я вернусь к машине. Иначе до Москвы придётся пешком топать километров двадцать. В Царицыно буду завтра утром, не раньше. Но у этого плана сразу же обнаружились недостатки. Что делать, если, например, компания засаду устроит?

Кто они вообще такие? Я склонялся к тому, что это — друзья покойных бояричей. Они видели мою машину, видели, что я околачиваюсь рядом с заброшенным городом, где было совершено убийство, ну и сопоставили данные факты. Другого объяснения у меня я не находил.

С другой стороны, даже если они и устроили засаду, долго ждать не будут. Кокой им интерес сталкиваться с вояками? Одинцовская часть близко, защитники постоянно мотаются туда-сюда. Возможно, скоро уйдут.

Усаживаюсь поудобнее, прислонившись спиной к дереву. Над головой шумят кроны сосен, сросшиеся чёрным куполом. Я весь измазан глиной, куртка промокла. Становится холодно. Мыслями переношусь в спецшколу. Там тепло, курсанты ужинают, макароны с котлетами едят, а я сижу тут, грязный и замёрзший. Хорошо хоть не голодный — перекусил перед дорогой. Но через пару часов жрать тоже захочется.

От мыслей о горячем ужине и тёплой кровати меня отвлекают треск сучьев и шорох хвои. Сюда идут люди. Они, кажется, тоже лезут через овраг. Фонарями никто не светит, значит у всех встроенные приборы ночного видения.

Кажется, на меня решили охоту устроить, и это чертовски плохо. У них есть локаторы, они знают, где меня искать, и двигаются прямо на сигнал. Мне от них не спрятаться ни в лесу, ни тем более, в поле.

Поднимаюсь и трусцой бегу среди сосен, а затем поворачиваю в сторону, чтобы обойти компанию. Противники не отстают, сучья хрустят всё ближе, слышу голоса.

— Влево уходит. За ним! Окружайте, — приказывает кто-то.

Бегу среди деревьев, а внутри закипает злость. Словно зверя гонят, сволочи. Хочется броситься им навстречу и посворачивать шеи. У меня же двадцать второй уровень, мать его! А у них какой? На таком расстоянии определить невозможно.

Опять раздаются хлопки. Компания заметила меня. Прижимаюсь к дереву и выглядываю, всматриваясь в чащу. Теперь и я вижу преследователей, по крайней мере двух: один — напротив, второй левее заходит. Быстро движутся ко мне, стреляя на ходу.

Присаживаюсь на колено, как нас на стрельбище учили, и целюсь в того, что напротив. Он даже не прячется. Стоит в полный рост, рассчитывая то ли на защиту доспеха, то ли на то, что я не увижу его в темноте. Стреляет и оба раза промахивается, а я не тороплюсь. Мощность импульса на восьмёрке. Заряда батареи хватит ненадолго, но зато есть все шансы пробить броню.

В перекрестье прицела оказывается голова противника. Жму спуск. Ударно-волновой импульс сбивает человека с ног. Перевожу прицел на того, что слева. Над моей головой разлетаются щепки, в следующий момент что-то бьёт по плечу. Целюсь, жму на спуск и… попадаю в сосну. Вторым выстрелом задеваю противника. Он прячется за деревом.

— Перезаряжаю! — кричит. — Прикройте!

Среди сосен мелькают люди, хлопки становятся чаще. Волновые импульсы лупят то в соседние деревья, то в землю. Причём импульсы мощные — мои враги знают, что не на слабака охотятся.

Первый противник поднимается. Точным выстрелом снова укладываю его. Жму на спуск ещё раз — промахиваюсь. Батарея опустела, надо отступать. Бегу прочь со всех ног, на ходу направляя в винтовку часть собственной энергии.

Преследователи опять остаются далеко позади. Возможно, один из них ранен. Очень надеюсь, что это так.

Выхожу на поляну, обильно поросшую кустарником. Здесь меня труднее будет достать, поскольку обзор никакой. Усаживаюсь на поваленном дереве, отдыхаю. Как назло ещё и дождь начинает накрапывать. Накидываю на голову капюшон, сижу и слушаю, что в лесу творится.

Минут через пятнадцать до моих ушей опять доносятся треск сучьев и голоса моих врагов. О чём говорят, расслышать не получается.

Ложусь на землю за поваленной сосной, кладу на неё ружьё. В руках концентрирую энергию, поскольку нож против этих ребят бесполезен. Жду.

Слышу, ко мне кто-то идёт. Вскоре среди зарослей кустарника появляется фигура человека в чёрном силовом костюме. Леве и правее пробираются другие, но их пока не вижу. Противник близко, но кажется, не замечает меня. Выкручиваю регулятор мощности на десятку, замираю. Будет только один выстрел, поэтому промахнуться нельзя.

— Он где-то здесь, — мужчина говорит по встроенной рации. — Передо мной. Давайте сюда все. Твою мать…

Он, наконец, замечает меня, но я уже прицелился, а палец лежит на спуске.

Стреляю. Невидимый ударный импульс бьёт в шлем, и во все стороны разлетаются куски защитных пластин. Мужчина падает. Вначале думаю — готов, но не тут-то было. Кряхтя, он начинает подниматься. Держится за лицо и что-то бубнит себе под нос.

«Вперёд, — шепчет мне в голове голос. — Убей его! Убей!» Секунду мешкаю. По идее, надо бежать, но… закидываю за спину винтовку и бегу — бегу прямо на противника.

Чувствую, что он — сильный, но не сильнее меня. Подскакиваю и ударом ноги опрокидываю его на землю. Маски нет, лицо всё в крови. Обрушиваю кулак ему на голову. Мужчина закрывается руками. Хватаю его запястье, мешая сопротивляться, бью ещё раз. Противник матерится и машет в ответ свободной рукой, пытаясь ударить в ответ. Мои же удары он держит, хоть мои руки и наполнены энергией. Прочный, гад…

Слева и справа хлопают выстрелы.

— Вон он! Стреляйте! — кричит кто-то совсем близко.

Мне в висок прилетает удар чудовищной силы, который валит меня на землю.

Поднимаюсь. Противник тоже пытается встать, но мой кулак опускается на его голову. Раздаётся характерный хруст.

Добить бы, но вокруг гремят выстрелы. Бросаю обездвиженного врага и мчусь со всех ног сквозь лесную чащу, провожаемый грохотом ружей. А перед глазами всё плывёт, и я то на дерево налетаю, то спотыкаюсь.

В третий раз отрываюсь от преследователей и жду.

Проходит полчаса, час. Где-то вдали слышится рычание мотора и быстро затихает. Жду ещё полчаса. Больше за мной никто не гонится, и я решаюсь вернуться к машине.

* * *

Спустя час блужданий я всё же выбрался к дороге. Думал, всю ночь буду плутать, но лес оказался не таким большим, как представлялось изначально.

Внедорожник стоял, накренившись на бок. Переднее колесо спустило, корпус был продырявлен в нескольких местах, от капота тянуло бензином и чем-то горелым. Рваные отверстия в решётке радиатора говорили о том, что двигателю — конец.

Засады я не обнаружил. Мои загадочные враги поняли, что со мной им так просто не справиться, и уехали.