Младшая стража во всех этих «мероприятиях» не участвовала – в последний момент Корней отчего-то забеспокоился и велел отрокам оставаться снаружи, находясь в конном строю напротив ворот. Чего, собственно, он опасался, Мишка не понял, но дед явно отвел Младшей страже роль резерва, оговорив даже такой вариант событий, когда гонец до ворот добраться не сможет. В этом случае знаком для подключения отроков к делу будет стрела с дымом, пущенная из любой точки села вертикально вверх.

В строю на сегодняшний день в первой полусотне Младшей стражи было сорок два отрока. Вчера вечером, правда, было только сорок, но консилиум в составе Матвея, Бурея и Ильи признал «годными к строевой» Сергия, упавшего с тына при захвате хутора, и Зосиму, которого чуть не удавила своими многопудовыми телесами баба на ночной дороге. Из наставников отроков сопровождали всего двое – Немой и Глеб, Алексей же, хотя уже и ходил своими ногами, верхом ездить еще не мог. Тремя десятками командовали временно назначенные урядники: вторым – Степан вместо Дмитрия, четвертым – Климентий вместо Демьяна, пятым – Варлам вместо Павла. Сорок третьим отроком был боярич Михаил, из пятого десятка ушедший (чему Варлам, надо полагать, только порадовался) и никуда не пришедший – вместо должности у него теперь был статус боярича.

– И чего стоим? – недовольно проворчал Роська. – Ну не хотят внутрь пускать, чтобы с Младшей стражей добычей не делиться, так хотя бы вокруг села смотреть послали бы, а то сиганет кто-нибудь через забор – и поминай, как звали.

Урядники, оставив своих отроков в строю, собрались кучкой вокруг Мишки почесать языками – дело обычное для любой армии и в любые времена, если есть возможность не торчать в строю, в силу отсутствия начальственного ока, младший командный состав в строю и не торчит, хотя рядовому составу подобных вольностей, разумеется, не дозволяет. Вновь назначенные урядники – Степан и Климентий – тоже подъехали, но вели себя скромно, не встревая в разговор.

– Младшей страже доля в добыче все равно не положена, – отозвался на Роськино ворчание Дмитрий, – только то, что на болт насадим, а какой толк от здешних убитых? Ни доспеха, ни коня, разве что девок помять…

– Убитых? – саркастическим тоном поинтересовался Артемий.

– Живых! Убитых сам за тайные места трогай, если нравится!

– А мне и живых не нравится, если насильно! – Роська, вроде бы позабывший во время похода о своей набожности, вдруг изобразился поборником строгих нравов, что на фоне происходящего сейчас в Отишии выглядело уж и вовсе несвоевременным. – И сам не хочу, и другим не дам!

– Ага, вот поезжай и попробуй не дать! – На Артемия как напал стих противоречия после Мишкиного разжалования, так не прошел и до сих пор. – Ратники тебе не дадут! Так не дадут, что через забор улетишь, это тебе не отроков своих от бабы отцеплять!

– А что это за история с отроками была? – поинтересовался Мишка. – Вы как-то обмолвились, да мне не до того было. Ты, Рось, вроде бы отлупил двоих, а за что?

– А! Ты ж не знаешь! – обрадовался Артемий свежему слушателю. – Янька с Симоном в остроге бабу в сарае зажали да подол ей задирать принялись. И ладно бы баба была ладная или девка пригожая, а то выбрали – поперек себя шире, чем они вдвоем! И ростом выше их! Она бы и сама отбилась, да обалдела, видать, от их наглости. И тут святоша наш как налетел! Хрясь одному по морде, хрясь второму, а баба тут как раз опомнилась, да самому господину уряднику пинка под зад тоже хрясь! Он чуть из сарая не вылетел, благо, что в дверь не попал. А бабища как разошлась… поубивала бы, наверное, всех троих! Хорошо, Янька ее под коленки ударить успел, а она как уселась, да прямо на Симона, думали, блин из-под нее достанем!

Отроки тихонько похихикали, косясь на наставников. Немой, как всегда, был невозмутим и неподвижен, как памятник, а Глеб, привстав на стременах, что-то разглядывал в селе.

– Что-то у нас всякие случаи парами пошли, – поделился своими наблюдениями Мишка. – Летали двое: Сергий с тына на хуторе и Леонтий с вышки в остроге, и под толстых баб попали тоже двое: Симон в остроге и Зосима на дороге.

– Стрелами ранены тоже двое, – тут же добавил Дмитрий, – правда, один в руку, другой в плечо. И топором зарубили тоже двоих…

Отроки притихли, напоминание о потерях мгновенно погасило веселье.

«Ну дети же еще! Пять дней прошло, а им кажется, что уже давно. Правда, событий за эти дни случилось…»

– А все-таки, Роська, ты собака на сене! – прервал затянувшуюся паузу Артемий. – Ну захотелось ребятам бабу пощупать…

– Кто про что, а вы все о бабах! – неожиданно близко раздался голос наставника Глеба. – Подумайте-ка лучше, что делать станем, если стрелу с дымом пустят?

– Да не будут они ничего пускать… – видимо, чисто по инерции принялся было спорить Артемий, но был прерван командой Дмитрия:

– Отставить пререкания! – Дмитрий в упор уставился на Артюху. – Ну! Не слышу ответа!

– Слушаюсь, господин старшина.

– Господин наставник, – Мишка решил, для порядка, поддержать официальный тон общения, – чтобы решить, что станем делать, хорошо бы представить себе: по какой причине нас могут на помощь позвать?

Глеб, словно ожидал именно такого вопроса, ответил, не задумываясь:

– Там, внутри, у них что-то вроде острожка или «детинца». Вот если бы вы не языками чесали, а смотрели внимательно, то увидели бы, что погостные неумехи его до сих пор не взяли. Ну-ка гляньте все: чуть левее того дома, где на половине крыши дранка посветлее, видать, меняли недавно. Видите? Почти половина ворот в «детинец» видна.

– Да, закрыты… – первым разглядел ворота Роська.

– Михайла, – продолжил Глеб, – а не ты ли говорил, что в Отишии база журавлевских стражников?

– Ну со слов Ионы, не всех стражников, а только этой округи. И потом, их немного там должно быть, три десятка-то мы на хуторе положили.

– Да? А будь ты на месте начальника стражников, что б ты сделал, когда о нашем налете узнал? И учти: сегодня уже шестой день пошел, время у него было.

– Я бы… гонцов послал, собрал бы всех, кого смог… только, что ж они нас у ворот не встретили?

– Бездоспешные? И числом меньше, чем мы? Хотя… числа их мы знать не можем – неизвестно, сколько их на зов откликнулись и успели ли сюда собраться. А вот засесть за тыном, выбить, сколько получится, нападающих да дождаться, пока остальные по селу разбредутся… понял меня?

– Понял… выходит, дед опасался, что они на прорыв пойдут…

– Прорыв для них сейчас не главное, им семьи спасать надо! В тыне со стороны реки лаз есть. Боярин Федор там трех человек оставил, но если я прав, то эти трое уже покойники, а семьи стражников через лаз к реке уходят. Либо лодки у них где-то рядом припрятаны, либо брод знают.

– Так что ж они раньше-то думали? – удивился, даже возмутился, неразумным поведением противника Дмитрий. – Могли же семьи заранее вывезти, и с имуществом, телега-то через лаз не пройдет, да и лошадь тоже, а на себе много ли унесешь? Дети малые еще… больные могут быть. Чего ж до последнего тянули?