и интересные дискуссии — мнение Вовы всегда было для меня очень необычным, но при этом глубоким и интересным. Из планокура, который по пять-семь лет отказывался от секса и обходил женщин стороной, Вовчик постепенно превратился в человека, который забывал о назначенной мне вечерней встрече и просто отчаливал куда-то в тень острова с очередной красоткой. За встречи обидно, но за друга радостно. Хотя во всем, как говорится, хорош баланс.

В такой компании двух островитян мы и решили выехать на один из необитаемых островов, которые находятся около Самуи, — Ко Тэн. Тоха сразу же достал из сарая небольшую надувную лодку. Живя у берега и каждый день катаясь на сапе с веслом, он почему-то решил не брать себе нормальную стационарную лодку, а постоянно мучился с этой, надувая и цепляя мотор перед каждой вылазкой. Очень неудобно, зато экономия… Антон очень напомнил мне Юрчика — военного из Америки.

Сама обстановка недалеко ушла от той, которую мы пережили на заливе в Штатах, — поставив наконец мотор и отплыв метров двести от берега, мы по очередной шутке судьбы просто заглохли, оставшись покачиваться на волнах в медленно сдувающейся Тохиной «чаечке».

— Все ерунда! Моторчик чуть отдохнет — и мы поедем. Эта малышка очень резвая, — не уставал перечислять ее прелести хозяин. — В пять раз лучше взять такую маленькую и накачать, чем не знать, куда приткнуть горбыль с большой лодкой. Еще и траты какие. Миллион раз уже в этом убеждался.

Мы с Вовчиком давились со смеху, пытаясь изображать помощь и внимательность, а Антон все продолжал нахваливать свое каноэ, раз за разом наваливаясь всем телом на мотор в тщетных попытках его завести. Я в который раз замечал, как экономия рефлексирует с мелочностью людей, хотел помочь и в то же время понимал, что свое мироощущение в голову другому не вложишь. А вот обидеть или разозлить непрошеными советами можно. Поэтому я просто безобидно хихикал, переглядываясь с Вовчиком, и помогал вычерпывать воду, уже начавшую заливать ноги. И смех и грех.

Наконец, справившись с «чаечкой» и приплыв на остров, мы расставили палатки и решили осмотреться: широченный пляж метров в триста с фантастически белым песком, красивыми пальмами у береговой линии и внушительным скалисто-рельефным бэкграундом. У самого берега раскинулись коралловые сады, что мешает заходить сюда глубоким лодкам и делает это место девственным в сравнении с оккупированными людьми соседними островами. Вода идет слоями: синяя, лазурь, затем снова синяя, снова лазурь, кораллы и снова лазурная вода и белый песочек! Сердце радостно стучит, камеры снимают эту сказочную красоту… О! А это что?!

Состояние восторга молниеносно превратилось в оцепенение: весь пляж был просто устлан, как ковром, пластиком, пакетами, ржавыми предметами и всевозможным бытовым мусором. Тут упаковки, бутылки и банки от колы, воды, йогуртов, пива — все, что мы покупаем в супермаркетах, а потом бросаем где попало. Я стоял в центре этого пляжа, где не было ни души, пляжа, который виделся издалека таким красивым и девственным. И вот ты приблизился, сфокусировал свое внимание — и открылась картина очередного жуткого изнасилования природы. Возникло явное дежавю с Тунисом. Только это же Таиланд! Чуть ли не главная Мекка всех дауншифтеров мира.

В этом месте я снова ощутил весь контраст прелести природы в своей гармоничной цельности и надругательства одного вида живых существ над всем, что его окружает.

И что самое подлое — это надругательство имеет обманчиво мягкие формы: ну подумаешь, одну бутылку оставил в лесу после пикника. Там и до меня уже кто-то нагадил, а я ведь в сравнении с той кучей — совсем чуть-чуть. Да и куча-то уже была. Ну подумаешь, выбросил бутылку и окурок в океан, оно ж куда-то денется, и вообще, все это незаметно.

Неужели во времена, когда все мы знаем, что являемся частью единой системы под названием «Вселенная», мы все еще продолжаем невежественно портить жизнь самим себе? Как донести людям эту простую, примитивнейшую правду жизни? Милым тайцам, бросающим мусор в кусты. Рыбакам, захламляющим своим мусором океан, который их же кормит. Нам, которые забрасывают все окрестности Киева (да и любого города нашего продивания) пластиком и стеклом, как только теплая погода провоцирует на пикники.

Я часто слышал отговорку, что везде в мире так. Однако во многих странах и близко такого нет! Например, в Австралии и Новой Зеландии общество живет осознанно, с уважением взаимодействуя с природой. Человек ведь может! Нужно просто осознать это и принять решение, которое на самом деле очень простое.

Втроем, в шесть рук, по невыносимой жаре, мы попытались расчистить хотя бы какой-то кусок пляжа, но это все равно была лишь капля в море. Даже на очищенном участке ты все равно постоянно натыкался на новый и новый незамеченный мусор. А шаг в сторону, шаг в джунгли — труба. Обидно, что такая жемчужина, как Таиланд, вскоре задохнется под тяжестью собственной же свалки, если не прекратит самоуничтожение.

Грузиться весь вечер смысла не было никакого — что могли, мы сделали, да и не потому два часа в море торчали, чтобы потом всю ночь жаловаться на мир и философствовать о бренности человеческого бытия. Тем более что тем для разговора у нас с ребятами всегда хватало до самого утра. Поэтому мы посмотрели невероятный закат на разыгравшемся красками небе и уселись у ночного костра, задушевно беседуя о приключениях, разнице лайфстайлов, столкновении наших жизненных концепций и мироощущений.

Поджарив камамбер на гриле, я по привычке разделил его на равные части для всех и протянул парням. Вовчик только по-доброму ухмыльнулся, поблагодарив меня за щедрость. Я посмеялся над своей оплошностью, но с удовольствием заметил, как мягко Вова отказался от угощения. Очень часто встречаешь людей, которые, выбрав себе принцип питания или жизни, настолько яростно отстаивают и защищают его с пеной у рта, что даже не хочется пробовать. Спинным мозгом ощущаешь, что ничего доброго такая зацикленность принести тебе не может. С Вовой было совсем по-другому — он никогда не начинал нагружать разговорами о сыроедении, пока сам искренне не заинтересуешься и не спросишь, не заглядывал в тарелку и не комментировал предпочтения окружающих, а просто уравновешенно оставался верен своей системе. И от этого вызывал скорее живой интерес, чем дискомфорт.

Правда, отдельный шок у меня вызвала абсолютная уверенность Вовы в том, что Земля плоская. На полном серьезе и без приколов. Я, конечно, знал о комьюнити людей, верящих в такие вещи, но они-то как раз казались мне максимально «отлетевшими», и я никак не