— А в кляузе написано, что и продавать табак запретил, — вспомнил о подследственном глава области.

— Да. Запретил продавать лицам, не достигшим совершеннолетия, сигареты и папиросы, — подтвердил Штелле.

— А водку?

— Продажу вино-водочных изделий ограничил — с двух дня до семи вечера. Подводить итоги рано, однако, по мнению руководителей предприятий, резко снизилось количество опозданий на работу и прогулов. Практически прекратилось пьянство на работе, и, главное, количество правонарушений в состоянии алкогольного опьянения упало вдвое, — доложил Пётр.

— И на всё у тебя ответ готов. Даже неинтересно тебя ругать, — усмехнулся председатель Облисполкома, — А про это приложение что скажешь?

— Книга Стругацких напечатана во множестве журналов, в том числе и в издательстве «Детская литература». Что в этом крамольного? Зато подписка на газету удвоилась по сравнению с прошлым годом…

— А вы знаете, по сколько рубликов продают это приложение в Свердловске? — вмешался Глинских.

— Понятие не имею. А что, спекулируют нашей газетой? — удивился Тишков.

— Ещё как спекулируют! У меня жена купила вашу повесть про Буратино за пять рублей. Так это только первая часть. Полное собрание ваших сочинений меня разорит просто, — с кривоватой улыбкой сообщил секретарь Облисполкома.

— Я понятия не имел. Могу прислать бесплатно, — развёл руками обвиняемый.

— И что теперь с вашей сказкой делать прикажете? — поинтересовался Борисов.

— Можно напечатать в издательстве «Уральский Рабочий». Я, между прочим, к вам зашёл с просьбой выделить нам дополнительно бумаги — и, может, новое оборудование.

Оба заржали. Может, пронесло? Но на самотёк Пётр решил ситуацию не отпускать. Пора вводить в действие тяжёлую артиллерию.

— Александр Васильевич, у вас есть магнитофон? — Пётр стал доставать из портфеля спасительную плёнку.

Событие тридцать девятое

После третьей рюмки Пётр сначала накрыл свою посудину ладошкой, а потом и вообще отставил в сторонку. Всё повторилось, как и в кабинете начальника Суворовского училища, с небольшими различиями. Например, рюмок было не три, а четыре — и чёрный хлеб не ломали, а резали. Ну, и выпили на одну рюмку больше.

— Пётр, ты не представляешь, какой ты талантище! Дай я тебя расцелую.

— Александр Васильевич, тут ведь в одной песне есть слова поэта Расула Гамзатова, а музыку мне приёмная дочь помогала писать, — пытался отделаться от поцелуя Пётр. Не удалось.

— И они молодцы! А ты — талантище. Чего ты там в своём Краснотурьинске застрял? Давай перебирайся ко мне, культуру в области возглавишь, — опять полез обниматься не сильно уж и пьяный Борисов — просто проняло мужика.

— Нет. Александр Васильевич, вы читали книгу «Двенадцать стульев»? — Пётр дождался утверждающего кивка, — Так вот — я хочу превратить Краснотурьинск в Нью-Васюки. Вот к вам и пришёл за помощью.

— Смешно. Ладно! Давай так. Завтра подходи к одиннадцати часам. Я вызову главного редактора издательства «Уральский Рабочий», попытаемся помочь тебе с бумагой и оборудованием. Ну и книгу порешаем, как напечатать. Про сигареты и водку так решим: считай, что получил от меня команду и проводишь эксперимент. Раз в неделю, скажем, по понедельникам, докладываешь по телефону результаты, а раз в месяц, в первых числах, изволь появляться лично, — глава области заглянул в блокнот, — По собачатине. Отправим к тебе через неделю две комиссии. Не спорь. Две. Одна — медики-инфекционисты, как и предлагаешь. А вторую, не обессудь, из партконтроля отправим. Раз сигнал на руководителя коммунистов целого города поступил — обязаны отреагировать, — погрозил в окно кулаком кому-то Борисов.

— Александр Васильевич, я ведь к вам за помощью шёл, — решил придать беседе правильное направление Штелле.

— Так что молчал? — усмехнулся Глинских.

— Мне нужно узнать фамилии и адреса самого лучшего в области картофелевода и одного из лучших председателей колхоза, вышедших на пенсию, — медленно начал Пётр, чтобы начальники успели переключиться с лирики на деловой тон.

— Пиши, по памяти скажу — тем более, с одним недавно общался. Ольга Михайловна Чеснокова — Герой Социалистического Труда. Работает агрономом в Ирбитском районе Свердловской области. В 1948 году её звено вырастило 524 центнера картофеля с гектара, а в 1951 году — по 610 центнеров на участке площадью 8 гектаров. Подойдёт такая? — Борисов вдруг отстранился, — А не хочешь ли ты её в Краснотурьинск переманить?

— Хочу. Там она смену вырастила, а у нас в подсобном хозяйстве еле 100 центнеров натягивают. Кому будет плохо, если передовиков будет больше?

— Ну, вообще-то, правильно. Мы её пытались поставить заведующей семенной инспекцией в Красноуфимске, но она опять сбежала к себе. Может, у тебя получится? Так, второй кандидат в краснотурьинцы. Ага, вот, есть — Константин Николаевич Чистяков. В 1960 году был назначен директором отстающего совхоза «Балаирский» в селе Балаир Талицкого района Свердловской области. Вместе с женой-учительницей и двумя детьми переехал из областного центра в отдалённую деревню без электричества.

В 1964 году у него в колхозе в несколько раз увеличилась урожайность основных культур. Надои выросли с 2,5 почти до 4 тысяч килограммов молока на фуражную корову. Резко возросло маточное поголовье птицы и крупного рогатого скота. Соответственно, сдача государству мяса, яиц и зерна подскочила по сравнению с 1961 годом в два раза. Почти вдвое выросла зарплата колхозников.

Рядом с их пограничной деревней находились две деревушки с таким же отсталым хозяйством, и рабочие подсказали, что можно бы попробовать объединиться — а там 300 пар рук. Объединились — так он и этих вытянул из разрухи и нищеты. В 1966 году за достигнутые успехи в развитии животноводства и заготовок мяса, молока, яиц, шерсти и другой продукции Чистякову присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Только вот приезжал он ко мне недавно. Выявили у жены туберкулёз и врачи советуют переселить в Краснодарский край. Но если твои собачьи методы, Пётр, и правда работают — то, может, ему нужно не на юг, а на север ехать? Вылечишь жену, и одного из лучших председателей колхозов страны заполучишь. Да и я тебе спасибо скажу, если этого человека в области оставишь.

Пётр задумался. Он и сам не был твёрдо уверен в действенности собачьего метода. А вдруг жена не выздоровеет, а умрёт? Хреново получится. Но вот если вылечится… Тогда это такой локомотив будет, что и вагоны за ним не удержатся. Подумать надо. Словно подслушав его мысли, Борисов продолжал.

— Если не удастся уговорить Чистякова, то вот тебе ещё одна кандидатура. Николай Максимович Пермикин — тоже председатель колхоза, и тоже Герой Социалистического Труда. Работал председателем колхоза «Уральский рабочий» Богдановичского района Свердловской области. По выходе на пенсию переехал в Свердловск. Недавно с ним