– Да.

– Это ваш револьвер?

– Мистер Мейсон, – сказал свидетель, – ваш вопрос ставитменя в весьма затруднительное положение. Я не хочу давать показаний, которыемогут повредить моей жене, и…

– Тем не менее, – ответил Мейсон, – я хочу, чтобы выответили, невзирая на то, удобный это вопрос или нет.

– Ну… я… да, это мой револьвер. Я заказал его и послал своюсекретаршу его выкупить. Вот почему мое имя в регистре записано не моимпочерком.

– Хорошо, теперь следующее. Ваше знакомство с миссис Клаффинсостоялось на чисто деловой почве, не так ли?

– Что вы хотите этим сказать?

– Вы виделись с ней достаточно часто?

– У нее были проблемы с недвижимостью, поэтому…

– Отвечайте на вопрос. Как часто вы с ней виделись?

– Достаточно часто.

– Она жила в одиночестве в доме, расположенном к северу отучастка земли, принадлежащего «Силван Глэйд Девелопмент Компани»?

– Да.

– Приятный такой домик?

– Да.

– Обсуждали ли вы с ней когда-нибудь вопросы ее личнойбезопасности, ведь она жила на отшибе, вдалеке от всех?

– Возражаю против вопроса как несущественного и неотносящегося к делу: речь идет не о фактах, а об устных заявлениях, – сказалГамильтон Бергер.

– Протест поддержан, – постановил судья Сидгвик.

– Давали ли вы миссис Клаффин уроки стрельбы из револьвера?– изменил формулировку вопроса Мейсон.

– Да.

– Какой револьвер вы при этом использовали?

– Один из своих.

– Из вашей коллекции?

– Да.

– Давали ли вы Рокси Клаффин когда-нибудь какой-нибудьревольвер из вашей коллекции, чтобы она могла при случае защитить себя?

– Протестую! Вопрос несущественный, не относящийся к делу, –сказал прокурор.

– Протест отклоняется, – заявил судья: в его голосе внезапнои явственно прорезался интерес к происходящему.

– Отвечайте на вопрос, – настаивал Мейсон.

– Я… собственно… ну да, давал.

– Когда?

– Э-э… где-то в апреле.

– То есть за два месяца до убийства?

– Что-то вроде того.

– Оружие все еще у нее?

– Нет. Миссис Клаффин вернула его мне.

– Когда?

– Протестую против неверного ведения допроса, против несущественных,не относящихся к делу вопросов, – сказал Бергер.

Судья Сидгвик посмотрел на Мейсона, затем посмотрел наокружного прокурора. Что-то в лице адвоката заставило его поплотнее усесться всвоем кресле и сказать:

– Протест отклоняется. Отвечайте на вопрос.

Харлан сказал:

– Она вернула мне револьвер тридцатого мая. Сказала, чтобоится оружия больше, чем бродяг, к тому же так плохо стреляет, что все равнони в кого не сможет попасть.

– Это было тридцатого мая?

– Да.

– Что вы сделали с оружием?

– Вернул в свою коллекцию.

– Когда?

– В тот же день.

– Что это было за оружие?

– Револьвер системы «смит-и-вессон».

– Схожий с тем, который фигурирует в деле как вещественноедоказательство со стороны обвинения?

– Да, тот же тип. Я покупаю револьверы парами, и, когдасоревнуюсь с приятелями, у нас обоих однотипное оружие.

– Вы где-нибудь регистрируете номера ваших ружей иревольверов?

– Протестую против вопроса как против несущественного и неотносящегося к делу, – заявил Марвин Пирсон, судебный заседатель. – Спозволения суда, я должен указать на то, что защита в своих вопросах далекоотошла от сути дела.

– Протест отклоняется.

– Да, я записываю номера.

– Этот список при вас?

– Нет, конечно, нет.

Мейсон повернулся и поймал взгляд Пола Дрейка. Адвокат подалдетективу сигнал. После чего вновь повернулся к Энрайту Харлану и долгую минутумолча смотрел на него.

– Где вы храните свой арсенал, мистер Харлан? – спросил оннаконец.

– Винтовки и карабины я храню в специальных шкафчиках застеклом.

– А револьверы?

– Они лежат в запирающемся контейнере.

– В запирающемся?

– Да. Это специально сконструированный сейф.

– Этот сейф, или контейнер, всегда заперт?

– Да, сэр. Я тщательно слежу за этим. Там специальный замокс высокой степенью защиты. Его нельзя открыть отмычкой, да и взломать оченьтрудно. Есть только два ключа, подходящих к этому замку. Я всегда опасался, чтокакой-нибудь взломщик, проникнув в дом, похитит оружие и использует его впреступных целях. Поэтому все револьверы хранятся в этом встроенном в стенусейфе, замаскированном движущейся панелью.

– А ключа только два?

– Да.

– Один у вас?

– Да.

– У кого второй?

– Прошу прощения, – сказал судья Сидгвик. – Не отвечайте наэтот вопрос, мистер Харлан. Мистер Мейсон!

– Да, ваша честь.

– Происходит нечто странное.

– Да, ваша честь.

– Как совершенно верно указал окружной прокурор, обвинениене может вызвать этого свидетеля. Свидетель не может давать показаний противобвиняемой в этом деле без ее разрешения.

– Я знаком с законом, ваша честь.

– Следовательно, по всей видимости, определенныесвидетельства, способные повредить обвиняемой, могут быть получены только от этогосвидетеля, а получить их можете только вы.

– Да, ваша честь.

– Но вам поручена защита интересов обвиняемой. Суд долженследить за тем, чтобы ее права ни в коей мере не нарушались. В этом деле судвынужден напомнить вам о ваших профессиональных обязанностях.

– Да, ваша честь.

– И с учетом возникших обстоятельств и всего выше сказанноговы все-таки настаиваете на том, чтобы свидетель отвечал на ваш вопрос?