– Нет.

– Как это «нет»?

– Эссиорх вспомнил, что тут полно всякой мебели, а мыне знаем, где она стоит. И вот, чтобы не материализоваться с головой натумбочке и стулом в позвоночнике, мы взяли чуток повыше. Представили себекомнату и решили, что шлепнуться на диван будет безопаснее всего, –пояснил Корнелий.

Меф подумал, что в целом мысль была верная, если непринимать во внимание фактор по имени «Дафна». В стекло скреблась ночь. Августуже почти пробежал, и за окном нетерпеливо переступал с ноги на ногу бодрящийсястарец-сентябрь.

– Где он? Ты его взял? – Эссиорх нетерпеливообернулся к Корнелию.

Связной Эдема сунул руку в сумку и, порывшись, досталконверт. Эссиорх решительно выдернул письмо у него из пальцев.

– Лучше давай я, а то ты будешь каждую секунду бубнить:«хм… это личное… хм… мы это пропускаем». Уж я-то тебя знаю! – изрек он и,подстраховавшись от подслушивания, зачитал:

«Дорогой Корнелий!

Надеюсь, хотя бы это письмо адресат получит сразу, потомучто оно тебе.

Spurius, о котором вы мне писали, прозвище стража, которыйлегко мог оказаться на месте Лигула. И, как ни странно это звучит, я счастлив,что именно Лигул, а не Спуриус, встал во главе мрака. Ты спросишь почему?Потому что Спуриус был бы гораздо хуже. Лигул никого не может обмануть илиперетянуть на свою сторону – он слишком ясный, однозначный и не вызывающийничьих симпатий негодяй. Спуриус – личность гораздо более сложная. Если Ареяможно сравнить с молотом, Лигула – с петлей палача, то Спуриус – это тонкий иковарный яд.

Я внимательно изучил эйдос, который вы переслали мне. Дафнане ошиблась. Это действительно эйдос Улиты. Он не был продан самой Улитой, ноее матерью-ведьмой, которая, в свою очередь, находилась под влиянием бабки,тоже сильной ведьмы.

По означенным причинам эйдос Улиты пришел в мир ужеискаженным и померкшим, но в то же время сильным и способным на мощные разовыевспышки благородства. Это эйдос уникальный. В обычный эйдос тьма проникнуть неспособна, так как эйдос – творение мудрого и созидательного света. В этот жеэйдос она не только проникла, но и поселилась в нем с полным правом.

Каким образом эйдос Улиты оказался у Боватингмо, евнухаКводнона, я не знаю. Думаю, Спуриус поступил в этом случае так, как поступалвсегда. А именно, попытался обмануть не только свет, но и своего союзникаБоватингмо, который, не зная истинной ценности данного эйдоса, хранил еговместе с «кормом» для пергамента.

В духовном мире ничего случайного нет, и то, что этот эйдосвсплыл, глупее всего объяснять случайностью.

Вопрос: зачем он понадобился Спуриусу? Ответов напрашиваетсядва:

1) шантажировать Улиту и с ее помощью Арея;

2) в силу уникальности собственных свойств.

Первый вариант очевиден с точки зрения человеческой логики,однако я больше склоняюсь ко второму. Страшно представить, что произойдет, еслиСпуриус, разобравшись в тайне эйдоса Улиты, сумеет вселить мрак во всеприходящие в мир эйдосы. Душа человека тогда станет творением не только света,но и мрака, а это величайшее зло. Мрак до сих пор мог влиять лишь на помыслы, ноне на душу. Даже Лигул никогда не рвался в эту область, вполне довольствуясьнаглым захватом.

Не исключено, что Спуриус как страж, лишенный дарха,надеется стать повелителем таких «промежуточных людей», в эйдосах которых свети мрак будут сосуществовать наравне, и, опираясь на их плечи, вытеснить Лигулаиз главной Канцелярии. Судьба Лигула волнует меня мало, но под угрозой и свет.Надменные, из тьмы и света слепленные сверхчеловеки, «право имеющие», внепрерывных стычках и раздорах уничтожат друг друга и, уничтожив вместе с собойи все человечество, разделят судьбу языческих богов…

Попроси Эссиорха срочнозаглянуть ко мне в Эдем! Мненеобходимо поговорить с ним не только об эйдосе Улиты, но и о пергаменте. Этотартефакт мрака так темен, что мы не рискнули даже внести его в ворота Эдема.

Корнелий, прости, что напоминаю тебе, но в данном случае «срочно»означает«быстро»и«прямо сейчас», а не«завтра»или «когда-нибудь».

Троил,

любящийтебя несмотря ни на что».

– Ну вот и все! – сказал Эссиорх, закончив читать.

– Ты кое-что пропустил, – подсказал Корнелий.

– Ничего я не пропускал!

– Нет, пропустил. Ты пропустил: «Ситуация с эйдосомУлиты сложная. Ее поступки в настоящем таковы, что использовать поручительствосвета и вернуть ей эйдос, как о том просит Эссиорх, невозможно. Если свет будетбесконечно возвращать эйдосы ведьмам, которые ничего не делают для того, чтобыисправиться, нас легко будет обвинить в предвзятости. Духовные законы не менеереальны, чем законы физические. Они просты, прекрасны и неизменны. Попытайся вмаксимально деликатной форме довести эту мысль до сознания Эссиорха. Искренненадеюсь, что он тебя услышит», – оттарабанил Корнелий.

Эссиорх побагровел и с нездоровой задумчивостью посмотрел накуриную шею Корнелия.

– Ты уже довел! Больше не надо! – напомнил он.

– И довожу еще раз! Не страдай, старичок! – бодрозаорал связной света.

В стену нервно забарабанили. Их голоса мешали кому-то спать.Корнелий забарабанил в ответ и вознамерился бежать в коридор и вызывать гадовна дуэль.

– Давно кто-то родину не защищал! – кипятился он.

– В письме очень мало про пергамент, – внезапносказала Дафна, обращаясь к Эссиорху.

При упоминании о пергаменте Корнелий сразу сделалсясерьезным и забыл про дуэль.

– Дай я! Ну пожалуйста! Не жадничай, старичок! –взмолился он.

– С Троилом-то встречался я!

– Ну и что! Зато ты так невнятно рассказываешь!

– Ладно, валяй! – разрешил Эссиорх, сообразив, чтоскажи он «нет», воплей будет гораздо больше.

– Значится, так, – затарахтел Корнелий. –Троил считает: Спуриус попытается получить эйдос Улиты, чтобы с его помощьюисказить и отравить все приходящие в мир эйдосы. Опираясь на них, он посягнетна свет и на весь существующий расклад сил.

Даф с досадой смахнула с коленей кота, которому вздумалосьпоточить когти. На джинсах появилось несколько длинных прорезов.

– Изменить миропорядок с помощью эйдоса единственнойнаследственной ведьмы, чей эйдос был продан без ее ведома? Это возможно? –недоверчиво спросила Даф.