– Черепаха! – ахнул он.

– Что-что?

– Ты посмотри! Посмотри на это здание!

Кара задрала голову и посмотрела поверх толпящихся ведьм на само здание за ними. Длинный бумажный тоннель, похожий на соты гигантского осиного гнезда, вился по земле от главного входа к небольшому куполу в отдалении. Бумажная крыша купола была того же цвета, что и небо, не считая одной шестиугольной плитки, что упрямо выглядывала наружу, ослепительно-зелёная на общем бесцветном фоне.

Кара судорожно втянула воздух: она вспомнила рисунок из письма Сордуса.

– Квет-нондра! – проговорила она.

– Кто-кто? – переспросила Грейс.

– Давным-давно Колодец Ведьм был частью школы, где учили магии, – объяснила Кара. – И это здание было местом, где ученики проходили своё последнее испытание. Те, кто его проходил, становились настоящими вексари.

«Но ведь это же Преобразилище! Место, откуда появляются все Безликие. Как могло такое хорошее место стать таким плохим? Или в этом-то и весь смысл? Чем сильнее добро, тем сильнее его можно извратить?»

– А что такое «вексари»? – спросила Грейс.

Кара покачала головой.

– Забудь.

Она снова посмотрела на здание и невольно улыбнулась.

– И правда, на черепаху похоже!

– Эх, вот бы Сафи могла это видеть! – вздохнул Тафф. Он опустил глаза – возможно, задумался, увидит ли он когда-нибудь ещё свою подругу. Кара уже собиралась сказать ему что-нибудь утешительное, но тут из тоннеля вышла Ландра. Кое-кто из ведьм ахнул. Раздался даже одинокий, быстро заглушённый вопль. Но в основном зашумели Безликие, радостно щёлкая пальцами.

Лицо Ландры превратилось в гладкий, туго натянутый бумажный лист, все черты с которого были стёрты. Она спустилась по лестнице, где Безликие почти что ласково принялись обматывать её бумажными полосами. Полосы тут же прилипали к её телу, как будто новая кожа. Безликие хлопотали вокруг семи выростов, торчащих у Ландры на шее, точно родители, умиляющиеся улыбке младенца.

«Видимо, отрастить руки с масками дольше, чем стереть лицо», – размышляла Кара. Несмотря на тёплый, затхлый воздух, она вся заледенела.

«И со мной будет то же самое. Вот какой я стану».

Двое Безликих стражниц протолкались сквозь толпу и направились к детям. Поначалу Кара подумала, что идут за ней, но в последний момент они свернули к другой цели.

– Убирайтесь! – завопила Грейс, царапая их бумажные руки, когда её поволокли к лестнице. – Только не это! Ну пожалуйста! Я не хочу преображаться! Не хочу становиться чудовищем!

Тафф попытался было им помешать, но его без труда отшвырнули в сторону: Безликие были намного сильнее, чем казалось.

– Кара! – кричала Грейс. – Кара, ну пожалуйста! Ты можешь их остановить, я же знаю! Не позволяй им сделать это со мной! Ты же добрая, Кара, ты же добрая…

Внезапно стражницы остановились. Перед ними, преграждая вход в квет-нондру, стояла Красная Маска. Она посмотрела на Грейс, покачала головой и указала на Кару. Двое стражниц переглянулись, слегка удивлённые этим изменением распорядка, но стоило Красной Маске шагнуть в их сторону, они тут же бросили Грейс на землю и устремились к Каре.

– Не трудитесь, – сказала она. – Я сама пойду.

Кара прошла сквозь расступившуюся толпу. Тафф потянулся было за ней, но одна из Безликих удержала его.

– Что ж вы делаете?! – воскликнул он. – Кара!

Кара не остановилась. «Если я остановлюсь, будет только труднее. А внутрь меня всё равно затащат. Нет уж, какая бы судьба меня ни ждала, я встречу её лицом к лицу!»

Красная Маска стояла у подножия лестницы, скрестив руки с самодовольным видом. Проходя мимо, Кара отвела взгляд: ей не хотелось, чтобы гнусная тварь увидела страх в её глазах. Вдали Горелые Двери потемнели и вспучились, точно разбухшие доски. Три спирали поднялись от земли, почти касаясь бумажного неба. Кара видела крохотные фигурки, карабкающиеся наверх по узким склонам.

«Горелые Двери вот-вот откроются. И кто знает, сколько времени пройдёт после этого, прежде чем ещё одна ведьма произнесёт своё Последнее Заклинание? Другого шанса у меня не будет. Надо вырваться отсюда. Надо спасти папу».

Девочка шагнула в тоннель – и мир мгновенно почернел. Густой, липкий воздух как будто вцепился в Кару, тёплое, склизкое вещество консистенции сырого яйца потекло ей в ноздри и в уши. Воздух просачивался жалкой, дразнящей струйкой. «Может, это вещество и превращает людей в Безликих? Что, оно уже внутри меня? А вдруг я уже превращаюсь?» Кара шла вперёд, каждый шаг давался ей с великим трудом. Полузабытые воспоминания вытягивались на передний план её мыслей, точно железные опилки навстречу магниту. Образы мелькали с головокружительной скоростью: вот она смотрит на родителей из складок тёплого одеяльца, вот делает свои первые шаги, вот умирает мама, вот она находит гримуар, вот побег от деревенских, Чащоба, непризраки, самопожертвование Сафи – и вот она входит в тоннель, всего несколько секунд назад. Жизнь её была взрезана, вскрыта и выставлена на обозрение, и Кара понимала, что смотрит она не одна. Нечто, некто, некое существо исследовало каждый миг. Кара ощущала его тяжкий взгляд, будто лицо, нависшее над плечом, изучающее каждую мысль и воспоминание, каждый страх, каждое желание. В конце концов оно узнало о Каре больше, чем знала о себе она сама.

В этот момент её выплюнуло из тоннеля и она кубарем покатилась по земле. Кара провела руками по лицу, боясь нащупать отвратительную гладкость, но вместо этого ощутила привычные выступы и впадины: глаза, нос, рот… Она схватилась за шею и с несказанной радостью обнаружила там отсутствие узловатых наростов, из которых должны были вырасти руки с масками.

«Я не изменилась! Я по-прежнему я!»

Кара упёрлась руками в землю, собираясь подняться на ноги, и ощутила ладонями нечто странное.

«Не может быть!»

Пальцы ей щекотала трава, густая и зелёная. Однако Кара очутилась не на улице, а в просторном зале с дверью на противоположной стороне. В центре зала росло прекрасное дерево с оранжевыми и жёлтыми листьями. Кара ощутила на лице солнечный свет. Задрав голову, она с изумлением обнаружила, что потолка у зала нет – да и крыши тоже. Стены попросту уходили ввысь, и наверху открывалось великолепное голубое небо с пушистыми облаками.

– Не может быть! – произнесла Кара.

– Ты меня удивляешь, Кара Вестфолл, – сказал человек, что сидел по ту сторону дерева. – Я был уверен, что после всего, через что тебе довелось пройти, ты давно уже вычеркнула из своего словаря это коварное выражение.

Кара прошла через зал, чтобы посмотреть на него: маленького человечка в зелёной мантии, с тёмным родимым пятном почти на поллица. Он выглядел чуть старше своего портрета в Сейблторне, но не намного.

– Минот Дравания! – сказала Кара.