Тар. Марони

Январь, 1056 г.

Галла

— И ты только сейчас мне рассказываешь? — злился Эн-Ферро. — Почти две длани прошло!

Виновата, каюсь. Столько всего случилось в эти дни, что о своем последнем сне вспомнила только сегодня.

— Ты понимаешь, что это значит, Стена Матерей? Я был на Хилле, видел этот памятник — ему лет шестьдесят, не больше. А значит, в их архивах может храниться информация о работавших над ним мастерах. Имя твоя мать наверняка не меняла, идущие редко так поступают. Нужно сказать Рошану, чтобы поискал художницу Ольгу, может повезти.

— Лайс, как такое может быть? Я насчет ее возраста. Вы ведь с шефом в один голос твердили, что она была человеком. А люди столько не живут!

— Кто тебе сказал?

— В смысле? — смутилась я. — Не живут же?

— Живут. Маги живут лет по триста, а то и больше.

— Она магом не была, — сказала я уверенно. — Идущей — да, но больше ничего.

— И без ничего живут. Точнее, раньше жили. Мы ведь говорим об Изначальной крови. Древние люди жили намного дольше, чем их потомки в наше время. Ты на Земле Библию читала? Помнишь, сколько лет прожил Адам и сколько было Исааку, когда он родил Иакова. А выражение «Мафусаилов век» у вас до сих пор в ходу. Так что с этим никаких вопросов. А вот Хиллу проверить нужно. С Рошаном когда планируешь пообщаться?

— Завтра. Завтра выходной, с утра выедем в Паленку.

Эн-Ферро взглянул на меня с удивлением.

— Что случилось, Галчонок? Раньше ты готова была из-за каждой ерунды лететь поболтать с любимым дядюшкой. Даже тормозить тебя приходилось.

— Я устала, Лайс. У меня после занятий еле-еле сил хватает домой добраться. Не знаю, как я в таком темпе два года продержусь.

— Поговори с наставником.

— Уже. Он сказал, что это нормально и скоро пройдет.

— Как скоро?

— Месяца через два. Может, три.

— А ну иди сюда!

Кард сдернул меня с табуретки и потянул к окну. Долго рассматривал в свете заходящего зимнего солнца. Зачем-то оттянул вниз левое веко, пощупал пульс.

— Ты в норме. Белка больше нужно. И витамины. И спать ложись пораньше, а то сидишь со свечкой до полуночи.

— А заниматься когда? И так практикой увлеклась, что теорию почти забросила. С «Травами» более-менее. «Нечисть» с «Демонами» вообще на ура, Кьярна зачет наперед выставила — после того джевула я у нее в любимицах числюсь. А с «Начертанием» — швах.

— Что так?

— Да я даже круг ровный нарисовать не могу! А циркули у них тут не в ходу.

— Ну ты, подруга, даешь! — рассмеялся мужчина. — У тебя же мать художница. Что, никаких талантов не унаследовала по материнской линии?

Я и по отцовской немного получила. Только кассаэл и закадычного папиного дружка в качестве няньки.

Выехали рано и к полудню добрались к припорошенным снегом развалинам за Паленкой.

Магистр Пилаг всю дорогу с тревогой косился на подопечную: вчера девочка и впрямь выглядела неважно. Сегодня вроде получше — с вечера заставил лечь пораньше, отобрав книжку о нежити. Сам сидел, словно старая нянюшка, у ее постели и вместо сказочки зачитывал классификацию упырей и способы их умерщвления. Классификацию она еще слушала и, будем верить, запомнила, а на умерщвлении отключилась.

Но Рошан все равно почувствует. Стоит ей войти в круг, и Хранитель будет знать о ней все. Хорошо, что Галла за последние месяцы свыклась с таким способом обмена информацией. С самим Лайсом у дракона так не получалось: сознание карда, даже не адепта Пилаг, непроизвольно противилось проникновению ментального зонда, и говорить приходилось по старинке, на кассаэл.

— Привет, Лайс.

— Здравствуй, Рошан.

Голос у Хранителя был довольный, да и Галла покинула поле портала в хорошем настроении.

— Значит, личное ученичество? Прекрасная новость, ты так не считаешь?

— Считаю, — кивнул кард. — Ты ведь знал, что так выйдет?

— Скажем так, надеялся.

— Что еще ты забыл мне сказать? Еще какие-нибудь надежды и домыслы, о которых я не знаю? Хочется быть готовым к новым сюрпризам.

— Ты и так всегда готов, — ответил невидимый Хранитель. — Но один сюрприз у меня для тебя есть.

К ногам Эн-Ферро упал голубой конверт. Кард пробежал взглядом по аккуратным строкам.

— Мальчик разослал приветы во все миры, где ты с ним был, и в парочку тех, о которых только слышал.

— Это серьезно? — спросил Лайс обеспокоенно.

— Вполне, — с неохотой признал Рошан. — Я расспросил своих идущих. Умер владетель Т’арэ, орки буквально на части рвут стальную корону. А единственный прямой наследник — Иоллар.

— Эльф.

— Ирония судьбы.

— Он мог бы официально отречься, — предположил Эн-Ферро.

— Мог бы. Но это не спасло бы его от нового хитроумного плана Окнира. Он уже организовал заочную помолвку.

— Женить Ила?! Да тот скорей…

— Тот скорей кинулся к Диверу и добился разрешения воспользоваться почтой идущих. Без позволения Хранителя открывающие не разослали бы столько писем. Кстати, он оплатил послания из княжеской казны: сорок семь штук.

— Окнир не разорится. Скажи лучше, что мне делать. Галлу я не брошу. Но Ил…

— Вытащи его, — предложил Рошан. — Вытащи и отведи в какой-нибудь знакомый ему мир. Навгас, Каэлер, Хиллу.

— Я предпочел бы забрать его сюда.

— Плохая идея.

— А бросить парня в тяжелый момент — идейка что надо? Забрать его с Эльмара, а после сказать: извини, но у меня есть дела поважнее?

— У тебя есть дела поважнее. Или уже нет? А мальчишка притягивает проблемы как магнит.

— Я за него ручаюсь.

— Хвостом? — съязвил Хранитель.

— Головой, — ответил без шуток кард. — Проблем не будет. К тому же ты знаешь, мне пришлось подыскать работенку, и теперь случается оставлять Галлу одну на день-два.

— А лучше график выбрать не мог? — снова съехидничал дракон.

— Мог. Устроился бы дворником в школу магов! Я и так удерживаю защитные блоки круглые сутки, а в лесничестве могу хоть ненадолго расслабиться.

— Ладно, прости, я все понимаю. Думаешь, Иоллар станет присматривать за Галчонком в твое отсутствие?

— А почему бы и нет?

— С Гвейном опять говорить надо…

— Опять?

— Да. Пришлось сказать ему о тебе и девочке.

— И? — насторожился Лайс.