Увы, у столба для наказаний их не ждало ничего обнадеживающего. Вдобавок к луже крови и побуревшим следам, ведущим к боковой калитке, на камнях прямо под крюком, к которому обычно привязывали руки наказанного, стоял на коленях бледный как привидение мальчишка со светлыми волосами и пустыми глазами смотрел на собственные ладони, вымазанные в красном. 

Раймон бессильно упал в кресло и уронил руки на подлокотники. Тяжелые и густые капли с пальцев словно нехотя переползли в мелкие завитки старинной резьбы.

Джейнс молча устроился напротив. Наверное, впервые в жизни он не знал, что сказать. Слова все куда-то исчезли, при том что мыслей было много как никогда.

Минуты падали в холодный камин вместе с серым пеплом, что осыпался из давно не чищенной каминной трубы. Пахло стылыми углями и кровью.

— Что теперь? — первым нарушил молчание все же Джейнс.

— Подождем, пока не вернутся те, кто отправился искать тело, — бесцветно уронил Раймон, машинально протягивая руки к бокалу и тут же отдергивая пальцы от окрасившегося в багровый серебра. 

— Там было столько крови, что искать тело уже не имеет смысла. Почти. — Джейнс, который вытер руки еще там, во дворе, взял бутылку и налил вина обоим. — И это была не простая кровь. Сам чувствуешь.

— Подождем, пока не найдут тело, — все тем же тоном повторил Раймон. 

— Хорошо, — вздохнул Джейнс. — Я распорядился… чтобы за мальчишкой присматривали.

Раймон ничего не ответил, лишь чуть-чуть повернул голову в его сторону, обозначив вопрос.

— Приходи в себя, — жестче приказал медовый герцог. — Ты уже забыл, что она привязала твою жизнь к жизни этого бастарда? Если он наложит на себя руки от горя, ты тоже умрешь. Вот только не надо делать вид, что настолько убит горем, что тебя это не волнует.

— Нет… — тихо отозвался полынный герцог. — Не убит. Но я чувствую себя… странно. Ты прав в одном. Мальчишку надо убирать с кухни и вообще из замка. Раз уж так получилось, придется что-то делать. Моя жизнь не может зависеть от безродного слуги. 

Джейнс вдруг негромко рассмеялся, хотя веселья в его смехе было мало:

— Ну да… а учитывая, что пацан по уши влез в серебряную кровь и, пока она была жива, успел не только попасть под зов, но и стать ее консортом, ждать пробуждения наследия долго не придется. И если его магия начнет искать выход, а он не будет знать, что с этим делать, вы на пару загнетесь очень скоро. Кстати, у него же еще брат-близнец, там тоже возможно наследие, и без обучения он быстро потянет консорта за собой. В любую сторону — или в могилу, или в полное серебро. 

— Значит, главный повар и его племянники скоро исчезнут, — Раймон, наконец, вынул платок и начал медленно, очень медленно вытирать руки, — а в поместье одного из моих вассалов появится отец с двумя сыновьями — остатки высокородного, но обедневшего семейства. 

— Не опасно отсылать их так далеко? А если там что-то случится?

— Всех мелочей не предусмотришь, — покачал головой Раймон. — Если мальчишка на ровном месте споткнется и свернет себе шею — значит, судьба. А в остальном… Пока они будут учиться, им все равно нечего делать среди интриг и схваток двора, в защищенной приграничной крепости будет безопаснее. Придется за несколько считаных лет вбивать в их головы то, что мы с тобой изучали с раннего детства. Когда этот… Лиу вернется в столицу, он должен быть не просто сильным магом, но и дворянином в полном смысле этого слова, чтобы я мог без помех и лишних вопросов приблизить способного провинциала к себе. А его брат на подхвате пригодится как лишний клинок и заодно способ держать эту парочку под контролем. 

— Он не знает, кто такой Юль, — полуутвердительно, полувопросительно произнес Джейнс.

— Нет. И не узнает. После смерти принцессы он перестал быть для магии консортом. Разве что все факторы могут сделать его кровь чище, смыв чужое. Но пока ничего нельзя сказать наверняка. Когда настанет время… тогда с этим и разберемся. 

Какое-то время они молча пили, глядя в погасший очаг. Окно в комнате было приоткрыто, и со двора доносились заполошные крики какой-то тетки, судя по всему, она ловила сбежавшую из птичника курицу. То и дело ее взвизги сопровождались громким гоготом стражников и веселыми подначками.

Жизнь продолжалась как ни в чем не бывало. Словно маленькая принцесса с серебряной кровью все еще сидит в своей башне, общаясь с предками и официально передав свое королевство под управление двух герцогов. А мальчишка-поваренок, примелькавшийся на кухне, и вовсе исчезнет из памяти людей без следа уже совсем скоро. Будто его и не было…

Впрочем, нет. Забудут не все.

— Как думаешь, когда действие зова крови сойдет на нет, это перестанет быть так… отвратительно больно? — спросил вдруг Раймон. — Я чувствую себя дураком из сказки, у которого была волшебная рыбка, превращающаяся в фею, а он по глупости спалил ее чешую в камине. Идиотское ощущение, особенно для меня.

— Я тоже буду скучать, как ни странно, — откликнулся Джейнс. — Хотя меня никаким голосом крови не задело.

— Ты уверен? — прищурился на него Раймон.

— Почти. — Губы Джейнса искривились в ухмылке. — Она была… нет, он был — этот мальчишка был страшно занятным, а еще необычным. Жаль… В любом случае мы это поймем очень скоро. И у тебя, и у поваренка скоро прочистятся мозги, вот тогда и посмотрим, сколько там было магии, а сколько… сколько самой принцессы.

Раймон хотел что-то ответить, но не успел — в дверь постучали.

— Ваша светлость!

Джейнс быстро откинулся в кресле так, чтобы с порога его не было видно. Раймон неохотно обернулся и буркнул:

— Входите, кто там.

— Ваша светлость, — один из телохранителей герцога чуть пригнул голову, чтобы не задеть о низкую притолоку, — поисковый отряд вернулся.

— Так быстро? — удивился герцог Браганта. — Почему они прекратили поиски? Белый день на дворе.

— Нашли, ваша светлость, — тихо доложил телохранитель.

— Так… быстро? — снова повторил Раймон. — Хорошо, я понял. Можешь идти. Куда его… положили?

— В подземелье отнесли, в одну из камер. Там прохладно. Также управляющий доложил, что с конюшни пропал один из младших конюхов. Говорят, у этого человека был конфликт с убитым.

— Ясно. — Раймон вдруг смутно вспомнил здорового чернобородого детину, который когда-то зажал поваренка в коридоре. Как Юль тогда блажил про герцогские яйца! При этом воспоминании губы поневоле тронула улыбка, но тут же пропала. — Все, иди.

Телохранитель поклонился и осторожно прикрыл дверь.