Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что еще? Ты осмотрел комнату девушки и павильон? Или вместе посмотрим?
– Там я уже побывал. Думаю, она пользовалась ванной, но чемодана нигде нет, а кровать нетронута. Я распорядился, чтобы в комнату не пускали посторонних и криминалисты могли ее осмотреть, – он кивнул в сторону коллег, работавших за соседними компьютерами, – если вдруг там и есть какой-нибудь след, от наших ребят это не ускользнет.
– Отлично, Ривейро. – Валентина порадовалась, что сержант успел разобраться и с этим делом. – А что с павильоном?
– Ничего интересного. – Ривейро разочарованно махнул рукой.
– А как давно эти трое в Кантабрии?
Ривейро тотчас сообразил, к чему она клонит.
– Точно, мы ведь не знаем, сколько времени тот тип пролежал в болоте.
– Вот и стоит прикинуть варианты, а потом получим от Мухики точные данные. Судя по всему, этот болотный Хельмут Вольф был приметным человеком у себя дома. Настолько, что завтра к нам прибывает немецкий прокурор.
– Серьезно?
– Да, Карусо сообщил. И надеюсь, этот прокурор не станет нам предъявлять претензии. Пусть криминалисты заберут все эти материалы с собой и тщательно проанализируют. А я хочу осмотреть территорию и глянуть в твои записи, чтобы продумать допрос этой троицы. Запрошу информацию о них, посмотрим, что нам это даст. И нужно уточнить, давно ли они приехали в Испанию. Ты им что-нибудь говорил про монеты?
– Нет. Я записал их паспортные данные, порасспрашивал, чем они занимаются, как связаны с жертвой, про пересечения с ней в последние часы ее жизни, спросил, не подозревают ли они кого. Но никакой информации я им не сообщил.
– Молодец. Возможно, они и не имеют никакого отношения к смерти Карсавиной.
Тут карман куртки Валентины завибрировал, раздалось жужжание.
– Одну секунду, Ривейро.
Лейтенант глубоко вздохнула, увидев на экране номер их отдела. Снова Карусо? Что ему неймется? Но это был Сабадель. Что? Монеты датированы разными веками? Монеты средневековые, но найдены в пещере с наскальной живописью? Наконец-то хоть какая-то зацепка… Обе монеты, найденные у трупов, могут быть из Пещеры монет, находки из нее хранились в запаснике музея Альтамиры, но о пропаже никто не сообщал…
Закончив слушать Сабаделя, Валентина медленно опустила руку с телефоном. Если бы она увидела выражение своего лица в этот момент, то наверняка расхохоталась бы.
– Что там? – нетерпеливо спросил Ривейро.
– Где эта троица археологов-геологов-палеонтологов?
– Наверное, в шатре.
– Нужно срочно расспросить их про экскурсию в Пещеру монет пару лет назад.
– Пещера монет? Это где?
– Недалеко, в Пуэнте-Вьесго.
– Даже не слышал. Я возил детей в Альтамиру, но на меня пещеры нагоняют скуку, честно говоря…
– По словам Сабаделя, смотритель из пещерного комплекса Эль-Кастильо утверждает, что наши археологи-геологи побывали там пару лет назад вместе с какой-то женщиной. Угадай, кто заинтересовался найденными в пещере монетами.
– Ванда Карсавина?
– Именно. Где наша принцесса, там эти монеты.
– Значит, и эти трое были связаны с ней все же ближе, чем говорят.
– Они не отрицают, что и прежде встречались по разным поводам. Надо срочно снова с ними поговорить.
– Прямо сегодня? Уже поздно, и я…
– Понимаю, Ривейро, извини. Завтра проведем допрос по всем правилам, но сегодня нужно хотя бы расспросить их о визите в Пещеру монет. И о Хельмуте Вольфе. Вдруг они знакомы.
Ривейро не успел ничего сказать, снова зазвонил телефон Валентины.
На этот раз Карусо. Выслушав его, Валентина попросила прислать двух патрульных в гражданском, чтобы они присматривали за Паоло, Марком и Артуро. На всякий случай. Закончив говорить с начальством, она чуть ли не бегом бросилась из актового зала, Ривейро едва поспевал за ней. Новость, которую сообщил Карусо, могла обернуться международным скандалом. Если они не продвинутся как можно скорее, то их отстранят от дела и передадут расследование Мадриду.
Сердце Валентины бешено стучало, когда она вдавила педаль газа, разворачивая свою старушку “альфа-ромео” в направлении Сантильяны-дель-Мар.
* * *
Клара Мухика работала у себя в кабинете. За два минувших дня столько навалилось – два очень странных случая, труп принцессы на средневековых руинах и труп мужчины из болота, с лицом, наполовину съеденным рыбами. И у обоих найдены старинные монеты.
Судмедэксперт перевела взгляд с экрана компьютера на лужайку за окном, едва различимую в темноте. Если бы не фонари у входа в Институт судебной медицины, все тонуло бы во мраке. Смерть подобна ночи – такая же черная и непроницаемая. Полгода назад умерла мать Клары, и эта смерть вывернула ее жизнь наизнанку. Клара не понимала, почему так тоскует, ведь они почти не общались много лет. Только после смерти матери она узнала, что той двигало. Почему люди не рассказывают правду о себе, пока у них есть время? В какой момент кончаются молодость и свобода? Теперь ей некому выплеснуть боль, никто не услышит ее криков.
– Привет, Клара! – В кабинет вошла Альмудена Кардона.
– Знаешь, в приличном обществе принято стучаться, – проворчала судмедэксперт.
– Прости, такой сумасшедший день выдался.
– Да не говори. Если честно, я как раз собиралась выключить компьютер и ехать домой, советую тебе поступить так же.
– Да, но сначала хочу сообщить тебе кое-что.
– Выкладывай.
Казалось, Кардона колеблется.
– Вообще-то я сначала хотела уточнить… Ты уже уговорила Талаверу направить запрос по поводу мужчины с болот?
– Конечно. Мы с ним еще утром переговорили.
– Это хорошо. Думаю, экспертиза подтвердит мою гипотезу. Мне кажется, я знаю, что с ним случилось.
– Да? Рассказывай.
Кардона села напротив Мухики.
– Значит, так. Судя по отметинам на шее, жертву пытались задушить, но не получилось, или же убийца решил, что получилось, поэтому просто скинул тело в воду.
– Если мужчина потерял сознание, убийца мог подумать, что он мертв, – согласилась Клара, – но тогда должны быть признаки того, что он утонул, а в легких нет воды.
– Это так. Но если он не умер при попытке удушения, то логично предположить, что в воду он упал живым, и, возможно, он не потерял сознание, а всего лишь был дезориентирован.
– Такая вероятность есть. Но к чему ты ведешь? – не вытерпела Клара.
– К тому, что это может быть сухое утопление.
– Что, прости?
– Сухое утопление. Я наткнулась на информацию о подобном случае в статье одного американца, сопоставила с нашим трупом, и все сходится один в один.
Она положила несколько распечаток перед Кларой. Судмедэксперт пролистала их и подняла взгляд на свою помощницу:
– Объясни.
– Сухое утопление – это спазм гортани, который происходит от страха, когда человек внезапно падает в воду. Давление при этом подскакивает настолько, что сердце не выдерживает нагрузки. А у нас как раз причина смерти – остановка сердца.
