ли эта женщина была столь надменна или просто обозлилась на меня за то, что Уилл выбрал мою кандидатуру на пост его помощника по выбору картин для галереи? Шестое чувство подсказывало, что второе.

– Открыть галерею, которая бы раскрывала характер и всю суть города, показывала его красоту? – Правдиво отвечала я. – По-моему, блестящая находка.

– Уилл много делает для Берлингтона. – Кивнула мисс Калхун.

– Ты слишком нахваливаешь меня, Сьюзен.

За её спиной появился Хьюго Уильям Максвелл младший собственной персоной, и что-то в моей груди ёкнуло. Такие же чувства возникают, когда летишь на аттракционе вниз. В одном из своих сотен – как мне казалось – дизайнерских костюмов, с открытой улыбкой, Уилл украшал эту комнату лучше, чем позолота.

– Здравствуйте, Эмма. Очень рад снова вас здесь видеть. – От теплоты его взгляда разогрелся бы суп, что уж говорить обо мне. Но вслед за ним холодные глаза Сьюзен меня остудили. – Вы уже познакомились?

– И даже успели немного поболтать. – Умаслила его мисс Калхун.

– Тогда предлагаю сесть за стол и обсудить галерею всем вместе.

Когда предложение исходит от кого-то вроде Уилла Максвелла, оно звучит как мягкое указание. Даже если бы все кругом были против, никто бы не осмелился противоречить. Над такими, как он, витает аура власти, которой хочется безоговорочно подчиняться.

Мы расселись так, что они оба оказались напротив, точно выступали единым фронтом на переговорах. Я почти ничего не ела с утра – остатки лимонного пирога Бетти не в счёт – потому чуть не накинулась на блюда, как оголодавший зверёныш. Но движения Сьюзен были такими плавными и размеренными, что я невольно поддавалась их неспешности. Аккуратно откусывала тарталетку с красной рыбой, отламывала кусочек нежнейшего хлеба, накалывала идеальный ломтик сыра крошечной вилочкой.

Гилберт вошёл в столовую как по приказу – навык, отточенный годами службы в доме Максвеллов. Появляться как раз вовремя. Он подал нам горячее – запеченую утку в каком-то красном соусе – и овощи, после чего разлил по бокалам такое же красное вино и удалился.

По мне, так лучше бы мы сразу перешли к обсуждению галереи, но видимо в подобном обществе принято сперва насладиться светской беседой не о чём. Сьюзен с излишним любопытством порасспрашивала меня о том, нравится ли мне Берлингтон и где я остановилась, после чего с излишним любопытством углубилась в мою жизнь в Лос-Анджелесе и заслуги в мире искусства.

– Уилл рассказывал, что вы только начинаете свой творческий путь. – Говорила она, пережёвывая утку по мельчайшим кусочкам, как белочка – орешек.

Женщина так ест только в двух случаях. Или она на диете и пытается вытянуть из каждой крошки минимум калорий. Или рядом находится мужчина, перед которым она не хочет выглядеть прожорливым троллем. Но мне показалось, что мисс Калхун страдает и тем, и другим.

– Я могу знать какие-то ваши работы?

Вопрос отвлёк меня от неуместных наблюдений, и я слегка смутилась.

– Боюсь, что нет. Мои картины выставлялись всего в одной галерее «Арт Бертье» в Лос-Анджелесе, и вряд ли слава о них дошла до сюда.

Но Уилл каким-то образом прознал про меня, однако спрашивать его об это сейчас мне не хотелось. Если когда-нибудь эта женщина позволит нам остаться наедине, я задам мистеру Максвеллу вопрос, что мучил меня уже второй день.

– Всего одна галерея. – Брови Сьюзен прыгнули вверх. – И картины хорошо продавались?

Я глянула на Уилла, но тот, казалось, не замечал, что на меня устроили облаву. Аккуратно орудовал ножом с полным безмятежности лицом и присутствовал в нашей беседе как сторонний слушатель.

– Не так хорошо, как хотелось бы.

– О, как жаль. – Протянула Сьюзен тоном, говорящим, что ей совсем не жаль. – Должно быть, это очень тяжело, чувствовать себя недооценённым художником?

Канапе так и зависло в воздухе на полпути к моему рту. Да что ж она задумала? Принизить меня в глазах Уилла и смешать с грязью? Но зачем? Показать, кто тут главный? Выслужиться перед мужчиной, сидевшим бок о бок с ней? Что бы ни двигало этой зазнайкой, она явно нацелилась выставить меня в неприглядном свете и засиять на моём фоне новогодней гирляндой.

Однако на сей раз Уилл не остался в стороне. Его нож лязгнул о край тарелки, салфетка вытерла его губы, а потом они произнесли:

– Хватит расспросов, Сьюзен. Уверен, что творчество Эммы ценят по заслугам. Я видел её картины, и они чудесны.

– Спасибо. – Зарделась я, не зная, от чего сильнее. От его похвалы или от того, как ловко он осадил мисс Калхун. Та аж поджала губы от неудовольствия.

– Давайте лучше обсудим картины для зала, посвящённого Берлингтону.

– Отличная мысль! – Поддакнула Сьюзен. – Я как раз составила список примечательных мест, которые мы просто обязаны запечатлеть на холсте и разместить в галерее.

– Прекрасно. Может тогда, ты покажешь их Эмме как-нибудь?

Только не это, хотелось взмолиться мне. Вытерпеть общество этой женщины один на один – задача для кого-то с более крепкой нервной системой.

– Я как раз начала писать. – Вставила я. Уилл тут же заинтересовался, а Сьюзен усиленно загоняла помидор по тарелке.

– Вот как! И что это за место?

– Деруэй Айленд. Пейзаж из окон дома, в котором я остановилась. Вокруг – невероятный вид на реку, лес и холмы. Мне показалось, что такое зрелище нельзя обойти стороной.

– А вы не думали сначала посоветоваться с нами? – Уколола меня мисс Калхун, в который раз показывая, где моё место, но ей не удалось.

– Я был у вашего коттеджа, – одобрительно кивнул Уилл, – и лично лицезрел, насколько там красиво. Думаю, это прекрасный выбор, Эмма.

Два ноль в мою пользу. Мисс Калхун раздула ноздри от того, что я уже дважды выбиралась из её ловушек. Однако она не прекращала охоту и выставляла их снова и снова.

– Но в следующий раз будет лучше, если вы сначала согласуете с нами, какую картину собираетесь писать.

– Непременно. – Выдавила я.

Может ещё мне нужно было отчитываться, сколько сахара я кладу в соль и в какой позе сплю? Слишком явно читалась неприязнь на лице этой заносчивой и неукротимой женщины, но я была не в том положении, чтобы сбивать с неё спесь.

Остаток обеда походил на скучную пьесу в самом помпезном театре, куда тебя пригласили, но ты по всем параметрам не вписывался в обстановку. Мисс Калхун вовсю пыталась произвести впечатление и рассыпалась в познаниях живописи, словно пришла поучаствовать в конкурсе на лучшего агента по искусству или боролась за какой-то ценный приз.

– Вы видели натюрморты Мэтью Вонга? Критики часто сравнивают его с Анри Матиссом!