Вскоре за деревьями замелькали и тени, я сам видел одну из них, поманившую меня рукой.

— Я вроде как голос Флая слышал, — шепнул мне Крепыш. — Серьезно.

— А ты что хотел? — так же тихо ответил ему я. — Эта тварь, похоже, проецирует голоса и очертания тех, кого сожрала. Достался ей наш Флай, вот она его в дело и пустила. Так сказать, безотходное производство.

— Смотрите, там Сержио, — взвизгнула одна из женщин, вскакивая. — Вон, за кустами!

— Сиди, — тут же одернула ее соседка, схватив за кусок ткани, который был намотан у ее товарки на бедрах. — Какой Сержио?

— Да точно! — не успокаивалась та. — Зовет меня!

— Сержио был ее приятелем, — пояснила Китти, сидящая рядом со мной. — Он тогда ушел с теми, кто с Ромулом разругался, обещал за ней вернуться.

— Вот и вернулся, в каком-то смысле, — заметил я и подал знак Джебе, чтобы тот, если что, женщину, которая все голосила, придержал, не дал ей в лес убежать.

И не зря, он едва успел перехватить ее в последний момент. Клянусь, что, когда «волчонок» придавил ее к земле, где-то в глубине леса, там, где была расщелина, кто-то мстительно-зло завыл. Видно, хозяин этой земли понял, что люди, которые сейчас находятся в его владениях, не собираются просто так бежать на его зов.

Я был очень удивлен, что мы не оставили в этом сосняке никого. Вот вообще никого. Удивлен и горд. По сути, это была первая не спонтанно, а толково и слаженно проведенная удачная акция в этом мире. Пусть она была лишь частью другой операции, которая, увы, не обошлась без потерь, да и вообще еще не закончена, но все-таки!

Ночь мы провели в лесу, выбрав среди местной мокроты место посуше. Все были вымотаны, да и не столь принципиальным было добраться до степи именно сегодня. Главное — самый паршивый и тяжелый участок дороги остался позади, за спиной.

Степь мы увидели только к середине следующего дня. Деревья расступились, и перед нами возникло травяное раздолье. Мы, привычные к нему, и то прониклись контрастом, что уж говорить о людях с лесной поляны, которые вообще ничего, кроме деревьев, давно не видели.

Люди выходили из леса на простор и буквально застывали на месте, почему-то в первую очередь глядя в бескрайнее синее небо.

— Красота какая! — выдохнула Китти, сбросив с плеча ствол орудия.

— Ох ты! — согласился с ней Викентий, также опуская свою ношу на землю. — Это что-то невозможное просто!

— Это наш новый дом? — спросил у Лианы один из малышей, тот самый щекастик, который все под ногами у меня вертелся. — Мы теперь тут будем жить?

— Надо табак проведать, — деловито сказала мне Настя, без особой симпатии глядя на Китти, которая стояла рядом со мной. — И вырвать его остатки с концами, чтобы еще кто не набрел на него.

И еще надо будет нынче ночью пустить в расход тех двоих, которые Ромулу служили. Я за ними наблюдал все это время, и мне они очень не нравились. Слишком уж рьяно демонстрировали свою лояльность, слишком были дружелюбны. Возможно, я дую на воду и так они пытались показать, что на самом деле рады влиться в наш коллектив, но в этих вопросах лучше перестраховаться.

Перед началом похода я сказал Голду, что до степи их трогать не надо, — это, как ни крути, две пары рук, но вот сейчас, когда пушки весело покатятся по земле, уже стоит сделать то, что следует. Хоть бы даже этой ночью, чего тянуть? Тем более, завтра к вечеру мы при удачном раскладе можем дойти до генеральского бункера или заночевать почти рядом с ним.

— Сват! — окликнул меня Джебе и щелкнул предохранителем. — Смотри! Люди.

Я повернул голову в ту сторону, куда он указывал, и мне захотелось смеяться.

Ирония судьбы. Мы, похоже, все-таки встретили кочевников. Вот только не тогда, когда это стоило бы сделать.

Впрочем, может, это были и не они? Хотя…

Группа вооруженных луками людей, одетых в нечто вроде халатов из разноцветных кусков ткани, идеально подходила под то описание, которое нам дала Полина. Странно, кстати, что мы их сразу не заметили. Хотя они смотрелись неотъемлемой частью пейзажа, похоже, отлично умели маскироваться.

Собственно, тут как раз Полина и развеяла мои последние сомнения.

— Это кочевники, — испуганно сообщила она, подбежав ко мне. — Это они, точно. Я вон того, с бородой, хорошо помню, он один из главных среди ловцов рабов! И вообще он там, в каганате, в большом авторитете.

Кочевники, надо заметить, тоже обнаружили наше присутствие и изучали нас так же, как мы — их.

Расстояние между нами не слишком близкое, но и не то чтобы далекое. Для прицельной стрельбы далековато, но чтобы поглазеть друг на друга и даже кое-как поговорить, вполне достаточно.

— Тор, Джебе, Крепыш — первая линия. И не подставляться, — деловито распорядился Наемник тем временем, как бы ненароком прикрыв меня и уже держа автомат у плеча. — Одессит, на тебе гражданские. Азиз…

— Азиз знай, что делать, — сообщил ему зимбабвиец, раскладывая сошки пулемета.

— Ну и молодец, — похвалил его Наемник. — Сват, ты давай особо вперед не лезь. Твое место в партере.

— Да я стрелять и не собираюсь пока, — отозвался я. — Они, похоже, тоже. Пиф-паф мы всегда успеем, чего спешить? Лучше сначала поговорить.

— А если они все-таки начнут первыми? — облизала губы Настя, абсолютно без страха смотрящая на переговаривающихся кочевников.

— С чего бы? — удивился я. — Их чуть больше десятка, нас вон, за полсотни, и разница в вооружении между нами в данный момент такая, что только очень глупый или жадный человек станет устраивать конфликт на ровном месте. Да вон, сами смотрите.

— Мое почтение, — закричал, помахав руками и показав, что они пусты, бородач. — Вы кто?

— А вы кто? — отозвался я.

— Мы здесь живем, — донеслось до нас. — Это наша степь. Это наша земля.

— Это общая земля.

В таких ситуациях никогда нельзя уступать никому даже в мелочах, а особенно людям с Востока. Как только ты делаешь шаг назад, они немедленно делают шаг вперед. Это не хорошо и не плохо, просто такова их ментальность.

— Я не вижу здесь плаката: «Территория людей в халатах. Охраняется ими же», — как можно громче крикнул я.

Бородач, судя по всему, засмеялся и что-то сказал своим людям. Нет, стрельбы быть точно не должно, дело идет к разговору. И это хорошо.

— Сейчас говорить будем, рубль за сто. — Я повернулся к Насте. — Давай-ка доставай свою винтовку, душа моя. Если вдруг они глупее, чем я о них думаю, работай на поражение, но бородатого не трожь. Он из этой компании для нас самый полезный, так как, если верить Полине, больше других знает.

— Прав ты, стрелять они вряд ли будут. — Голд заложил большие пальцы рук за пояс. — Другое плохо — имущество наше они срисовали. Пусть не все, но срисовали.