В библиотеке Серафина снова услышала звук. Что-то коснулось оконного стекла. Шаги. Голоса. Похоже, кто-то пытался пробраться внутрь. Серафина опустилась на колени. Ее сердце тяжело билось в груди, но девочка старалась дышать размеренно, готовясь к тому, что ей предстояло.

Она медленно поползла вперед, прячась за изогнутыми стульями и прочей мебелью, но не сводя глаз с двери, ведущей в темную библиотеку.

Послышался щелчок и стук засова. Девочка осторожно выглянула из-за софы, за которой присела. Одна створка французского окна, ведущего в библиотеку, медленно раскрылась.

У Серафины волоски на затылке встали дыбом.

В комнату скользнула темная фигура в капюшоне. Серафина знала, что не должна бояться, ведь она была хранителем Билтмора. Более того, она ожидала этого визита. Но сейчас девочке стало настолько страшно, что она позабыла обо всем на свете.

Сердце в груди уже не билось, а колотилось. Грудь сдавило от волнения, легкие требовали воздуху, а мускулы рук и ног напряглись, как перед прыжком.

Темная фигура, войдя в дом, откинула с головы капюшон и быстро огляделась, убеждаясь, что комната пуста. Это была Ровена. Ее всегда красиво уложенные волосы неухоженной копной лежали по плечам. Лицо было перепачкано сажей и болотной жижей. Глаза внимательно осматривали комнату. Серафина понимала, что это ведьма, что бояться не надо, и все равно все ее тело сковал страх. Уж очень не похожа была Ровена на ту девушку, с которой они совсем недавно беседовали. Это уже была не союзница, с которой они вместе трудились последние несколько дней, а темная, загадочная ведьма, наследница друидов, которая жила в лесу на болоте, повелевала пауками и беседовала с мертвыми. Серафина помнила, что должна доверять своему новому другу, что они вместе придумывали план, но ведьма прямо-таки излучала волны злого колдовства и черного предательства.

Ровена что-то прошептала кому-то, стоящему за дверью. Ведьма была не одна!

«Спокойно, — сказала себе Серафина. — Просто сиди тихо-тихо».

Но ее сердце так колотилось, что, казалось, было слышно всем.

Ровена снова зашептала, впуская своего спутника в дом.

Серафина смотрела и не верила, что все это происходит на самом деле. Ее руки сжались в тугие, но все же трясущиеся от страха кулаки.

Сначала она почуяла исходящий от незваного гостя запах гнили и сырой земли, затем услышала, как стучат его зубы. Потом стало видно длинное, темное, изодранное пальто и торчащие из рукавов чешуйчатые руки с острыми когтями. На изуродованном, окровавленном лице светились жидким серебром глаза.

Серафину охватил ледяной ужас. Это был Юрайя. Он пришел к ним в дом.

— Сюда, отец, — прошептала Ровена. — Они все спят…

Спрятавшись за софой, Серафина следила за тем, как Юрайя не спеша изучает библиотеку Билтморского поместья, разглядывает книги и красивую мебель — внутренний мир презренного врага.

До того, как превратиться в согбенное и шипящее существо, Юрайя действительно был стариком-лесовиком, бородатым отшельником в балахоне с капюшоном, которого дневные люди почти никогда не видели. Он метал свои проклятья в большие костры из горящей смолы где-нибудь в чаще сосновых лесов, но избегал схваток лицом к лицу со своими врагами. Юрайя никогда не подвергал себя опасности. Он вел себя, как рыскающая повсюду крыса, как вонючий хорек, который прячется в самых темных глубинах леса. Он издалека наводил порчу на врагов и засылал в Билтмор своих дявольских слуг, чтобы они выполняли его приказы. Но этой ночью колдун пришел сам. Он проник в здание, которое мечтал уничтожить больше всего на свете.

Войдя в темный дом, Юрайя заговорил низким скрипучим голосом:

— Ты сделала все, о чем мы говорили?

— Все и даже больше, отец, — взволнованно прошептала Ровена. — Все складывается гораздо лучше, чем мы надеялись.

— Расскажи, — пророкотал Юрайя.

— Ты был абсолютно прав. Серебряная пряжка действительно была у кошки и мальчишки. Мало того, я выяснила, что мальчишка умеет разговаривать с пауками.

— Что? — вскинулся колдун. Он резко повернулся и стиснул горло дочери руками. — Ты научила его заклятию, заставляющему пауков ткать?

— Нет, нет, — прохрипела девушка, хватая его за чешуйчатые руки. — Отец, выслушай меня. Клянусь, я ничего не сделала! Мальчику не нужны заклинания. Он и без них умеет находить общий язык с обитателями леса.

— Например, с ястребами и волками… — прорычал колдун, отпуская Ровену.

Серафина, все еще в обличье человека, с изумлением слушала разговор отца и дочери. Она знала, что Юрайя умеет пользоваться мощными заклинаниями, что он создал посох-оборотень, позволяющий подчинить себе любое животное на близком расстоянии. Но было видно, что сейчас колдун завидует врожденному таланту Брэдена. Взяв в плен множество лесных зверей, он так и не сумел наладить контакт ни с волками, ни с ястребами, ни с другими животными.

— Кто сейчас в доме? — спросил Юрайя. — Где захватчик и его женщина?

— Вандербильты уехали, отец, — ответиал Ровена. — Твои ураганы их спугнули.

— А где Черная и другой горнолев?

— Они охраняют территорию, но мне известна тропа, по которой они ходят. Я дождалась, когда они уберутся на другой край владений, прежде чем идти за тобой.

— Значит, в доме только мальчишка, — жадно проговорил Юрайя. — Мы бросим его окровавленное тело на полу, чтобы захватчики увидели его сразу, как только вернутся.

— Пусть помучаются, отец, — прошипела Ровена, — пусть ответят за все, что они с нами сделали.

— А эти трое доверяют тебе? — спросил Юрайя.

— Они глупцы, отец, — сказала юная ведьма. — Теперь мне доверяет даже кошка. Я сделала вид, что страдаю, потому что не понимаю, что хорошо и что плохо, не знаю, какой путь избрать в жизни, а потом еще открыла им секрет черных вдов. Это довершило дело.

— А что плащ?

— Мы с мальчишкой трудились над ним день и ночь, — сказала Ровена. — Мальчишка со своими пауками соткали материю, а я с помощью заклинаний, которым ты меня научил, дала ей способность вбирать тьму и поглощать души. Но знаешь, отец, плащ получился гораздо более могущественным, чем в прошлый раз.

— Более могущественным? — переспросил Юрайя, удивленно раскрывая глаза. В его голосе снова послышалась черная зависть. — Где плащ?

— Он здесь, в доме, но заперт. Я не могу достать его одна, мне нужна твоя помощь.

Юрайя самодовольно кивнул:

— Сначала возьмем плащ, потом прикончим мальчишку.

— Сюда, — прошептала Ровена, указывая путь из библиотеки в Гобеленовую галерею.

Юрайя на ходу положил руку дочери на плечо, и его мерзкое лицо исказилось гримасой гордости. Он был страшно доволен тем, что его дочь — безжалостная, талантливая предательница и ловко прикидывается такой, какой нужно отцу: доброй, злой, темноволосой, светловолосой. Все прочие его рабы и изобретения были с изъяном, но ученица-дочь получилась безупречной! Она оказалась самым ценным его созданием.