проявлялось то, для чего папа посылал меня в академию: улучшить работу семейного дела без существенного увеличения затрат. Надо будет летом проехаться по всем своим производствам, модернизировать оборудование, а заодно провести профилактический ремонт, попутно усилив структуру металла за счёт возможностей, который стали мне доступны после освоения синергии. Кстати, если уменьшить толщину стенок при сохранении прочностных характеристик, то это ускорит теплообмен — возможно, это тоже даст некоторый прирост производительности и снижение расходов.

С броваром всё было несколько сложнее. С одной стороны, тоже можно было оптимизировать процесс и «освежить» дрожжи, заменив их на более «бодрые» современной селекции. С другой — на каждом пивном заводе, если он старше десятка-другого лет, формировалась своя собственная, если можно выразится, экосистема — свои штаммы дрожжей, других микроорганизмов и ферментов, свои особенности соложения и так далее. И, погнавшись за производительностью, можно было потерять индивидуальность, узнаваемость напитка, собственный своеобразный вкус и аромат, чего мне хотелось бы менее всего. Решение проблемы должно было быть, но пока я ещё не изучал ничего подходящего. Вывод — нужно подтягивать знания и навыки.

В четверг связался с главным бухгалтером — узнать, как там со сбытом пробной партии щучьей икры в трактирах. Оказалось, что размели влёт! Более того, в Смолевичи специально приехал некий господин из Минска, как-то прослышав о наличии такого товара. Архип Сергеевич в последний момент пресёк попытку наивного ещё Лёньки Патрикеева отправить приезжего в Дубовый Лог, спросив, сколько, мол, надо? И услышал, что «хотя бы» ведро, «для начала». Приезжий оказался минским ресторатором, а Беляков предложил ему приехать или прислать кого-нибудь в субботу, мол, постараемся достать. И сам, своею волей, распорядился освободить место в подвале трактира в Курганах, поставить там пару бочек икры, и ещё пару — в Смолевичах. Я такое «самоуправство» только поприветствовал и полностью одобрил, тем более, что скупать продукт он намеревался напрямую у добытчиков, через семейство Силантьевых, для чего последним оставили посуду, соль и деньги под отчёт.

Маша позвонила в пятницу, едва дождавшись окончания моих занятий, такое ощущение, что начало вызова совпало со звонком с пары.

— Защитились! Всё хорошо!

— То есть, переделывать, как ты боялась, ничего не нужно?

— Как это, не нужно! Конечно, есть замечания, предложили два эпизода переставить, поменять доминанту ещё в одном… — Маша увлеклась и минут пятнадцать ругалась непонятными словами и концепциями, после чего невпопад, как мне казалось, закончила: — Короче, осталось только всё это на бумаге оформить, и кое-что чуть-чуть подправить!

— Может, наоборот: сначала поправить, а потом уже оформлять?

— Ай, не цепляйся к словам! В общем, вечером жду в гости! Мама тоже отметить хочет, как и мелкие!

Ну, а я что? Я только «за» — разве что уточнил, что брать с собой к столу в целом и чем побаловать мою прелесть персонально.

К идее съездить на выходные под Тальку дамы отнеслись без восторга. Екатерина Сергеевна даже не успела высказать свои возражения, как замявшаяся было Мурка призналась, что у них завтра запланировано под видом репетиции отметить успех всей бандой. И она, мол, не хотела бы подводить подруг, но если мне очень нужно, то… Жертвы мне были не нужны, я получил карт-бланш на поездку, а Маша — кое-какую спонсорскую помощь для завтрашнего празднования. И Вася показала симптомы выздоровления — утащила к себе проверочную упаковку из полудюжины эклеров.

Глава 23

В субботу в Викентьевке меня ждали несколько сюрпризов, разной степени удивительности и приятности (либо неприятности). Первым по значимости стало отсутствие в посёлке специалистов конторы Суслятина, которые должны были произвести все замеры, взять пробы и предоставить свой вариант проекта дороги. Они, как выяснилось, уже неделю назад собрались и уехали, не сказав куда и зачем. Мои первое время думали, что те отлучились ненадолго, по делу, но сейчас уже стало понятно, что тут что-то не так. И до Суслятина дозвониться не удалось — похоже, как решил дед, он решил устроить себе выходной и просто выключил служебный мобилет, а контактов личного я не знал. Буду ловить в понедельник.

Приятным сюрпризом стало то, что на торфяном заводике запустили две идентичные и вдвое более производительные, чем старая, линии по производству топливных брикетов, а старую переделали под другую продукцию и уже отштамповали на ней по полсотни блоков горшочком двух размеров. Интересно, мы успели с этим товаром к сезону посадки растений, или нет? Договорились, что Влад съездит в пару-тройку тепличных хозяйств, отвезёт на пробу и расскажет о преимуществах. В крайнем случае — попытаюсь пристроить в нашей академии, там у меня уже есть определённый авторитет в администрации.

Просто сюрпризом, знак к которому не могу пока поставить, оказалась Труда, то есть — Гертруда Эдуардовна. Я знал, что она младшая сестра Клима, и, исходя из его возраста и некоторых оговорок, ожидал увидеть монументальную такую тётку лет тридцати пяти. А оказалась — девушка лет двадцати двух — двадцати четырёх. Худощавая, если не сказать — отощавшая, отчаянно рыжая и с огромными тёмно-синими глазищами. Дед заявил, что такое сочетание цвета волос и глаз — редкость неимоверная, но если у нас в генетику активно вмешивается магия, то он судить не берётся. И ещё мне кажется, что внимание и интерес к ней со стороны Влада намного больше, чем просто внимание главы проекта к очередному переселенцу. А уж когда я узнал, что он две недели не ездил «на танцы» в Осиповичи или Тальку…

Порадовал прогресс строительства общественных зданий. Напуганные прошлогодней августовской тревогой викентьевцы быстро отстроили убежище. Но оно было не в виде общепринятого острога — небольшой деревянной крепостицы, нет! Наше убежище было двухуровневым, верхний ярус — полуподземный, нижний — заглублённый в землю с двумя вынесенными далеко в сторону выходами на случай пожара в надземной части. В полуподвале наружные помещения, прилегающие к внешним стенам, оборудовались бойницами и мощными дверями. Над убежищем, в первом наземном этаже, располагались полицейский участок, будущий кабинет врача или фельдшера, которого пока не удалось найти и завербовать, а также помещения для ополчения, с большим запасом, включая арсенал и мастерскую по ремонту оружия и амуниции. После получения мною титула комнаты отойдут дружинникам. На втором этаже разместилась сельская управа и все положенные присутствия. Всё сооружение имело вид широкой приземистой башни, на крыше даже зубцы сделали, причём не декоративные — за ними на самом деле проложены ходы и позиции для стрелков.

Напротив «административного замка» возвели трактир с гостевыми