Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Присцилла сказала сразу в лоб:
– А знаешь я, наверное, действительно умерла.
Ивонна равнодушно поглядела на нее. Но огонек интереса все-таки блеснул в ее глазах:
– Ну…
– Я умерла,– с уверенностью в голосе сообщила Вера,– в той жизни ко мне ангел приходил.
Ивонна дожевала конфету и произнесла с глубоким удовлетворением в голосе:
– Ну, наконец-то.
– Что наконец-то?
– Дошло до тебя.
Вера соображала с минуту:
– Так ты, поэтому молчала?
Ивонна икнула, несильно, слегка.
– Ясное дело, толку с тобой говорить.
– А теперь?
– Теперь другое дело, ибо ты труп.
Присцилла дико глянула на карлу, а та вдруг расхохоталась.
– Чего пялишься подруга? Труп и есть труп, не вижу причин, чтобы двум жмурикам не побеседовать по душам.
– Двум?
– Ну да…– Ивонна зевнула, и повернулась в профиль,– Что не похожа? Сейчас…
Она чем-то пошарудела, потом рухнула на пол, и скрестив руки на груди оскалилась, после сделала какое-то неуловимое движение и в ее руках оказалась свеча, причем горящая.
–Ух, ты!– вырвалось у Присциллы. Несмотря на всю с ее точки зрения серьезность ситуации, старая шутиха сумела ее заинтриговать.
« Как ей удалось? Да еще и зажечь…»
Ивонна гундосила какой-то заунывный мотив и наслаждалась моментом. Присцилла, не долго думая, рухнула на пол рядом с ней и какое-то время они добросовестно изображали покойников. Потом им это надоело, причем Вера заметила, что поющих покойников не бывает и карлица с ней согласилась, и при этом посетовала, что зря. Так как в этом случае их не надо было бы отпевать, ибо отпевали бы они себя сами.
– Логично,– заметила Вера, и они продолжили дурачиться, еще какое-то время.
Завершив сие интересное занятие, они уселись на кровати и Ивонна вдруг посерьезнев, прошептала:
– А теперь слушай меня девочка. И слушай внимательно.
Вера насторожилась.
– Ты помнишь мою историю про графа?..
– Того?
– Того… – Ивонна серьезно кивнула.– Так знай, что это действительно МОЯ история. – Карлица выделила это МОЯ такой интонацией, что Веру пробила дрожь.
– Молчи и слушай. Скоро, очень скоро ты уедешь отсюда, не спрашивай куда. Я не знаю, но возможно именно ТУДА… – и это слово было выделено.
– Откуда ты…
– Молчи и слушай! Глупая девка! Раз Ивонна говорит, то она знает, что говорит. Мне нужна от тебя одна вещь. ТАМ. Ты поняла?
Вера похолодела, но кивнула.
– Ты должна попросить за меня, у НИХ…Чтоб прибрали меня, наконец. Поняла? А за это я расскажу тебе, что-то…Эх…
Вера сидела ни жива, ни мертва.
– Мой батюшка, был тамплиером. Знаешь кто это?
– Нет? – честно призналась Вера, хотя слово было знакомое.
– Рыцари,– Ивонна сплюнула на пол. – Мать их… И кроме того, он был еще и колдуном. Сильным колдуном. Не просто так. Ясно?
– Ясно…
– Ни черта тебе не ясно, глупая ты. Он умел такие вещи, что тебе и не снилось, ни в этой жизни, ни в той. Потому что у тебя все едино, дурой была, дурой воскресла и умрешь снова ею же…
Вера немного обиделась, но совсем чуть-чуть.
– А я тебе за это дам одну вещь, – продолжила карлица и вытащила из одежды сверток. – Вот возьми, это ОН мне оставил. В наследство…
Лицо Ивонны перекосилось, она собиралась то ли засмеяться, то ли заплакать.
Вера развернула сверток, так был красивый кинжал с узким зловещим лезвием.
– Осторожней, дуреха, острый! – прикрикнула наследница кинжала, видя что Вера потянулась пальцем проверить остроту лезвия, чисто автоматически.
Та отдернула палец и осторожно накрыла клинок материей.
– Так-то лучше будет,– пробурчала Ивонна.– Спрячь, пригодится, и помни, что я тебе сказала. Чую расставаться нам скоро…
– Почему?
Ивонна снисходительно глянула на подопечную и повторила:
– Чую…
х х х
Глава XIV. В которой юный Марсильяк и его быстроногий Джереми уподобляются лесной фауне и принимают участие в охоте.
Мы бежали как загнанные лани, простите за тривиальное сравнение, но это было так. Не знаю как у Джереми, а у меня сердце трепетало вовсю. Не часто на меня устраивают охоту, да еще в таком количестве, да еще и так часто.
Ну, чтож, побегаем. Хорошо лошадям, у них четыре ноги, даже тем же трепетным ланям неплохо, ибо ног у них не меньше, а нам человечкам несчастным, что прикажете делать в подобных ситуациях?
– Ага!– сказал я, осматриваясь,– Нынче здесь бал! Вот и распорядок торжеств приладили в массивной рамке с фальшивыми бриллиантами. Ну-ка, ну-ка, что у них там обычно делается? Первый тур – кавалеры приглашают дам. По окончании – легкий фуршет. Второй тур. Дамы приглашают кавалеров и еще один легкий фуршет. И, наконец, третья часть Марлезонского балета – кавалеры приглашают кавалеров. Тех, кто еще на ногах, разумеется, это после фуршетов. Ну вот. Я как обычно, почти угадал, все дальнейшее действие сопровождается фейерверками, одами радости и легким флиртом разной степени тяжести. Прекрасная забава. Для тех, кто понимает.
– Обожаю балы, особенно тем, что на них можно не ходить,– пробурчал виконт, осматриваясь с присущим ему хладнокровием. Мы стояли посреди леса и по обыкновению дурачились, хотя лай собак был уже слышен откуда-то сзади.
– Как по мне, так я бы возможно, ограничился бы одним флиртом, причем сразу и в самой его тяжелой форме,– заключил мой верный Леко, и шумно втянув воздух, уверенно заключил: – нам туда!
Мы побежали.
– А почему туда?– успел поинтересоваться ваш покорный слуга.
Виконт мой вопрос проигнорировал, как же будет он общаться с разными недоумками. Бежит значит чего-то знает. Я решил дать ему пинка, чтоб не воображал из себя непонятно что, но этот гад увернулся, захихикал и прибавил скорости. Я на бегу передернул плечами, типа, ну и пусть его, поймают, не я буду, виноват и продолжил свои развлечения, как не странно треп на бегу всегда помогал мне выравнивать дыхание.
– Впрочем, гляди,– кивнул я на раскидистые ветви столетних дубов,– и флагов они не пожалели. Я прикрыл глаза и представил, как мы с Виконтом в запыленных одеждах почти в такой же вот обстановке удручающего праздника неспеша движемся по центральной улице незнакомого города, буквально заполненной народом. И видим в глазах встречающих всю их плохо скрываемую ненависть и не менее плохо затаенную обиду
