— И чего в ней особенного? Помимо того что она летает?

— Ингредиенты на основе реликтовой протоплазмы, дорогие очень. Еще так называемое «сердце медузы», оно дает новый навык и еще какие-то бонусы. Всегда по-разному. Рандом, короче.

— М-да… — я совсем по-иному посмотрел на летающий блин с отростками. — Не спать нам этой ночкой…

Перед началом разбора медузы на запчасти, я все же сам полез в Бестиарий и прочитал всю информацию о Реликте и ее приближенных. И чем больше читал, тем больше мне нравилась информация. Медузы, были мало восприимчивы к физическому урону, так как практически не являлись твердыми телами. Вернее, урон проходил, но практически мгновенно количество жизни в Лямах восполнялось. Вот такой вот выверт эволюции призрачных созданий. А еще медузы были нейтрально настроенными мобами. Их не трогай, и они тебя не тронут. Но вот если ты их задел, то будь готов к массированному обстрелу. Мирные медузы, по факту не такие уж и мирные. Молнии в любом виде — это их конек. И бьют они больно.

Спустился с холма, после чего подошел к границе болота. Нейтрона оставил наверху, по типу засадного полка. Если вдруг все пойдет не по плану, он сверху накроет все тут ракетным огнем. Да и пушки вроде как свою роль сыграть должны. Количество жизни у медуз хоть и восстанавливается очень быстро после физических атак, но все же не мгновенно. И голем из двух пушек, ведя непрерывный огонь, должен за десяток секунд расплескать по болоту любую медузу. Не матку местную понятно, а приближенных к ней.

— Приступим, — вскинул АК к плечу и выстрелил по ближайшей медузе.

Та мгновенно сменила цвет с бесцветного на малиновый, щупальца приподнялись к телу, а с вершины купола сорвалась ветвистая молния, ударившая мне прямо в грудь.

— Ёп! — прыгая за ближайшую кочку, выдал я.

Урон от одной только атаки снес и Щит Ионика и почти всю защиту от Плаща Тьмы. На балансе осталось всего-то девятьсот девятнадцать единиц. Хрена себе у нее урон! Четыре тысячи единиц выдает зараза! Я так не прокачаюсь, быстрее эта летающая тарелка меня завалит. Выглянул из укрытия и выдал короткую очередь по медузе. А затем перебежками стал пробираться снова на холм. Промежуток между выстрелами у Лямы составлял десять секунд, так что мне без труда удалось добраться до стартовой точки.

Присел отдышаться и задумался над дальнейшими планами. Качаться можно, но это будет долго, а у меня сроки поджимают. Место практически идеальное чтобы поднять уровень Плаща Тьмы до невиданных высот, да и сталкеровское оружие можно знатно прокачать. Ну и попутно немного и Щит Ионика вырастет. Только опять повторюсь, долго. Реактор восстановил все запасы энергии, и я вновь спустился вниз. Краснота с медузы уже спала, так что я подобрался метров на сто пятьдесят к ней и выпустил длинную очередь.

Вновь покрасневшая Ляма величаво поплыла ко мне, я же не переставал стрелять. На мониторе шлема отображалось расстояние и когда между нами оставалось сто метров, медуза вновь разродилась молнией. Принял молнию на грудь и отступил на шаг назад. Помимо слетевшего от потери энергии Плаща Тьмы с меня еще и спала Воля Сталкера, энергетический щит от шлема. Снова на пригорок и в позу медитации. Ляма от берега болота не удалялась далеко, буквально метров тридцать проплывала вперед и возвращалась обратно. Исходя из этих параметров, я и переместил свой лагерь в точку на расстоянии в шестьдесят метров от болота, и следующие три часа только и занимался тем, что обстреливал медузу, принимал молнии на грудь и медитировал. И за все это время ни одна из остальных Лям рядом не показалась. Как висели все в своих точках, так и продолжали этим заниматься.

Решил немного разнообразить прокачку и к атаке от автомата присовокупил удары Искрой. А после первого же удара отказался от этой затеи. Рана от Искры не зарастала, и одномоментно сняла с медузы десять процентов жизни, что в мои планы совершенно не входило.

— Нет… Такой кач нам не нужен, — с сожалением покачал я головой.

Хотя будь этих медуз под тысячу штук, я бы тут все болото одной только Искрой изничтожил. Давно надо было повышать уровень этому заклинанию, да все руки не доходили. Медуз на болоте всего-то штук тридцать, точно не больше, так что приходится их беречь.

И снова три часа монотонного прокачивания навыков. Как итог, щит я все же домучил до третьего уровня. Теперь в сумме он имел защиту в одну тысячу четыреста тридцать восемь единиц. Как по мне тоже ничего выдающегося, но на большее не было ни времени, ни сил. Сталкеровский АК тоже перешел на новый уровень и оружие вновь преобразилось.

7,62-мм пулемёт ПКП «Печенег». Аналог.

Тип: Огнестрельное оружие.

Вес: 8, 2 кг.

Используемый патрон: 7,62*54R мм.

Ёмкость магазина: вариативно.

Физический урон: 90.

Игнорирование параметра "защита от физического урона" до 50 единиц.

Убойная дальность стрельбы: 300 метров.

Описание: До следующего преобразования 1000000 единиц нанесённого урона. Нельзя потерять, продать, украсть, не выпадает при смерти.

Прочность: неуничтожимо.

Минимальные условия для использования: только для класса Сталкер.

Повертел в руках оружие, вскинул к плечу. Нормально. Потискал в руках мягкий короб под патроны. Странно, он же жестким должен быть, из металла. Новая модель? Возможно. Емкость осталась прежней — сто патронов. И лента всего одна. Жаль. Посмотрел на планку нового уровня и прикинул в голове, сколько мне понадобится времени для покорения планки уровня. Оказалось, что не так уж и много. Ужасно захотелось вновь подняться на холм и садить до посинения по медузам на расплав ствола, прокачивая оружие. Только вот патронов у меня всего триста штук осталось, да и времени нет совсем.

Повздыхал, и направился по маршруту. Деревня располагалась у большой реки, текущей с гор гномьего царства. Решил сначала выйти к ней, и спускаться вниз по руслу. И на реку посмотрю, и точно не заплутаю. До реки добрался за час всего, сел передохнуть на берегу, запалил костерок, сварил кофе. Организм игрока перестраивался сразу после подключения к интерфейсу, и затем каждый раз, как только в нем происходили изменения. Это сказывалось как на внешности, так и на строении тела. И вот сейчас смотря вдаль, пытаясь увидеть другой берег, я чувствовал лишь намек на усталость, а не убийственное желание лечь и уснуть после трудовой ночи.