на кого рассчитывались здешние порции — что вчера мы ужинали так, что потом трещали по швам, что сегодня я завтракаю, — но на продукты хозяева явно не скупятся.

Поблагодарив хозяйку и посидев еще минут десять, пока еда более или менее утрамбуется в животе, я наконец собрался с силами, встал и вышел на улицу.

Не знаю, чего ожидала от меня Тора, но, если она ожидала, что я буду сидеть в комнате и ждать ее возвращения, то она ошиблась.

Как следует запомнив, где находится трактир, отметив в памяти все заметные ориентиры и наказав себе держать азимут на "Эль", я пошел по улице вперед.

Если идти все время вперед, то потом можно развернуться, пойти назад и без проблем найти то самое место, откуда стартовал. Далеко отходить я не буду, просто посмотрю, как и чем живет город утром и днем.

А утром и днем город жил ничуть не менее активно, чем вечером. Возможно, наверстывал упущенное за ночной комендантский час, а, возможно, здесь все это было в порядке вещей — но работа кипела. Мимо постоянно проходили запряженные лошадями фургоны, из которых пахло свежим хлебом, шли по своим рабочим местам люди разных профессий, в разных нарядах, а кто-то — даже со своими инструментами в руках. Кузнечные щипцы, аптечные весы, сколоченные из деревянных брусков лестницы, еще какие-то вещи, половину из которых я даже не рассмотрел, а еще половину половины не смог идентифицировать…

Казалось бы, все должны быть на рабочих местах, но сейчас на улицах явно было больше людей, чем мы видели вчера вечером. Вчерашний народ, в основном, кучковался на рынке, судя по тому, что я видел. Сейчас же наоборот — все шли на свои рабочие места… А, может, наоборот — покидали их, спеша на обед.

Я неспешно шел по городу, держась правой стороны, стараясь бы ближе к домам, и не привлекать к себе внимания. Мимо меня проплывали двери разных расцветок и фасонов, а где-то они были открыты и можно было свободно заглянуть, или даже зайти в кучу разных интересных мест. Ювелирную мастерскую, где всклокоченный седой мастер с длинным моноклем в глазу смотрит на свет зажатый в крошечном пинцете камешек. Библиотеку, в которой от самого порога все, включая пол, было уставлено стопками книг. Швейную мастерскую, где даже дверной проем был затянут паутиной недошитых вещей и тянущихся от них нитей. Кузницу, из которой тянуло адовым жаром и грохотом, от которого плющились уши.

Ощущение, будто попал в какую-то сказку. Все здесь было какое-то вычурное, гипертрофированное, гротескное. Если библиотека, то такая, чтобы между книгами были узкие тропинки. Если кузница — то такая, чтобы все соседние дома подпрыгивали от каждого удара молотом. Если швейная мастерская — то логово гигантского ниткопрядущего паука, мать его. Впору снова возродить гипотезу о том, что все это — мне лишь кажется, что все — лишь плод моего воображения.

Да, давай. Мне так даже удобнее будет.

Нет уж, демон. Коль я решил исходить из того, что все происходящее со мной — правда, то и буду придерживаться этой точки зрения. Прыгая от одной гипотезы к другой, я точно ничего не достигну, а лишь расшатаю собственные нервы, что облегчит тебе захват моей души. Не этого ли ты добиваешься?

Умный, что ли?

Представь себе, да, с высшим, между прочим, образованием! Не то, что демоны всякие!

А если ты такой умный, то почему не видишь, что у тебя внаглую карманы пытаются обчистить?

Я резко остановился, и идущий прямо за мной молодой паренек, мальчишка, по сути, от неожиданности врезался мне прямо в спину. Руку из моего кармана убрать он не успел, а я ему и не дал — плотно схватил за запястье и вывернул.

Тонко пискнув, парнишка послушно согнулся в поясе, и застыл с заломаной за спину рукой. Простейший захват, даже не захват, а так — фикция, из которой выбраться — дело нескольких секунд, но он почему-то не выбирался. Наверное, не умел.

— Знаешь… — нравоучительным тоном начал я. — Там, откуда я родом, ворам отрубают руки. На площади. На глазах у всего города. Чтобы другим неповадно было.

Паренек тихо всхлипнул и скосился на меня снизу-вверх.

Конечно, я говорил не про свою родную страну, а про Саудовскую Аравию… Но пусть думает, что "там откуда я" — это не про целый мир.

— Сейчас я тебя, так и быть, отпущу. — тем же тоном продолжил я. — Но в следующий раз тебе может так не повезти. И если ты наткнешься на моего сородича, одной рукой у тебя будет меньше. Ты меня понял?

Паренек снова всхлипнул и кивнул, и тогда я отпустил его руку.

Он отскочил от меня и резко развернулся, держась за вывернутую кисть. Совсем молодой, лет четырнадцати, не больше. Заросший грязными волосами, в какой-то серой рубахе не первой свежести, простых холщовых штанах, босой. Возможно, у него и возможности-то другой нет прокормиться, кроме как воровать. И, возможно, я бы даже поделился с ним деньгами…

Но у меня их тупо нет. Так что пусть радуется что просто целым отсюда уходит.

— Кыш! — скомандовал я, и парнишка шарахнулся в сторону и моментально исчез, будто телепортировался. Просочился между прохожими, нырнул в какую-то подворотню и испарился, как надоедливый комар в темной комнате.

А я пошел дальше по улицам. Я еще не посмотрел все, чего хотел.

Когда впереди замаячила крепостная стена, и я понял, что практически добрался до выхода из города, я развернулся, перешел дорогу и пошел в обратном направлении — обратно к трактиру. На этой стороне дороги тоже было много интересных лавочек и домиков, и я не отказывал себе в удовольствии остановиться и понюхать интересные фиолетовые цветы, что лианами увивали заросшее окно, или попить воды из фонтанчика, устроенного прямо в стене одного из домов. Я планировал не торопясь, наслаждаясь видами, вернуться обратно в кабак, и, если Тора все еще не вернулась — ждать ее там, благо завтрак все не думал перевариваться, и чувство голода меня начнет мучить не скоро.

Но нашелся кое-кто, кто был против подобных моих планов.

Примерно в том же