одно — молившиеся были сатанистами, поклонялись Дьяволу. Теперь неофициальное название города получало значительно больший контекст.

Но пугаться или пытаться сбежать уже было слишком поздно, Каннингем решил идти до конца. Дочь занес он внутрь церкви, выбрал место между лавками для прихожан, где девочку не тронет даже случайно забредший внутрь постройки живой мертвец. Да, на мили вокруг нет ни одной живой души, но на всякий случай Дэн решил заблокировать все входы в церковь. Выполняя задуманное, он слышал, как в подсобном помещении кричит бедная Сара, и мужчина был раз находиться как можно дальше от этих криков и ее ужасных мучений. Это больно было слышать, не то что смотреть, присутствуя рядом.

Не выдержала лицезрения процесса родов и Скарлетт. Когда она вышла в основной зал, Дэн уже запер главные двери в церковь и лег на одной из лавок.

— Ты спать собрался, что ли? — обычным для себя возмущенным тоном спросила женщина, садясь на соседнюю лавку.

— Нет. Просто устал, — сонным голосом ответил Каннингем. — Как там Сара?

— Пойди и посмотри сам, — поспешила огрызнуться собеседница, но на следующей фразе тон ее стал мягче, — ей тяжело. Не столько из-за родов, сколько из-за этого места.

— В каком смысле?

— В смысле, что ей страшно! — повысила тон Скарлетт. — Где там твой знакомый? С кем ты хотел встретиться?

Мужчина не знал, что ответить. Старика из бара не было. В заброшенном городе, как и следовало предполагать, вообще никого не было. Дэну нужно было вовремя остановиться, нужно было не гнаться так слепо за целью вернуться домой. Потому что это изначально звучало нелепо, а он как полный дурак поверил всему, что ему наплел наркоман из подвала заброшенного бара. Умный человек никогда бы так не сделал.

Молчание мужчины Скарлетт, видимо, расценила как признание им своей вины, и побежденного довивать претензиями и обвинениями не стала. Через открытую дверь из соседней комнаты слышно было, как крик рожающей Сары уже переходил в плач. Что-то с родами идет не так как должно, но Каннингем ничего не мог сделать, чтобы помочь ей.

Внезапно в большие и тяжелые двери церкви с силой постучали. Мужчина вскочил со скамьи. Сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди. Скарлетт тоже поднялась с места и теперь настороженно смотрела то на двери, то на Дэниела.

2

Стук повторился. Кто бы ни стоял снаружи, уходить так просто он не собирался.

Но, минуточку, если это тот, кого так ждал Каннингем, если это сам Дьявол, то зачем стучит в дверь этой сатанинской церкви, которая вроде как является его обителью? Разве к себе домой не принято входить без стука?

— Дэнни! Дружище, открывай дверь! — говорил знакомый голос снаружи. — Это я, Кевин! Я здесь один! Открой, пожалуйста, нам нужно поговорить!

Из приоткрытой двери в комнату с роженицей выглянула Лорэйн и непонимающе смотрела на присутствующих в основном зале. Дэн вместо любых слов сделал шаг вперед, но его схватила за руку Скарлетт. Злой взгляд женщины вопрошал, какого черта он делает, ведь, видимо, она подумала, что Каннингем идет отпирать засов для Биртича. Дэниел же кивнул на автокресло с дочерью, ее нужно было немедленно отнести в комнату с Сарой, что мужчина и сделал, когда ладонь Скарлетт разжалась. В то же время роженица тоже поняла нависшую угрозу, а потому чтобы не кричать слишком громко закусила кляп из жгута ткани.

— Брат, не молчи! Я пришел с миром! — продолжал кричать Кевин за дверью. — Открывай дверь, друг, я пришел извиниться! Извиниться и помочь, Дэн!

Ставя кресло с дочерью в угол маленькой комнаты, Каннингем отлично слышал слова Биртича снаружи. Взгляд мужчины упал на то единственное окно в комнате с рожающей девушкой — его легко выбить любому бандиту Кея. Стол! Дэниела осенило, что крышка стола может послужить хотя бы частичным препятствием и защитой от пуль. Но сначала нужно отвлечь Биртича.

— Чем помочь, Кевин? — ответил мужчина, выбежав в основной зал, чтобы его голос доносился оттуда, а не из комнатки. — Мне не нужны твои извинения и помощь! Убирайся отсюда, оставь нас в покое!

Хорошо, что Скарлетт была достаточно сообразительной, чтобы уже достать оружие. Из больницы они захватили все тот автомат и УЗИ. Вооружившись последним, женщина уже приготовилась отстреливать всех, кто захочет полезть в окна. Жестом она предлагала и Дэну присоединиться к ней, кивала на автомат, но Каннингем решил сперва закрыть столом окно. Успеть это сделать нужно за время, пока бывший друг-болтун все еще вешает ему лапшу на уши:

— Каннингем, ты опять мне не доверяешь, опять совершаешь эту ошибку! Помнишь, как ты извинялся передо мной в доме Лорэйн? Помнишь, как я тебя простил? — от пафоса в голосе Кея начинало тошнить. — Так вот, я тогда простил тебя! Дэн, знаешь, в чем твоя проблема? Твоя проблема в том, что ты всегда пытаешься выйти из любой ситуации чистеньким и святым! Пусть всё и всех вокруг заляпает дерьмом по твоей вине, но ты-то, ты-то остался правильным! Меня всегда это восхищало в тебе, мужик!

Решив проблему с окном и столом, Дэн осторожно закрыл дверь, оставляя Майкла и Лорэйн, вооруженную пистолетом, помогать Саре с родами и держать оборону здесь. Мужчина взял автомат и занял позицию за одной из спинок деревянной церковной лавки недалеко от Скарлетт.

— Ты хочешь нас убить! — ответил мужчина и проверил количество патронов в магазине. Слишком мало, нужно экономить. — Я не пытаюсь казаться правильным, Кевин, я пытаюсь выжить! Мы ничего тебе не сделали, просто уезжай! Если наша дружба хоть что-то для тебя значила, то уезжай, Кевин! Тогда я прощу тебя, обещаю!

Смех друга, раздавшийся после слов Дэна, звучал демонически. Кевин заливался хохотом, радуясь или насмехаясь не понятно над чем. В какой-то момент смех сменился выстрелами так внезапно, что ни Скарлетт, ни Каннингем не успели на это как следует отреагировать. Автоматные очереди, оружейные и пистолетные выстрелы раздавались одновременно — Биртич, очевидно, соврал, когда говорил, что пришел один.

Стекла в окнах основного зала здания разлетелись вдребезги, тяжелая дверь сотрясалась под залпами их мелкокалиберного огнестрельного оружия. Мужчине и женщине пришлось лечь на пол, чтобы случайная пуля из выбитых окон не задела их.

Но, вот, стрельба как по приказу затихла, но вновь раздался голос Кевина:

— Последнее предложение, Дэн! По нашей старой дружбе, я сделаю для тебя одолжение! Если прямо сейчас ты сам отопрешь мне дверь, то мы не убьем всех из вас — дети и женщины останутся живы! Все, даже Лорэйн! Я пересмотрел свое