— Это у вас так заведено?

— Да. Вообще даже более мелкие подразделения могут иметь свой отличительный знак, хотя и не обязательно в виде знамени, так будет еще проще. Например, можно сделать обычный шест с изображением какого-нибудь зверя. Будет у нас взвод волков, взвод медведей…

— Над этим надо подумать.

— Для ополчения это неважно, все равно они не смогут четко выполнить приказ в горячке боя. Чтобы нововведение приносило реальную пользу, армия должна быть очень дисциплинированной. Потому, кстати, я так много внимания и уделяю строевой подготовке полка Лигура — очень способствует развитию чувства локтя солдат. Хотя, знаешь, когда меня обучали в военной школе, я именно эту часть обучения ненавидел больше всего… Ужасно муторно.

Конрон понимающе хмыкнул — сам он не мог больше получаса смотреть на эти занятия и отправлялся к своим отрабатывать конные атаки. Володя как-то понаблюдал за ними и ушел впечатленный, после чего договорился с Конроном о новых совместных занятиях. Полк Лигура выстраивался широким фронтом, а латники, склонив копья, мчались на них, в последний миг вздергивая копья и проносясь сквозь разреженный строй. Первоначально это проделывалось на небольшой скорости, но постепенно она возрастала. Это приучало коней к строю копейщиков, а пехотинцев — не бояться атаки латной конницы. К сожалению, при таких тренировках не обходилось без травм, зато это очень хорошо прививало дисциплину и способствовало обучению: не хочешь пострадать — тренируйся и слушай, что говорят.

Сам Володя, не стремясь быть оригинальным, подготовил несколько инструкций по подготовке, почти слово в слово переписав суворовскую «Науку побеждать». Адаптировав ее к местным обстоятельствам, понятно. Потом долго разбирали ее с Конроном, Лигуром и Роухеном. Еще мальчик занялся изготовлением полуавтоматических «скорпионов». Собрав нескольких лучших мастеров, он долго с ними беседовал, обсуждал организацию работ и количество необходимых помощников. Потом совместно делали чертежи деталей.

— Значит так. — Володя разложил веревки с узлами. — Вот здесь все размеры, тут пометки. Для начала делаем не готовую машину, а действующую модель масштабом один к десяти.

Обсудив еще частности, мастера, бесконечно кланяясь, удалились.

На десятый день прибыл гонец от Дорейна с сообщением. Прочитав письмо, Володя разыскал Конрона и отдал его. Конрон некоторое время крутил письмо в руке, морщась.

— Ну и почерк у этого Дорейна.

— Да, с трудом разобрал, хотя Абрахим хороший учитель.

— Может, сам прочитаешь?

Володя хмыкнул, взял лист и прочитал.

— Значит, — задумался Конрон, — родезцы наконец зашевелились. Завтра собираются штурмовать Тортон?

— Нет — форт.

— Форт? Почему ты так думаешь?

— Хм… Конрон, а ты читал прошлые донесения Дорейна? Я ведь тебе все их пересылал.

— Ну… у него такой плохой почерк… Я просил писарей читать.

— А сам пил? Ладно. Он писал, что они мастерят штурмовые лестницы и собирают осадные машины из того, что осталось.

— Ну вот.

— Только лестницы короткие. До вершины стен Тортона их высоты точно не хватит. Да и фашин… — Володя достал предыдущее письмо от Дорейна и пробежал его глазами, — …да и фашин они заготовили слишком мало Для рва вокруг города. А вот для рва вокруг форта их с запасом. К тому же у герцога Ансельма осталось всего около шести тысяч человек. С такими силами, да почти без осадных орудий рассчитывать захватить город может только большой оптимист.

— Вот тут ты прав. Честно говоря, я голову сломал, пытаясь понять, почему герцог не ушел.

Володя только руками развел:

— Возможно, он просто не хочет уходить с поражением, а захват форта — хоть какая-то победа. Да и подспорье в случае, если решится начать осаду. И как склад припасов подойдет — нам будет до них не добраться. До зимы точно продержится.

— М-да… будет плохо. — Конрон нервно заходил по комнате. — Я надеялся, что герцог продолжит штурм холма!

— Он не идиот.

— Верно. Тем более, если он захватит форт, с холма нам придется уйти самим, иначе там все с голода умрут — форт заблокирует единственную дорогу от города на вершину. Сейчас уже идея с фортом мне не кажется такой здравой.

— Я отправил гонца к Филиппу. Он приготовит все склады к уничтожению на случай захвата форта. Так что даже при его падении родезцам достанется пустая оболочка… или и она не достанется — частокол можно будет тоже подпалить. А пока нам надо обсудить планы на завтра. Что будем делать?

— Хм. — Конрон достал из-под стола бутыль с вином и хлебнул. — Стоит созвать совещание и на нем все обсудить.

— Логично, я распоряжусь. — Володя направился к двери, но остановился, обернулся и махнул в сторону кувшина с вином: — Только совещание без этого, пожалуйста.

— Тьфу! Слушай, у вас там эта военная школа в вашей империи не при кенбии была, в котором давали обеты не пить вина?

— Против вина я ничего не имею, но только после того, как сделаны все дела. А что такое кенбий?

— А у вас нет? Кенбии… ну, это жреческие поселения, когда служители какого-либо бога дают общий обет и селятся вместе…

— А, понял, монастыри. Спасибо за разъяснение.

Совещание началось через два часа, когда наконец собрались все высшие командиры гарнизона. Вопреки обыкновению, Володя на этот раз в дискуссию не встревал, а тихонько сидел в сторонке и слушал, периодически что-то записывая в тетрадь. Даже не переспрашивал ничего, не просил уточнить. Споры же разгорелись весьма жаркие. Одни настаивали на том, чтобы выйти в поле и Другие возражали, что безопаснее отсидеться за стенами, форт надо спалить и эвакуировать людей в город. Нечего, мол, распылять силы. Конрон задумчиво хмурился, периодически косился на Володю и тоже воздерживался от дискуссий. Один из офицеров в гневе даже вскочил и едва не с мечом кинулся на другого:

— Вы трус!!! С самого начало все было против нас, но мы уже почти разбили родезцев. Осталось последнее усилие, и все! А вы тут предлагаете сидеть за стенами?!

— А чего это у нас князь Старинов молчит? — Конрон наконец не выдержал и обратился к Володе напрямую, сообразив, что еще десять минут такого спора — и начнется смертоубийство. Надо как-то переключить внимание собравшихся.

Володя закрыл тетрадь, неторопливо поднялся. Заложил руки за спину и медленно прошелся по комнате. Дождался, когда воцарится тишина и все собравшиеся обратят на него внимание, и негромко заговорил:

— Я тут внимательно выслушал всех, но кое-что не понял. У нас главная цель какая? Разве разбить родезцев? Нет, это, конечно, хорошо было бы, не спорю. Но наша цель все-таки другая: удержать город и не дать противнику использовать его в качестве базы. Выйти в поле и дать бой — это, конечно, отважно, но бессмысленно. Если мы проиграем — город падет. Так зачем тогда были все прошлые жертвы? Враг получит что хотел, перебросит подкрепление и весной организует нападение сразу с трех сторон. Отбить такую атаку у вашего короля не получится. — Володя намеренно сгущал краски, искоса поглядывая на офицеров. Многие задумались. — То есть вы хотите поставить судьбу всего королевства в зависимость от одного сражения, когда противник все еще превосходит нас в силах. Конечно, родезская армия сейчас уже не та, что плыла на кораблях. Тем не менее совсем списывать ее со счетов я бы не стал. Даже в случае ее поражения она сумеет нанести нам серьезные потери. В результате наши части окажутся не в состоянии помочь королю в будущей кампании. Тоже не очень хорошая перспектива.