– Если бы! В другой очереди «давали» в одни руки по баночке майонеза и баночке горошка, а мне достался только майонез. А я хотела приготовить оливье на Седьмое ноября!

– Обещаю, что раздобуду тебе до того времени горошек.

– Где? В очередях будешь стоять?

– Отец одного из наших учеников работает товароведом в продовольственном.

– И ты у него будешь просить?

– Не буду. Он сам набивался. Сказал, что заедет ко мне перед Октябрьскими праздниками спросить, что мне нужно, потому что имеет возможность все купить.

– Мне кажется, не стоит тебе унижаться. Не голодные же сидим. Обойдемся тем, что есть, – сказала я, сняв с его плеч это бремя. Уж я-то хорошо знала, что для себя Роман просить не умеет. Вот если что-нибудь для школы, для учеников, тогда пожалуйста. – Ты знаешь, Роман, – продолжала я, – тогда, в шестьдесят первом, я верила, что через двадцать лет мы и в самом деле будем жить при коммунизме. И вот, как все обернулось.

– Хватит хандрить, – сказал Роман, – все мы верили. Давай лучше что-нибудь делать с этой колбасой, пока она не взорвалась. Смотри, она на глазах раздувается!

Мы оба рассмеялись. Вот так с ним всегда. Только что была готова слезы точить, а уже смеюсь над этой злосчастной колбасой, будь она неладна!

Когда-то я боялась, что мои чувства к Роману размоет серость будней, и они превратятся в привычку. Теперь я понимаю, что это не так. Любовь никогда не становится привычкой. То ли я так сильно его люблю, то ли такая уж я от природы. Когда я просыпаюсь утром, моя первая мысль – о нем. И эта мысль сразу же будит мои чувства, и я начинаю волноваться так, словно только что впервые увидела его в парке. Сердце прыгает от радости, когда я вижу его за работой. Или утром. Или в учительской. Или спящим. Всякий раз он возникает в моем воображении другим. Душа начинает петь, хочется, чтобы все-все знали, как я его люблю. И снова я готова перевернуть всю Землю. А еще лучше – приблизить к ней небо. Так было со мной в нашу первую встречу, хоть и много воды утекло с того времени. И почему все-таки, когда я смотрю на него, я так волнуюсь, будто вижу впервые? И так – каждое утро, каждый день…

Когда Роман просыпается и улыбается мне, в голове у меня начинает приятно шуметь, будто я только что глотнула хорошего вина. Любовь моя пьянящая, нежная, всепоглощающая. Кажется, что я влюбляюсь в него заново с каждым новым днем. Какое же это счастье: уметь любить и быть любимой!

Я все реже и реже открываю свой дневник. Кажется, совсем недавно сделала запись, а открою тетрадь и вижу, что прошел год, а то и два. Жизнь с возрастом набрала неудержимый темп, и я уже не успеваю за ней.

Сейчас в доме тихо. Мальчиков мы проводили на армейскую службу. На проводы пришли их друзья и наши коллеги. Приехали девочки, без конца шмыгали носами (как же они без братьев?). Вспомнила, как я сама провожала Романа, велела девочкам не поливать парням дорогу слезами, а сама разревелась.

– Не надо, не надо плакать, – утешал меня Роман, а сам едва не плачет.

– Как же не плакать, если не знаешь, куда их пошлют. Три гроба уже в село привезли из Афганистана. Не дай Бог, и наши туда попадут!

– Главное – не думать о худом, и все будет нормально.

– Болит, ох, болит мое материнское сердце…

– Ты лучше посмотри, каких красавцев мы вырастили! Вернутся после службы, переведутся на заочный…

– Как на заочный? Почему они так решили? – всхлипываю я, не отводя взгляда от сыновей. Новобранцев тем временем уже строят в колонну.

– Говорят, что хватит тебе работать, они сами будут нам помогать.

– Кому, мне? Я и сама со всем справлюсь, и им еще помогу.

– А твое давление? Сколько раз мы «скорую» вызывали? А язва желудка? Ты же ни разу не лечилась стационарно. Разве можно так относиться к своему здоровью?

– Ты как хочешь, а мне надо сходить в церковь и попросить Всевышнего защитить наших мальчиков.

В этот раз Роман не стал возражать. Сказал, что будет ждать меня у автовокзала.

В полупустой церкви я долго молилась, прося Бога уберечь моих детей от всех напастей. Попросила прощения и за Романа, который никогда не бывал в храме и не знал ни одной молитвы.

– Господи, – сказала я. – Если тебе надо покарать кого-нибудь из нашей семьи, покарай меня, но дай добрую участь всем остальным!

Так мы проводили мальчиков, и теперь я буду каждый день бегать на почту, ожидая писем.

Дождались! Наконец-то мы получили от них первые письма. Военком сдержал слово, и мальчиков направили в одну часть. Из писем мы узнали, что служить они будут в Донбассе и что у них, конечно же, все хорошо. Коротенькие – записки, а не письма, по полстранички, не больше. Но что поделаешь? Парни есть парни. Я просила их описывать все до мелочей, а они даже не сообщили, чем их там кормят.

Вечером читали-перечитывали оба письма вместе с Романом. А когда я ложилась спать, то уже знала их наизусть.

– Кто будет отвечать? – вдруг спросил Роман.

– Я думала, ты уже спишь.

– Что-то не спится.

– Конечно, я. Я им объясню, как надо писать родителям.

– И не надейся. Думаешь, после этого они тебе станут описывать, что ели да как спали?

– Почему бы и нет?

– Дорогая, наши мальчики уже стали взрослыми мужчинами, а ты и не заметила…

Столько событий всего за один год! У меня не хватает времени все записывать.

Наши сыновья вернулись из армии и, как и планировали, перевелись на заочное отделение. Мне так приятно, что они, как в детстве, держатся друг за друга. Знакомые Романа помогли им обоим устроиться на работу на завод. Конечно, без дипломов инженерные должности им не светят, поэтому обоих поставили бригадирами смен.

Девочки объявили, что выходят замуж за братьев-близнецов.

– Это плохо, что они братья, – сказала я серьезно.

– Почему?! – в один голос удивились они.

– Потому что у меня на одного свата и одну сваху будет меньше!

Девочки рассмеялись.

– Зато может случиться и так, что у тебя будет больше внуков, чем ты ожидаешь.

– А это еще почему?

– Потому что наши мужья – близнецы. И не исключено, что наши дети будут рождаться не по одному, а тоже по двое! – отшутилась Даринка.

Свадьбу справили как полагается. Деньги собрали вскладчину. Немного дети дали, немного – сваты, мы тоже поднатужились. Во дворе поставили большую палатку на случай дождя, снесли столы и стулья от соседей. Были и белоснежные свадебные платья, и фата у каждой, и свадебная фотосъемка, и украшенные цветами и кольцами машины. Вместе со сватами мы подарили молодоженам по телевизору и холодильнику.