«Да, умник, и тогда у этих варваров было бы сейчас два робота», – подумал Лоренц, делая из сказанного Чикером свои выводы.

– Еще конфеточек можно?

– Чего? – переспросил командир.

– Еще конфеточек не найдется? – повторил Чикер.

– Ах, да, конечно, возьми все…

– Спасибо, сэр, – искренне поблагодарил Чикер, убирая банку в карман. – А вообще нужно поднимать в воздух авиацию.

– Зачем, они и так целый день эти замки расстреливали?

– Я говорю о прикрытии, сэр. Снизу усилить танками, а сверху – «маскотами», получится надежно.

«Это я и без тебя знаю, дурак, сказал бы хоть что-нибудь новенькое…» – подумал Лоренц.

– Ну ладно, рад был пообщаться с тобой. Иди отдыхай.

– Если бы у нас были лыжи, сэр, я бы смог доставить вам самых свежих новостей…

– А твои ребята умеют передвигаться на лыжах?

– Хорхе умеет, а он мог бы научить остальных.

– Понятно. Ну, поскольку лыж у нас нет, отдыхай.

Чикер ушел, дверь за ним закрылась, и стало тихо. Лоренц снова погрузился в свои невеселые мысли, прикидывая, каких неприятностей ему следует ожидать за те две недели, которые необходимы для ремонта «Ленокса».

В коридоре послышались шаги, затем в дверь постучали.

– Кто там?

– Это я – Гуклот, сэр!

– Какой такой Гуклот? – спросил Лоренц, чтобы выиграть время. Быстро достал из сейфа пистолет и спрятал на пояснице за поясом.

– Ну как же? Я же капитан «Ленокса»!

«Разве? А я думал, ты генерал Сеньорра, народный герой Убундии…» – раздраженно подумал Лоренц.

– Входи, друг мой, сейчас я открою дверь.

Едва он нажал кнопку на статоре, электронный замок отпер дверь и Фредерик Гуклот ворвался на мостик с раскрасневшейся, как после сауны, физиономией.

– Сэр, вы должны отпустить ее! – воскликнул он с ходу и, подкатив к себе тяжелый стул артиллерийского офицера, тяжело на него опустился.

– О чем ты говоришь, Фредерик? – спросил Лоренц, садясь так, чтобы было удобнее доставать пистолет.

– Я говорю об это фее, сэр! Она великолепна, воздушна, талантлива! Вот, посмотрите!

Фредерик выхватил из кармана свернутый вчетверо лист кальки и, развернув его, продемонстрировал нарисованного фломастером охранника. Кажется, это был Бенни Эплстоун, Лоренц даже смог его узнать.

– Что ж, очень хорошо. Впишем этот ее талант в прайс, получим прибавку в десять процентов… Что еще?

– Сэр, мы не имеем права удерживать ее! Это все равно что пытаться удержать в клетке музыку, понимаете?

– Понимаю, Фредерик, однако сворачивать из-за тебя бизнес я не собираюсь. Это тебе понятно?

Гуклот какое-то время непонимающе смотрел на командира эскадры, затем опустил голову.

– Я знал… я знал, что вы меня не поймете, сэр. И я думаю, что таким, как вы, не место…

– Где не место, Фредерик? – уточнил Лоренц, скрывая за спиной руку с пистолетом. Он был уверен, что сейчас безумный заместитель попытается его убить.

– Ах, сэр!..

Неожиданно для Лоренца, Фредерик соскочил со стула и выбежал в коридор. Командир эскадры поднялся, подошел к двери и прислушался к удаляющимся шагам заместителя. Удовлетворенно кивнув, вернулся к сейфу и убрал пистолет.

Секунду подумав, включил канал персональной связи и вызвал Чикера.

– Слушаю, сэр! – бодро отозвался тот.

– Капитан «Ленокса» сошел с ума. Его нужно аккуратно арестовать и упрятать в карцер на второй палубе.

– Понял, сэр.

Отдав это распоряжение, Лоренц нашел в списке номер для вызова офицера, являвшегося помощником Гуклота, и включил вызов.

Тот отозвался не сразу. Лоренц уже начал терять терпение, когда абонент наконец отозвался.

– Чем ты там занимаешься, Пейнтболл?

– Я… сочиняю поэму, сэр.

– Что?! – воскликнул Лоренц, не поверив своим ушам.

– Ну, мой босс, капитан Гуклот приказал мне написать поэму в честь прекрасной дамы… Я не мог ослушаться.

– Вот что, Пейнтболл, с прекрасной дамой покончено, слышишь меня? Я приказал арестовать капитана Гуклота, а ты назначаешься капитаном вместо него. Понял?

– Так точно, сэр! Понял! – обрадовался помощник.

– Так что бросай эту поэму и займись кораблем. Через два часа у меня должен лежать подробный отчет о состоянии дел на «Леноксе», понял?

– Да, сэр… А можно я допишу эту поэму, тут совсем немного осталось?

У командира эскадры даже дыхание перехватило, он был готов поверить, что на «Леноксе» спятили все офицеры.

– Неудачная шутка, сэр! Прошу простить! В определенные вами сроки доклад о состоянии корабля будет представлен! – прокричал в микрофон новоиспеченный капитан и отключил связь, чтобы прийти в себя.

Он давно мечтал об этой должности, ждал, когда Гуклот совершит какую-то роковую ошибку, – и тот ее совершил. Вот только фамилия его была не Пейнтболл, а Трекпойнт, однако он давно привык к тому, что все ее постоянно перевирали.

Арест Гуклота повлиял на настроение Лоренца положительно. Возможно, потому что новый капитан «Ленокса» вовремя представил отчет и по нему выходило, что корабль починят на четыре дня раньше, чем обещал Гуклот, а может, потому что снег наконец прекратился и выглянуло солнце.

Да и обед подоспел вовремя.

После взрыва «маскота», погубившего «кухонный пятачок» и всех, кто на нем находился, Лоренц распорядился готовить только на внутренних камбузах. Так было надежнее.

Выйдя на воздух, Лоренц подозвал корабельного старшину и вместе с ним двинулся в обход лагерного хозяйства, держась образованного инженерными машинами снежного вала.

На стоянках прогревали двигатели «маскоты». Два из них должны были провести разведку территории, еще с двумя машинами возились механики, что-то меняя по мелочи и заливая через длинные рукава топливо.

Возле пострадавших в недавнем происшествии истребителей Лоренц остановился. Вид рваных пробоин на закопченных плоскостях машин производил гнетущее впечатление. Починить эти «маскоты» в полевых условиях было невозможно, поэтому их предстояло тащить в грузовых трюмах в разобранном виде, что утяжеляло «Пифию» и требовало дополнительного расхода топлива.

«А все заправочные терминалы далеко…» – подумал Лоренц. Дефицит корабельного топлива сокращал возможности маневра его эскадры.

Заметив командира, к нему поспешил инженер-механик, руководивший обслуживанием «маскотов» и всеми ремонтными работами на «Леноксе».