– Давай же, подойди ближе, если хочешь добиться своей цели, – хриплым голосом сказал Корд.

Эйвери замешкалась, но потом придвинулась и положила руки ему на плечи. Корд был очень высоким. Она с некоторым злорадством надеялась, что их сфотографируют вместе и загрузят снимок в ленту. Пусть Атлас полюбуется!

Но следом Эйвери представила, как он смотрит на фото: что он подумает, ведь она снова помчалась к Корду? Она сразу же опустила руки. Не сбившись с ритма, Корд легонько покружил ее.

– Мы дружим с детского сада, – сказал он. – Ты не станешь на буднях созывать класс без веской причины.

– Я их не звала, они сами пришли! – возразила Эйвери.

Но от его упоминания о дружбе на душе полегчало. Некоторое время они покачивались в танце, а над головой пьяно мигали электрические лампочки, меняя цвета.

На Эйвери накатила усталость. Слишком многое произошло за последнее время. Привычный мир разваливался на части, а сколько слез она уже пролила! Да еще и Атлас уезжал на другой конец света. Эйвери прикрыла глаза и безвольно прислонилась головой к груди Корда.

– Спасибо тебе, – пробормотала она, зная, что он поймет. – За все.

Корд ничего не сказал, только кивнул.

«Все только начинается», – подумала Эйвери, готовясь принять на свои плечи невероятно тяжелую ношу. Необходимо взять себя в руки, поскольку начиналась новая жизнь. Без Атласа.

«Ватт, проснись», – шепнула ему на ухо Надя.

Самолет, летавший на водородном топливе, пошел на посадку.

Ватт заворочался и потер глаза, сердясь, что уснул. Он впервые путешествовал на самолете и впервые покинул Нью-Йорк, не считая того раза, когда ездил с группой естествознания в Музей космонавтики Вашингтона – еще до того, как сократили финансирование на поездки за пределы штата. Ватт глянул в иллюминатор слева от себя и невольно ахнул: перед ним была Невада, протянувшаяся до горизонта бесцветным, безжизненным пятном. Это напоминало поверхность пустынной планеты. Сейчас казалось немыслимым, что он жил там, внизу, прикованный к земле законами гравитации.

Рядом с ним, скрестив худощавые ноги и закрыв глаза, сидела Леда – спокойная, невозмутимая, утонченная.

«Надя, как же мне растопить лед?»

«Не знаю, Ватт, я не нашла информации о парах, которые друг друга шантажируют, спят вместе и еще едут в реабилитационную клинику. Был один случай на голошоу, но я отбраковала его как нереалистичный».

Ватт проигнорировал сарказм, хотя выводы Нади не сильно отличались от его собственных. Непонятная у них с Ледой ситуация. Они провели вместе страстную, безрассудную ночь, самую потрясающую в его жизни. Ватт не ожидал, что после этого Леда выйдет с ним на связь, разве что попросит последить за кем-нибудь. Его застало врасплох сообщение с требованием отправиться с ней в Неваду и вместе встретиться с куратором по реабилитации. Никаких объяснений Леда не дала, лишь кинула ссылку на авиабилет.

«Она не доверится мне настолько, чтобы сказать правду о гибели Эрис. Так ведь?» – спросил Ватт у Нади, не рассчитывая услышать ответ.

«Не слишком удачный старт, учитывая, что вы терпеть друг друга не можете», – сухо ответила Надя.

Ватт вспомнил их недавнюю «схватку» – как они с Ледой переплелись телами на ее кровати, – и ему стало неловко.

«Я же просил тебя отключаться, когда я… э… в интимной ситуации», – напомнил он.

Ватт давным-давно заложил эту команду. Третий в постели был лишним, пусть даже это компьютер.

«Да, но еще ты дал четкие указания не выключаться в присутствии Леды».

«Пожалуйста, возобнови запрет на все романтические ситуации», – решительно подумал Ватт.

«Нам стоит пересмотреть твое понятие романтики. Вряд ли так можно назвать происходящее между вами».

«Ты прекрасно понимаешь, о чем я, – подумал Ватт и вытянулся в велюровом кресле первого класса. – Серьезно, Надя, я уже запутался во всех командах, которые тебе давал».

«С радостью составлю список с указанием времени», – последовала ожидаемая язвительная реплика.

Ватт знал, что нужно потерпеть выходные, а потом можно будет вернуться к привычной жизни. А пока он немного развлечется, подкалывая Леду. Это лучшее, что он мог сейчас сделать.

Коснувшись земли, самолет дернулся. От системы водородного топлива заструился пар, похожий на жидкий дым, а несколько капель упало на раскаленную взлетную полосу. Ватт вспомнил, что раньше самолеты летали на углеродных видах топлива, а не на воде. Как недальновидно и расточительно.

Они с Ледой молча прошли в зал прилетов, где забрали багаж с парящих ховер-ботов. Леда склонила голову набок, принимая входящее сообщение.

– Нас ждет автомобиль, – коротко сказала она и направилась к ярко освещенной улице.

Двигалась Леда, как балерина, – спину держала прямо, плечи расправила, шагала легко и быстро, будто земля жгла ей ноги и не позволяла задерживаться на месте.

Боковым зрением Ватт заметил непонятное мельтешение. Спустя секунду он понял, что это его собственная тень. В Башне освещение было равномерным, исходившим от разных солнечных ламп, а не единого светила, двигавшегося по небосклону. Поэтому внутри Башни Ватт никогда не видел своей тени. Он подавил желание остановиться и как следует разглядеть ее.

Так же молча они с Ледой сели в автомобиль с серебристо-синим полимерным кузовом и устремились к скоростной трассе. На горизонте сверкало марево. Ватт прикрыл глаза, решив на время поездки сыграть в шахматы с Надей. Та даже посочувствовала ему и впервые позволила выиграть.

Автомобиль резко свернул на второстепенную дорогу и ворвался в буйство зелени. Ватт увидел возвышавшиеся за огромным прудом здания из песчаника и замысловатый иллюзорный водопад. С крыш из красной черепицы спускались гирлянды цветов, к небу тянулись пальмы.

По территории центра прогуливались девушки. Подобно Леде, они имели вид богатых и привилегированных особ, но выглядели опустошенными, загнанными в угол. Ватт почувствовал, как напряглась Леда. Неудивительно, что она не хотела приезжать сюда. Конечно, это место походило на первоклассный спа-отель, но, скорее всего, вызывало неприятные воспоминания.

Ватт не проронил ни слова, пока они с Ледой не добрались до номеров – в уединенном коттедже на деревянных сваях в дальней стороне от пруда.

– Отдельные номера? – Ватт изогнул бровь. – Мне казалось, я играю роль твоего парня.

Эти слова пробили защитные барьеры Леды. Распахнув дверь в номер, она схватила Ватта за рубашку и грубо втолкнула внутрь. В такой близости он слышал, как бьется ее сердце. А на темно-карей радужной оболочке вдруг заметил крошечную зеленую точку, на которую раньше не обращал внимания. Интересно, унаследовала ли Леда это от отца или матери.

– Давай все проясним. Ты здесь по одной причине: чтобы от меня отстала мама, а ты помог бы мне пройти этот глупый реабилитационный курс, желательно с минимумом лечебных процедур. Ты мой парень лишь для того, чтобы побыть моим доверенным партнером вместо мамы.