– Вы кого-то убили там, на КПП, да? – всхлипывала Ксюша.

– Наветы, – возмутился он. – Палили в воздух, а били с Володькой Богомоловым кулаками. Клянусь, Ксюшенька, все живы, ну, побюллетенят чуток…

– Хорошо, – пробормотала она. – Но мы уже убивали – тех, в лесу… а потом на дачах… из-за нас погибла невинная девушка… Я понимаю, что если бы ты их не перестрелял, я бы пустила пулю себе в сердце – накатило на меня что-то… мы защищали свои жизни, поэтому приходилось убивать… но все равно, Никитушка, это мерзко, мы с тобой из относительно благородных «мстителей» превратились в гнусных убийц… Мы преступники, наше место на нарах, мы объявили войну зажравшимся властям, а в итоге превратились в таких же, как они…

Он молчал, сказать было нечего, девушка была абсолютно права. Закрываем лавочку и расходимся по домам?

– Я не хочу больше этим заниматься, Никита… – шептала она. – Устала, это мерзко… Хочу спокойной жизни, мечтаю просто жить, а не разрабатывать бесконечно какие-то планы. Хочу детей, нормальную работу, а это невозможно – теперь нас будут ловить по всей стране и когда-нибудь поймают…

Через минуту она успокоилась. Он включил мотор.

– Поедем куда-нибудь подальше, – попросила девушка, глаза блестели, но она уже не плакала. – Куда угодно, далеко-далеко. В Сибирь, на Дальний Восток, на Сахалин…

– Сибирь – это здорово… – задумчиво пробормотал Никита. – Остались еще в Сибири заповедные уголки, куда не добралась цивилизация с Интернетом – правда, с каждым годом их становится меньше, тайга в панике отступает. Ну, что ж, дорогая, на каторгу – так на каторгу. Считай, уже едем.

– Сколько у тебя осталось? – кивнула она на сумку у себя под ногами. Это была другая сумка – не та, которую Никита отдал своим «доверенным лицам». – Миллионов двадцать-тридцать?

– Четыре, – смутился он.

– Почему?

– Потому что кто-то очень щедрый и совестливый…

– Кто?

Оба засмеялись – разряжая обстановку. Никита уже трогался, когда девушка вдруг изменилась в лице, оно вновь стало жестким, неулыбчивым, сосредоточенный взор устремился на дорогу.

– Кудесника не наказали… – пробормотала она.

– Аркадий Григорьевич сам себя наказал, – отозвался Никита. – По слухам, жена от него уходит. Не нужен ей такой муж, которого скоро посадят. И с сыном не подфартило – вроде и вышел парень из больницы, да все никак не может вспомнить, сколько будет шестью шесть.

Он лихо дернулся с места и помчался по дороге – догоняя упавшее за горизонт светило…