Дрейк завис. Долго не мог заставить себя вновь посмотреть на экран – приклеился взглядом к собственным пальцам, будто те могли что-то подсказать, затем пересилил слабость, отбросил оцепенение в сторону и принялся, как делал до того, набирать команды по распределению ресурсов, не обращая внимания на тревожную мысль – долго ли продержатся инкубаторы? Насколько хватит созданных вокруг них слоев защиты? На сутки, двое, трое? Максимум на пять-шесть, если повезет, и если в район, где они построены, не будет прямых «попаданий».

Черт…

Они должны найти книгу – его ребята – должны. Отец Небесный, помоги им в этом!

Криала.

Восходящее и заходящее солнце иллюзорного Руура позволило выработать график, и впервые за долгое время Тайра успокоилась и стала почти счастливой – счастливой настолько, насколько позволяло осознание того, что она все еще полужива, все еще человек-призрак и все еще находится в Коридоре.

По утрам, сидя на пыльных досках у окна (в кресле Кима концентрация давалась тяжелее – приходилось мысленно удерживать во внимании материю самого кресла), она читала книги – искала ответы на два животрепещущих вопроса: как вернуть отданную муару душу и как выбраться из Криалы, после совершала прогулку – искала путника с желтыми глазами. Возвращалась, ориентируясь по внутренним часам, к обеду и вновь бралась за чтение. Затем очередная прогулка и снова чтение до самого заката или до момента, когда силы иссякали настолько, что пальцы начинали проваливаться сквозь страницы, – иногда касались их, но уже не могли переворачивать. Тогда она ложилась отдохнуть, поразмыслить, переварить прочитанное. Лежа под неровным сероватым потолком, Тайра задумывалась о том, сколько осталось в запасе времени и успеет ли она отыскать необходимые, содержащие ответ главы, если таковые вообще имелись; грустила, что пока так и не повстречала указанного в Кимовом письме незнакомца, изредка натыкалась на идею навестить родителей или Сари – понаблюдать за ними издалека, – но каждый раз отбрасывала ее. Незачем. Ни родители, ни подруга не заметят ее пребывания рядом, а Тайра лишь разбередит себе душу (если от нее что-нибудь осталось), уж лучше заняться важными делами – читать и искать, искать и читать. Ведь говорил же Ким, что человек с глазами заваренного корня рогозы существует? А если так, стоит приложить все усилия, чтобы найти его.

Пока, к сожалению, Тайре встречались лишь тени и странствующие духи – изредка она провожала их до запрошенного места, получала свою нехитрую награду в виде энергии благодарности и откланивалась, быстро уходила прочь, дабы не тратить драгоценное время на «не тех» попутчиков. Но энергия тоже была нужна, и поэтому работать проводником иногда приходилось. К тому же это позволяло все детальнее изучить карту Коридора – ту самую карту, которая ей самой, возможно, никогда не пригодится…

Процесс чтения, в который Тайра трижды в день погружалась глубоко и надолго, позволял не только оставаться при деле – собранной, сфокусированной и целеустремленной, но так же помогал гнать прочь грустные мысли, и посему она читала медленно, вдумчиво и с усердием. И пусть главы ей пока попадались сплошь ни о душе или жителях Нижнего мира, некоторые из них содержали интересную и полезную информацию, как то: способ выстроить щит-зеркало, чтобы ни колдун, ни мистик не смогли прочитать витающую вокруг тела важную информацию об эмоциях, мыслях и будущих намерениях человека, как просматривать память неживых предметов, как избегать попадания в энергетические ловушки-лучи, выстроенные жителями иных миров для подпитки собственных ресурсов.

Встречались и упоминания о совсем, казалось бы, странных вещах. Например, автор тяжелой и пыльной книги под названием «Секвентарность мира» убеждал читателей в том, что реальности – то есть миру, окружению и пространству, в котором находишься, – можно приказывать. Да-да, выражать строгие намерения на выстраивание цепочек определенных событий, встреч, случаев и совпадений неким особым способом, и реальность, дескать, тут же отзывается на приказы, выполняет их.

После прочтения нескольких глав Тайра полдня билась над осознанием того, как именно нужно приказывать, – выдавала в пространство команды и прислушивалась к ощущениям, – но результатов не увидела. Может, реальность не понимала человеческий язык, не умела расшифровывать слова, или же Тайра запутала ее, прося об одном и том же – «найди мне выход из Коридора, научи, как выбраться из Криалы и как вернуть душу?» Может, сложный запрос? Или формировать его нужно было как-то иначе? В любом случае, спустя какое-то время она сдалась. Почитала еще немного, погуляла, а после прилегла, как делала всегда, у кресла прямо на половицах. Сухие, теплые, чуть скрипучие, они неизменно успокаивали ум, бередили память о былых днях, пахли далекими и чужими землями.

«Интересно, где Ким взял дерево, чтобы выстлать им пол? Дорого ведь…»

Но у Учителя было много тайн – слишком много, чтобы пытаться их разгадать. Она не успела сделать этого тогда, навряд ли сумеет теперь.

Солнце настоящего Руура в очередной раз заползло за горизонт – вытянутые тени исчезли, слились с навалившейся на узкие улицы синевой. Хлопнула дверь лавки торговца корзинами, низкий голос произнес «Доброго вечера, Иссак». Иссак не ответил, возможно, махнул рукой в знак приветствия. Шершавые шаги по ступеням крыльца – мягкие по покрытой песчаной взвесью дороге. Вскоре стихли и те, и другие.

Тайра прикрыла веки и вздохнула.

Почему она не хочет пить или есть, но до сих пор ходит? Зачем находит в себе силы бороться, если души уже нет? Умереть в первый раз не удалось, а на вторую попытку почему-то стало наплевать. Это ведь напрягаться, придумывать новый план, тратить драгоценную энергию, которой и так мало… Когда же уже встретится тот незнакомец, когда? Она чувствовала, знала – стоит тому появиться, и что-то изменится. Круг разорвется, события потекут по-другому, ее недолгая серая и убогая жизнь сделает новый виток. Наверное, вверх. А, может, и вниз. Если есть еще куда «вниз»…

Засыпая, Тайра все еще просила молчаливую реальность ответить на вопрос «когда».

Пространство хлопало далекими ставнями, брехало едва слышно лаем собак и изредка завывало ветром в щелях между камнями – не то пыталось перепеть чуланную траву, не то попросту баловалось. На заданный вопрос оно отвечать не желало.

На него ответил Ким.

Той ночью (утром, днем, вечером? Когда в Коридоре вечер?) он впервые за все это время явился Тайре во сне – такой же теплый, сухой, морщинистый, одетый в серовато-коричневую скарру[10], какую носил при жизни, и… зрячий. Спокойный и далекий, мудрый и неторопливый, он, снилось Тайре, присел возле ее головы и произнес.

– Как проснешься, шагай в пустошь Коридорную – отыщи его. Уже появился он в Криале – тот, кого ты ищешь, – не пропусти. Про книги пока забудь, про мир этот забудь – нереален он для тебя, но другой вскоре станет реален, коли найдешь человека с золотыми, как Лиссинский мед, глазами. Единственный он для тебя шанс, Тайра. Один на миллион.