биологом. Разбудим его? — предложил папаша Кац.

— Буди. Остальные сколько пробудут в таком состоянии? Не можешь же так держать их вечно.

— Недолго, минут десять-пятнадцать и очнутся. Просыпается, касатик, — знахарь похлопал по щекам внешника. — Гуд морнинг, падла!

— А, что? Что вы со мной сделали? — биолог начал ощупывать себя.

— Успокойся, пока ничего плохого не делали, но если ты не ответишь на мой вопрос или начнёшь юлить…

— Я скажу, всё скажу!

— Герберт, попробуй на нём свой дар, — предложил я. — Если соврёт, то папаша Кац сделает из него овоща. Мы даже маску с тебя снимать не будем.

— Что вы от меня хотите? Я такой же подневольный. Я сижу на Орбите и изучаю заражённых. В последнее время я плотно работал с белой жемчужиной.

— И как? — поинтересовался Герберт. — Узнал секрет бессмертия?

— Смеётесь, — вздохнул внешник. — Натуральный белок, ДНК заражённого. Судя по анализу пункции, взятой из сердцевины это зародыш чего-то большого.

— Погоди, как зародыш? — с трудом сглотнула Лиана. — Мы чё бля зародышей жрали всё это время? Я сейчас блевану, вашу мать!

— Ну как бы это икра скреббера, — продолжил биолог, — он мечет её, когда жемчуг созреет. Сам умирает при этом, но вместо одного скреббера их становится несколько. Они все гермафродиты и им не нужен партнёр для оплодотворения.

Лиана схватилась за горло и выбежала в коридор. Мне тоже было не по себе. Только папаша Кац восторженно слушал биолога и запивал самогоном. Мотоко не вмешивалась и стояла словно громом поражённая.

— Что гонишь, плешивый. Какие зародыши? Я тебя сейчас на ремни порежу, — пообещал ему Сиплый.

— Ну вы то, вы, мне кажется, интеллигентный человек, — биолог бросился искать защиту у папаши Каца.

— Разумеется. Я верю вам полностью и сам давно уже подозревал нечто подобное. Вегетативное размножение, — важно закивал знахарь. — К чему вы это рассказываете?

— Всё очень просто, — Герберт внимательно прислушивался к биологу, — они схватили меня с собой, когда убегали, потому что я знаю где находятся три белых жемчужины.

— Врёт, — рубанул Герберт.

— Совершенно не вру, — побледнел биолог.

— Конечно же врёшь, зародыш, — в кабинет вернулась злая как мегера Лиана. — Ты думаешь мы сейчас побежим все вместе за ними? А нас там ждут с распростёртыми объятиями. Женя, второй вариант.

Внешник сидел привязанный к стулу весь бледный, и дико вращал глазами. Папаша Кац внимательно смотрел на него прикидывая как будет проще его усыпить. В коридоре послышался топот ног и через минуту в кабинет влетел взъерошенный посыльный.

— Лесник! Товарищ полковник, беда! — выпалил он с порога. — В челноке нашли бомбу!

— А вот и третий вариант. Иштар, ну ты и сука!

Глава 22

Гюрза

— Надеюсь вы там её оставили? — у меня защемило сердце, и я невольно дотронулся рукой до груди. Три километра, конечно, близко, но судя по тому, как взрывались ракеты при неудачном наступлении вполне безопасно. Возможно, в Улье заражение от ядерного взрыва охватывает меньшую площадь, иначе бы все давно уже стали атомитами. И всё же лучше бы они оставили ранец на месте или вообще отвезли его в другую сторону.

— Не-а… — у посыльного вытянулось лицо. — Её привезли, она наверху в джипе лежит.

— Ай, молодца, — отодвинула посыльного Лиана и побежала по лестнице на первый этаж.

— Папаша Кац, сделай так, чтобы они пока не очухались. У меня голова кругом идёт от всего этого, — бросил я на ходу рванув за Лианой. Выбежав во двор, я увидел двух безмятежно стоявших зольдат. Они курили и громко смеялись.

— В сторону, идиоты! — Лиана бесцеремонно растолкала их и осторожно вытащила ранец с заднего сидения. Увидев меня, она побледнела. — Вот же послал господь дебилов. Нельзя было в другую сторону отвезти? У вас в башке бульон вместо мозгов, дегенераты. — Лиана со злостью сплюнула им под ноги озвучив мои мысли. — Жень, таймер на двадцать минут установлен. Во всяком случае на данный момент.

— Долго ехали? — спросил я перепуганных рядовых.

— Час где-то, а что? — ещё один папаша Кац.

— Три километра в час ехали? Задом что ли? — прикрикнула на них разъярённая Лиана.

— Это по прямой, а мы в объезд. Прямо если ехать дорога плохая, мы боялись, как бы она не сдетонировала, — попытался оправдаться солдат.

— Видите это кольцо? Перед вами таймер, бомба сама не взорвётся сколько её не тряси, а вот время назад не открутишь, — махнул я рукой.

— Отправим её в портал? — быстро сообразила Лиана и хмуро посмотрела на рядовых. — Вместе с нашими друзьями? — Они резко отпрянули от неё и побледнели.

— Идём вниз, там решим, — зная слабость Лианы к бомбам