– Прям лаборатория какая-то, – раздался голос Ривейро у нее за спиной.

– Действительно похоже, – задумчиво отозвалась лейтенант. – Интересно, где тут хранилище, в котором находились монеты из пещеры в Пуэнте-Вьесго. Идем, нужно задать кое-какие вопросы директору музея.

Выйдя из библиотеки, они ощутили, какой тяжелый и липкий воздух внутри, словно душа погибшего все еще там. Миновав длинный коридор, спустились по лестнице и оказались в большом просторном помещении при входе в музей, из него был вход и в “неопещеру”, над которым было написано: “Альтамира 18 500 лет тому назад”.

Лоренсо Сальвадор разговаривал с Карусо. Видимо, по такому случаю капитан сделал нечеловеческое усилие и покинул кабинет. Ничего хорошего это не предвещало.

– Капитан, – сказала Валентина.

Ривейро молча кивнул начальству.

Карусо, не расщедрившись на приветствие, обрушился на них:

– Редондо, черт побери, надеюсь, вы очнетесь наконец от спячки! У нас за два дня три трупа.

– Капитан, прошли только сутки, а мы уже достаточно продвинулись, невозможно…

– Невозможно? Не трахай мне мозги, лейтенант, невозможного не существует. Жду от тебя результатов. Немедленно! Покажите, что вы, как и прежде, образец скрупулезности и эффективности. К нам наверняка пришлют людей из Мадрида, к их приезду все должно быть безупречно, комар носа не подточит. Все ясно?

– Да, капитан, – ответила Валентина, еле сдержав раздражение.

Они работают по протоколу. Почему вообще она должна быть образцом эффективности? Разве не лучше передать столь запутанное дело в центр? Другие на ее месте только рады были бы избавиться от подобного расследования. Но только не она. Иногда она ненавидела в себе это желание чувствовать себя незаменимой.

Карусо чуть смягчил тон:

– Редондо, вы работаете хорошо, но этот сукин сын действует быстрее. Так что за дело! И следи за своим дисплеем, ясно, лейтенант?

– Да, господин капитан.

Капитан Карусо развернулся и достал телефон – судя по всему, его теребило высшее начальство. Валентина посмотрела на Ривейро и вздохнула. Она привыкла к давлению, но приходилось признать, что расследование с каждым днем становится все запутаннее. Если бы только тело Альберто Пардо обнаружили не в таком примечательном месте, как музей пещеры Альтамира… Но теперь ему обеспечено повышенное внимание. Журналисты уже наверняка слюной исходят.

– Лоренсо, что у вас есть?

– Ну, сама видишь, проводим осмотр.

– Я не об этом.

– Нет? А я надеюсь обнаружить что-нибудь интересное, потому что убийца прислонился лицом к двери библиотеки.

– Что? – Ривейро нахмурился.

– Похоже, он хотел понять, есть ли кто-нибудь в библиотеке, поэтому нагнулся и приложил ухо к двери, возле ручки. След не очень четкий, может, он вообще принадлежит другому человеку, но мы все равно обратили внимание и сняли отпечатки и мазок. Мало ли.

– Биометрия уха? – спросила Валентина.

– Именно. Не самый типичный метод, но мы не впервые ловим по отпечатку уха.

– Вот же черт, – вздохнул Ривейро, – нетипичного в этом деле и так уже выше крыши. Осталось только выяснить, что убийца – инопланетянин с антеннами вместо ушей.

Валентина едва заметно улыбнулась, не сводя серьезного взгляда с Лоренсо.

– А что с монетой?

– Ах да. Мы сфотографировали ее и…

– Можете переслать фотографии нам? – перебила она. – Мы можем ускорить процесс опознания, хотя, вероятно, все монеты из одной коллекции, похищенной именно отсюда.

– Отсюда? Ты имеешь в виду, из музея?

– Да, кажется, монеты могли забрать из запасников. Их нашли в пещере в Пуэнте-Вьесго и передали на хранение сюда, в музей.

– Ничего себе! Как все затейливо.

– Не то слово, – вздохнула Валентина.

– В общем, эта монета напоминает предыдущие, но, думаю, будет постарше. На одной стороне изображен лев, на другой – странный замок, напоминающий ромб, но больше ничего пока сказать не могу. Фотографии пришлю вам в ближайшее время.

– Буду очень тебе признательна, – поблагодарила Валентина. – Держи меня в курсе.

– Разумеется, лейтенант.

Взгляд Валентины привлек человек. Опершись локтями на стойку администрации, он так крепко держался за голову, словно та вот-вот отвалится. Это был Себастьян Лоурейро, директор музея. Сделав Ривейро знак следовать за ней, Валентина направилась к директору.

– Если не ошибаюсь, вы директор Альтамиры?

Он обернулся, на лице его застыло выражение глубокого отчаяния.

– Да, я директор. – Он испустил тяжкий вздох обреченности.

Валентина представилась.

– Нам очень жаль, мы постараемся как можно скорее раскрыть это дело, сеньор Лоурейро.

– Даже если найдете преступника, Альберто уже не вернешь. Что я скажу его жене? Боже мой, у них ведь две маленькие дочки!

Валентина взглянула на Ривейро, который уже вынул блокнот для записей, да так и замер – его явно задела новость о двух дочерях жертвы. С тех пор как у Валентины появились племянники, она тоже острее реагировала на случаи, когда страдали дети.

– Наш долг – поймать виновного, прежде чем жертв станет еще больше, сеньор Лоурейро. Поэтому мы должны задать вам несколько вопросов.

Тот кивнул:

– Слушаю вас.

– Нам нужна вся информация про Альберто Пардо. Мы знаем, что он руководил научным отделом музея. Но не работал ли он и в других пещерах – например, в Пуэнте-Вьесго?

– Нет, исключено. Только в Альтамире.

– А со спелеологией он никак не связан?

Себастьян Лоурейро удивился.

– Нет, не думаю. Насколько мне известно, его единственным увлечением был парусный спорт, он держал в Пуэрточико небольшую лодку.

– Ясно… А вы не знаете, он не участвовал в Международном конгрессе спелеологов, который сейчас проходит в Комильясе?

Директор покачал головой.

– А кто-нибудь из других работников музея там участвовал?

– Нет, совершенно точно нет. Мы никак не связаны с этим конгрессом, хотя, конечно все знали о нем.

– А с Вандой Карсавиной вы не знакомы? Слышали когда-нибудь это имя?

– Вроде нет. Она из России?

– Из Польши, но жила в Германии. А имя Хельмут Вольф вам о чем-нибудь говорит?

– Совершенно ни о чем. – Директор скорбно покачал головой.

Валентина и Ривейро переглянулись. Все двери, в которые они стучались, оказались наглухо заперты.

– А вы не знаете, у сеньора Пардо не случалось конфликтов с посетителями музея?

– Нет-нет, – директор энергично замотал головой, – Альберто вообще не пересекался с посетителями, он работал, так сказать, за кулисами.

– Вы не замечали в последнее время за ним ничего необычного? Может, он вел себя странно?

– Абсолютно ничего. Наверное, лучше спросить сотрудников, которые с ним общались больше. Меня сегодня даже в музее не было, я ездил в Сантандер по делам. Но Альберто мне сегодня звонил. Я пропустил звонок, телефон находился в беззвучном режиме.

– Когда именно?

Наконец-то хоть что-то.

Себастьян Лоурейро вынул из кармана телефон, открыл список звонков и показал. Семнадцать часов две минуты. Согласно предположениям Клары, Альберто Пардо умер около шести часов. Зачем он звонил начальнику за час до своей смерти?

– Он часто звонил вам? – Валентина пыталась нащупать