На площади между тем собралась огромная толпа последователей Торондо, и люди продолжали прибывать. Многие приземлились за границей запретной зоны и пришли сюда пешком, преодолев много километров. Другие уже находились в столице и явились на зов своего вождя и полубога, радуясь его победе над Венпортом.

Из окна Родерик видел, как люди заполняют гигантскую дворцовую площадь. Батлерианцы несли красно-черные знамена, на которых был изображен кулак, красный кулак, сжимавший черную шестеренку. Император понимал, что, когда Манфорд приземлится и выйдет к толпе, она будет приветствовать его как героя-победителя, хотя Родерик знал, что Венпорт бежал сам, трусливо уклонившись от боя. Император пока не понимал истинной причины отступления мятежного директора.

Баланс сил был очень хрупким. Родерик понимал, что Манфорд легко сможет побудить толпу к самым безумным действиям, если почувствует себя оскорбленным. Надо радушно и с почетом принять его; в конце концов, у них все же есть общий враг.

Интересно, но тот же аргумент использовал и изменник Венпорт.

Да, он, Родерик Коррино, поблагодарит Манфорда за его усилия, но все же деликатно напомнит, кому на самом деле принадлежит власть в империи. Император обставил аудиенцию жесткими условиями, предложив, чтобы встреча прошла с глазу на глаз – два важных человека будут вдали от беснующейся толпы обсуждать важные государственные дела. В виде исключения император разрешил Манфорду взять с собой свиту – не более четырех человек.

Толпы фанатиков этого человека ответственны за смерть ненаглядной Нанты, как и почти несомненно за исчезновение сестры после разгрома школы ментатов. Манфорд, правда, всячески открещивается от своей причастности к исчезновению Анны, но теперь у Родерика есть узнающая правду, и можно надеяться на правдивые ответы. Тогда и станет ясно, насколько Манфорд заслуживает благодарности…

Родерик поправил орденскую ленту на парадном мундире и вышел на балкон в тот момент, когда челнок приземлился в центре дворцовой площади.

Свита бросилась к открывшемуся люку, из которого вышла рослая женщина – мастер меча, – несущая на плечах Манфорда Торондо. Батлерианский вождь был наряжен в пышную безвкусную форму с черно-красными шевронами и эполетами. На голове Торондо красовалась старомодная армейская шляпа, увенчанная плюмажем.

Толпа восторженно приветствовала своего кумира. Манфорд благосклонно кивнул ей, а потом, подняв голову, окинул взглядом золотой купол императорского дворца. Он поднял руку, приветствуя стоящего на балконе Родерика, и император машинально ответил ему тем же. Рев толпы усилился. Люди приняли этот ничего не значивший обмен жестами, как свидетельство великой дружбы и крепкого союза между этими людьми.

Анари Айдахо направилась к помосту, с которого Манфорд намеревался обратиться к своим сторонникам, но – согласно приказу Родерика – охрана перехватила мастера меча и направила ее с Манфордом ко входу во дворец, чтобы вождь еще сильнее не завел и без того возбужденную толпу.

Родерик и Хадита заняли свои места в аудиенц-зале, ожидая появления Манфорда. У Хадиты был озабоченный вид, когда она села на трон рядом с Родериком. Фиелла заняла место в двух шагах справа от императора и застыла в многозначительном молчании. Гофмейстер Баким встал у тронного возвышения вместе с двумя советниками.

Усевшись на кристальный трон, Родерик постарался сосредоточиться и принялся нервно барабанить пальцами по подлокотнику трона. Заметив это, Хадита шепнула:

– Наступили трудные времена, мой супруг, но нам необходимо выказать этому человеку хотя бы малую толику уважения. Его корабли изменили ход сражения. Если бы не Манфорд, Джозеф Венпорт принудил бы тебя к отречению. Мы оба прекрасно это понимаем.

– Да, ты права, и я сделаю все, что нужно, но не более необходимого. Да, Манфорд Торондо помог нам в этом случае, но кризис, поразивший империю, почти целиком и полностью на его совести.

Когда вождь батлерианцев приблизился к входу в аудиенц-зал, Родерик приказал гвардейцам охраны открыть высокие двойные двери. Вошла Анари Айдахо, неся на плечах безногого Манфорда Торондо. Рядом с ним семенил лысый священник Хариан. Вопреки требованию Родерика, вождя сопровождало не меньше дюжины его сторонников. Они тоже попытались проникнуть в тронный зал. Некоторые даже пытались оттолкнуть Анари, но она прочно удерживала Манфорда. К дверям бросились императорские гвардейцы, чтобы отсечь лишних людей и не пустить их в тронный зал.

Родерик, придя в бешенство, вскочил на ноги.

– Мы договорились, что сопровождающих будет только четверо. Все остальные должны немедленно покинуть зал.

К императору присоединился гофмейстер, который, покраснев от натуги, закричал:

– Перед лицом императора должно соблюдать порядок! Мы не потерпим во дворце присутствия неуправляемой толпы.

Манфорд мастерски разыграл огорчение.

– Простите моим сторонникам их энтузиазм, сир. Они хотят всюду меня сопровождать.

– Но не здесь. Если вы не можете следовать моим правилам, то я не приму вас во дворце.

Сделав оскорбленное лицо, Манфорд сказал:

– После той услуги, что я оказал вам, сир, я ожидал более приветливого приема. Я – защитник империи, я изгнал нашего общего врага. Я спаситель Салусы.

– Однако именно ваша толпа убила нашу дочь, – слова Родерика произвели впечатление ледяного душа. Все присутствующие замерли. – Я не потерплю здесь хаоса. Пусть все лишние немедленно покинут зал.

В наступившей тишине гвардейцы принялись выталкивать батлерианцев прочь. Манфорд согласно кивнул, уступая императору.

– Конечно, сир. Не стоит бередить старые раны.

Он жестом приказал священнику Хариану и двоим батлерианцам в одежде ментатов остаться в зале. Один ментат был мужчиной, второй – женщиной. Однако они были очень похожи друг на друга короткой стрижкой каштановых волос и субтильным сложением.

Когда двери затворились, оставив в холле толпу сторонников Торондо, Манфорд бодро заговорил:

– Сир, мы должны смотреть вперед в предвкушении славного будущего. Наши настоящие враги – это Венпорт и его ужасные машины. В Зимию прибыли сотни тысяч моих людей, и столько же находятся на пути сюда. Мы должны отметить нашу общую победу, мы смогли обратить Венпорта и его воинство в позорное бегство, – голос Манфорда окреп. – Вы должны быть благодарны нам за чудесное спасение.

Родерик и не подумал сбавлять тон.

– А вы должны помнить, что я ваш император, и долг каждого подданного, в случае опасности, выступить на защиту монарха, не ожидая за это никакой особой благодарности. – Он холодно продолжил: – Я ценю вашу неожиданную помощь, но я никогда не забуду вред, который ваши люди причинили в прошлом. Счет еще не окончен.

Было заметно, что Манфорд колеблется. Без ревущей толпы сторонников он выглядел маленьким и жалким, действительно обрубком. Перья на претенциозной шляпе комично качнулись, когда Манфорд протянул руку в сторону двух маленьких ментатов. Торондо явно хотел сменить тему разговора.