— Плюс этого заклинания в том, что ты сможешь применить его и без кристалла. Ситуация маловероятная, но всё-таки.

— Я почти не практиковалась в магии без кристалла.

— Но это не значит, что в тебе её нет. Ты же сифт. Ещё и дьявол наполовину. Кстати, слышала о твоей выходке с рогами на балу. Это смело.

— Может, поговорим о чём-то другом? — попросила Джен, принося бокалы и садясь за стол. — Ева, отложи уже учебник в сторону. Я понимаю, что эта свадьба для тебя вряд ли ощущается как по-настоящему весомое событие, но всё же оно бывает раз в жизни. Давай попытаемся поверить в праздничную атмосферу.

Мерриман вздохнула, но кивнула. Она взяла рюкзак, что висел на спинке стула, и кое-как затолкала туда книгу. Мари в то время уже успела наполнить бокалы. Джен же щёлкнула пальцами и со всех сторон зазвучала мелодичная музыка.

— Ты ведь выбрала платье? — спросила хозяйка дома, смотря на дочь с легкой улыбкой.

— Мари, ты выбрала мне платье? — притягивая к себе бокал, шепнула Ева.

— Да. Завтра ты будешь выглядеть словно королева, даю слово.

— Она выбрала. — наследница натянуто улыбнулась, указывая ладонью на подругу. — Кстати, я хочу, чтобы Мари пошла с нами.

— Исключено. — тут же прервала Джен, которой отсутствие энтузиазма в дочери не очень нравилось. — Смертные души, которые не наделены силой сифтов, не могут так просто явиться в рай или ад.

— Я уверена, нам могут пойти на уступки.

— Твоя мать права. — вмешалась Софи. — Как только не обладающий достаточной магической силой человек появляется в мире бессмертных, его душа может сгореть. Это большой риск.

Было заметно, что львице не хотелось сообщать плохие новости, но ей пришлось.

— Здорово. — устало произнесла Ева. — Моя мать не знает, что я выхожу замуж, а моя единственная подруга не может даже присутствовать на церемонии.

С этими словами Мерриман притянула бокал к губам и опустошила его почти залпом, дабы заглушить в себе чувство безысходности. Дженнифер едва отвела взгляд при упоминании дочери об её приёмной матери, но никто не стал заострять на этом внимания.

— Я буду с тобой морально. — Мари тепло улыбнулась. — В конце концов, тебя ведь после свадьбы не запрут в раю, и ты вернешься, да?

— К контрольной в пятницу должна уже быть здесь. — Ева слегка посмеялась над своими же словами. — Выйду замуж за будущего властителя рая и вернусь к контрольной по алгебре. Звучит невероятно.

— Ещё вина?

— Ещё много-много вина. — Ева протянула опустошенный бокал. — Вечер предстоит быть долгим, но лучше бы, чтобы он не кончался вовсе…

— Ну, надеюсь, при ваших магических перемещениях макияж не испортится. — Мари выдохнула так, словно последний час дышать ей было запрещено. — Как чувствуешь себя, дорогая?

Мерриман смотрела на себя в зеркало и хотела провалиться сквозь него в какой-нибудь другой, более счастливый мир. Где она не пережила смерть. Где её не предал любимый. Где не нужно было выходить замуж, просто потому что при рождении ты была законом трёх миров приписана определенному мужчине.

— Ужасно. — честно шепнула наследница, не отводя взгляда от своего отражения.

И хоть выглядела она сейчас прекрасно, а жить от этого больше всё равно не хотелось. Чем ближе подкрадывался час свадьбы, тем её сердце начинало биться всё медленнее. В груди щемило, и было непонятно, физическая это боль или моральная. Всё смешалось в единую массу и не давало свободно дышать. Будто её собирались вести не под венец, а на плаху.

— Слушай, а может ну всё это к чёрту? — заговорщески зашептала Мари, видя, в каком состоянии прибывает её родной человечек. — Откажись от всего, и пусть катятся со своей свадьбой куда подальше.

Она ткнула длинной кистью для глаз в кристалл.

— Отдай эту магическую побрякушку своей нерадивой матери, и пусть сама пляшет с ней как хочет. Хоть нового наследника рожает, тебе-то что? Ты на всё это не подписывалась, чтобы теперь из каждого утюга слушать: «выходи замуж, а то мы не избежим войны».

Мари произнесла последнее столь театрально-забавным тоном, что Ева не удержалась и всё-таки совсем едва, но улыбнулась. Она подняла на подругу взгляд, а затем крепко-крепко обняла её, утыкаясь лбом в живот стоящей рядом девушки и пытаясь не разрыдаться. Мари же положила ладошку поверх идеально уложенных волос подруги и принялась её слегка поглаживать.

— Средний век какой-то. — недовольно пробурчала смертная, даже не представляя, как ещё может помочь.

— Ева, нам пора. — в дверном проеме показалась Дженнифер.

На ней было светло-голубое платье в пол, будто сифта готова была хоть сейчас слиться с облаками небесного царства. Вообще всё вокруг сегодня было таким светлым и лучезарным, даже солнце грело сильнее обычного, но это не приносило и толики спокойствия. Еве хотелось взять и залить всё чёрной краской. Раскрыть свою грудину, чтобы накопившаяся в душе чернота хлынула на это пышное белоснежное платье, и испортило его, испачкало, разъело. Возможно, если никто в этот момент не обратит внимания, что у наследницы кровоточит чернотой душа, так хоть скажут спокойно: «платье невесты испорчено, принесите новое». И тогда церемония отложится на пару минут…

— Ева? — Джен положила теплую ладонь на плечо дочери.

— Да. — безжизненно шепнула та и встала.

Нужно быть сильной. Нужно быть смелой. Нужно принести себя в жертву брака, чтобы все три мира продолжили жить в спокойствие. «Нужно, нужно, нужно». И никто не спрашивал, чего хочет сама наследница. Впрочем, а чего она хотела? Ева задумалась об этом, пока Дженнифер поправляла её локоны, пререкаясь о чем-то с Мари. Наверное, Мерриман бы хотелось вернуться в тот день, когда Натали протянула коробочку с кристаллом, даже не понимая тогда, что именно преподносит дочери. Возможно, если бы она не приняла Слезу Авеля, а отказалась сразу, ещё не узнав, что это за сила, и не подозревая о существовании прочих миров, сейчас всё было бы лучше и проще. Они бы пошли завтра с Мари в школу, как ни в чем не бывало. Еву заботили бы лишь экзамены и поступление в колледж. Она бы продолжала писать наивные, милые стихи в свой блокнот и, возможно, даже её бабушка была бы жива. Ведь если бы Ребекка не заметила резких улучшений в её здоровье, которые были вызваны магией, то не решилась бы подсыпать ей яд. Но вдруг Ева подумала, что в этом случае никогда не узнала бы Райнхарда, и на секунду ей стало невероятно тяжело от этой мысли. Пусть он и оказался предателем, и всё же многие моменты с ним были самыми счастливыми в её жизни.

Но сейчас всё это было неважно…

И почему вчерашний вечер должен был закончиться?

И зачем это утро наступило, принося за собой день свадьбы…

— Выдвигаемся? — Дженнифер заставила очнуться от сна раздумий.