– Ну, что ж, если некоторые из них и впрямь хотят именно этого, думаю, так тому и быть. Но главное состоит в том, что я смогу спасти тех, кто хочет спастись. Я могу вернуть к жизни Кэллума! – Нет, я не позволю ей поставить под сомнение мои планы! И я торопливо продолжила: – Итак, мне надо будет собрать всех Зависших вместе и поговорить с ними, дав им немного времени, чтобы все обдумать. Мой план состоит в том, чтобы привезти Кэтрин прямо в Лондон уже сегодня днем, поговорить с Зависшими и сделать дело. Я не хочу долго ждать, поскольку не знаю, насколько быстро у Кэтрин может угаснуть интерес к тому, чтобы мне помогать, а удерживать ее силой я не могу.

Я замолчала, чтобы отдышаться, лихорадочно перебирая в уме все возможности, которые сулил предстоящий вечер. Через считаные часы я уже смогу сидеть подле Кэллума в больнице, держать его за руку, целовать его в губы… Я отогнала от себя мысли о том, где он будет жить, откуда возьмет деньги и обо всех прочих бытовых мелочах. Все это было не важно по сравнению с тем, что он наконец-то окажется в моем мире, рядом со мной.

– Когда ты сможешь поговорить с Кэллумом и сообщить ему свои планы? – спросила Вероника. – Насколько близко тебе придется подъехать к Лондону, чтобы это стало возможно?

– Пока я еще не могу его позвать – ему пришлось бы добираться сюда и потом возвращаться в собор слишком долго. Я позову его перед тем, как мы с Кэтрин сядем на поезд в Твикенхеме.

– Тогда я отправлюсь в собор и буду ждать. Но думаю, что сегодня мы можем не успеть.

– Я хочу сделать это именно сегодня, даже если пока что мы ограничимся только тем, что вернем в мир живых пару человек. Вы говорили, что вместе вы и я сможем помочь остальным уже без помощи Кэтрин.

– Я знаю, что говорила. Мне просто надо все еще раз обдумать.

– Хорошо, не выключайте телефон, и я позвоню вам сразу, как только смогу. – Я отключилась и, повернувшись, посмотрела на дверь здания, в котором находилось кафе. Как же мне хотелось, чтобы Грейс побыстрее вышла, но в здании было полно народу. Наверное, она все еще стоит в очереди.

Оставив свой маленький квадратик тени, я медленно двинулась в сторону машины. Мне не хотелось сидеть в ней вместе с Кэтрин, и я не стану садиться в нее до тех пор, пока не припрет, но надо смотреть в оба и не спускать с этой девицы глаз. Правда, я так и не поняла, почему Вероника была полна сомнений по поводу готовности Кэтрин нам помогать. Самой мне казалось, что деньги – это для нее самый действенный мотиватор, тем более что, судя по всему, она умела тратить их весьма быстро, и я не собиралась позволять Веронике охладить мой энтузиазм. Я верну Кэллума в мир живых! Этот план реален, и скоро у меня все получится.

Мои мысли перескочили к тому, что надо будет сделать позже, и когда телефон опять зазвонил, я ответила на него сразу, уверенная, что это звонит Вероника с новой порцией инструкций.

– Быстро же вы, – начала было я, прежде чем до меня дошло, что это не она.

– Я уже говорил тебе, что у меня есть высшая цель, которой я буду добиваться во что бы то ни стало… – Голос Макса сочился из трубки, как мед. – Я жду, когда ты приедешь в Лондон. У меня есть два билета на большой концерт в Гайд-парке, и я надеялся, что ты захочешь на него пойти. – Он на секунду замолчал, и от его напускной невозмутимости не осталось и следа. – Ну, пожалуйста.

Я невольно рассмеялась.

– Хорошая попытка, Макс! Но, как я говорила тебе не раз, у меня уже есть парень.

– Но он же не сможет повести тебя на этот концерт в конце недели, что, разве не так? Тогда почему бы тебе не пойти со мной? Я знаю, что тебе нравятся музыкальные группы, которые будут там выступать.

Мое счастливое расположение духа сделало меня бесшабашной.

– По правде говоря, похоже, к тому времени он уже будет здесь.

Голос Макса, когда он ответил, зазвучал так, будто я ударила его под дых.

– А, вот оно что. Значит, он прилетает? Черт возьми!

– Прости, Макс, но я знаю – ты меня понимаешь. Просто так получилось. Возможно, в другой жизни…

– Да, конечно. Что ж, дай мне знать, если он не сможет прилететь и тебе все-таки захочется воспользоваться билетом.

– Прости, Макс, жаль, что все так получилось, – тихо сказала я. – Правда жаль.

Я отключилась и постаралась не думать о том, что только что сделала. Мне совсем не хотелось делать ему больно, но у меня просто не было выбора. Подняв взгляд, я вдруг поняла, что больше не могу видеть машину Грейс – ее полностью загораживали большой минивэн и вышедшая из него семья, стоящая рядом и занятая разговором. Этот семейный автомобиль был огромен, скорее это даже не минивэн, а микроавтобус, и по сравнению с ним машины, стоящие рядом, казались просто букашками. Пробормотав: «Извините», – я протиснулась мимо пассажиров, стараясь побыстрее оказаться возле нашей машины, чтобы мы могли тронуться в путь, как только вернется Грейс. На миг я прислонилась к капоту, но солнце слишком пекло. Если я сяду в машину, то хотя бы буду в тени. Я открыла дверь и инстинктивно посмотрела на заднее сиденье. Оно было пусто.

Я дернула заднюю дверь на себя, надеясь, что ошиблась и Кэтрин просто сгорбилась так, что я ее не заметила. И тут в глаза мне бросился листок, вырванный из атласа, на котором почерком, похожим на детский, было нацарапано: «Спасибо, что подвезли, лохушки!»

Неужели она с такой легкостью нас провела? Я встала на порожек машины, надеясь, что так смогу лучше видеть парковку и что-нибудь замечу, но из этого ничего не вышло. Все вокруг было забито машинами и людьми, и Кэтрин достаточно просто попросить кого-нибудь подвезти ее либо до Лондона, либо куда-то в противоположном направлении, чтобы исчезнуть без следа. Я не могла этого допустить, ведь она – мой единственный шанс на то, чтобы вернуть Кэллума в наш мир, ко мне.

Я окинула взглядом головы толпящихся вокруг людей, но так нигде и не увидела ее характерных длинных белокурых волос. Бегом обогнув нашу машину, я грубо перебила людей, беседующих, стоя возле микроавтобуса.

– Извините, вы не видели, куда пошла моя подруга, та, которая сидела вон в той машине?

– Нет, дорогуша, ты уж извини, – с мягким ирландским акцентом ответила полная, немолодая мать семейства. – Я ничегошеньки не видала.

– Это очень важно. Она нездорова, и ей никак нельзя было выходить из машины. Может, кто-нибудь из вас все-таки что-то видел?

– Может, что-то заметили девочки на заднем сиденье нашего микроавтобуса? Погоди секундочку. – Я думала, что сейчас она подойдет к двери своего микроавтобуса, откроет ее и спросит их, но вместо этого она просто зычно заорала: – Девочки! А, ну, вылезайте! – Ничего не произошло, и она бросила на меня раздраженный взгляд, потом подбоченилась и, набрав в легкие побольше воздуха, заорала еще громче: – Роузи, Меган и Эйми! Вылезайте сию же минуту! – Все головы вокруг повернулись в нашу сторону, и наконец задняя дверь микроавтобуса отодвинулась, и стали видны три девочки лет тринадцати-четырнадцати. Я быстро подошла к ним.