— К Марте, — приказал я. — В защиту. И не подставляться. Как поняли?!

— Отчетливо! — подтянулась Крыса.

Минут через пять, сдобренных отголосками боя и высверками багрянца над крышами, вернулась Николаевна, еще на подходе выложившись в крике:

— Чумки! Чумки вернулись! Завалили Пугало, периметр пробит к херам! — Она тормознула, пытаясь высмотреть смену № 7 в тенях. — Нечи прорываются!!

Как говорится, не прошло и цикла, да.

Окончание главы 15)

Глава 16

Ночь перестала быть томной, так скажу. В кишках захолодело. Ни отнять, сука, ни прибавить.

Николаевна, продышавшись, судорожно повторила:

— Нечи… — точно сама не до конца верила в сказанное.

Даже разрушенный мир можно разрушить, если ненавидеть с должной силой. И, судя по всему, отступники чумки видели место, что отринуло их право на возвышение, исключительно в черных тонах незамутненной ненависти. Вспоминая разговор с Клином, совет сильно недооценил реакцию клана, поставленного в неуютную позу.

Из сплетений факельного пламени и теней вырвалась Оторва, на ходу подтягивая ремни экипировки. За ней спешили верные клевреты, нагнетая шум и голоса. Классика. Глава тряхнула Никки за плечи и заорала:

— Собралась! Доски, мешки и прочую херню в проход! Делаем баррикады!

Я отлип от борта колесницы. Идея здравая и наиболее безопасная при нехватке информации. Подопечные тревожно переступили — Замес скрежетнул о броню сбруей и вздрогнул. Еще не началось, а очко уже на ультразвуке. Крыса перестала целиться в извечную темноту, разрываемую далекими воплями. Ну и мне пора:

— Помогите клану, — приказал коротко. Бегло приценился к амуниции. Автомат приберегу — учитывая количество патронов, сугубо для психологического давления. И поступлю чутка нелогично — возьму СВД, заодно и рекогносцировку периметра проведу. Повод? По мне так да.

— А ты? — разом набычился тощий. — Командир?

— Почему не вижу досок в руках? — спросил удивленно. И уточнил вкрадчиво: — Охренели?

— Нельзя идти без прикрытия, — рубанула словом Ива. Смелая, наивная Ива.

— Я только глазком, — пообещал. — Надо понять, как глубоко нырнул Парк. И я по-прежнему вас наблюдаю. Ушли рывком!!

Стальная подача голосом сорвала команду в указанном направлении. Ребятишки все не могут понять — когда можно дискутировать, а когда нет. Их забота почти приятна, но я запомню, я злопамятный.

Подумал, хмыкнул и рванул в переулок, что уводил в подходящем направлении. Ну как рванул — в мыслях я, конечно, сайгак, а на деле мышцы серьезно забиты, плюсом раны, несмотря на био, торкают болью. Прям букет подарков для организма — терпи и рви неблагодарную плоть. Дух силен и все такое.

Щербатая стена ускользнула назад. Поворот. Коротко отстучали каблуки по шаткому мостку. И вновь вдоль стены, криво сколоченной из досок. Сквозь щели видны метания человеческих силуэтов, красноватыми лучиками прорываются отсветы костров. Крик накладывается на крик, скрадывая смысл.

Мимо домов и огней. Мимо. Мимо.

Ткнувшись плечом в приземистую будку, быстро приценился к беготне местных. Кто, куда и за каким хреном? Осмысленность в маневрах прослеживалась, не спорю, но преобладала хаотичность, сталкивая тела и намерения.

Руку слега дернуло и в груди потеплело. Функция расщедрилась на непрошенную поддержку.

— Экономь, — обратился я к тротуару. — Примочки строго по приказу.

Наплыв тепла мгновенно свернулся куда-то в район печени. Оператор. Диалог. Сука. Машинная лаконичность заразна.

Пора бежать, оператор, хватит тереться о кладку.

Минуты через три вышел на финальную прямую перед эпицентром проблемы — пахло гарью, тротилом, кровью и незабываемой горечью. Мне необходима высота — метров десять в гору, чтобы прицениться. По правую руку забор и тентованные конструкты, по левую — несколько контейнеров, состыкованных в апокалиптическую жилую структуру. Видны остатки креплений с намотанным декором — почти лестница.

— Ты кто?! — С торца контейнера выглянул голый по пояс мужик. — Ты кто, сука?!

— Свои.

— Куда полез, свой?! Житомир!

15 секунд потратил на опрокидывание и вхождение локтем в тушку. Мужичок крякнул и призадумался. А затем подоспел Житомир, и я понял, что смотрю ему куда-то в пупок.

— Ты че? — спросил здоровяк.

— А ниче, — ответил честно, отработав прикладом. Не надо, просто не надо мешать мне в процессе исполнения. Бесит.

Второе восхождение на избранную смотровую точку далось проще. В запасе есть пару минут, пока бдительные мужички не очнутся. У бугая на куртке вроде какая-то метка, но мне, не побоюсь признаться, насрать.

С высоты картинка значительно прояснилась. Я торопливо приник к оптике в попытке раздвинуть сумрачные границы обозримого. Хотя можно не напрягаться — общая говнистость расклада хорошо различима.

Очередной мосток через канал периметра застлали сизые клочья дыма. На подчищенном участке перед тьмой развалин густым багрянцем догорали непонятные обломки и шевелилась серовато-черная масса. Чуть ближе в цепочке Пугал зияла прореха — несколько столбов скособочились в надломе, сыплясь крошевом на дно рытвины. У моста, на территории Парка, торопливыми залпами обозначились несколько огневых точек — шмаляли почти истерично и от души.

Поверьте, целей имелось в достатке. Но первым я заметил человека, бегущего по мосту в сторону Парка — трудно пропустить горящий факел, подвывающий на высокой ноте. Один взгляд в прицел выявил его принадлежность к чумкам. Хотя тратить патрон не пришлось — за нарушителем взметнулась крупная тень характерных крабьих форм и сходу пробила погорельца конечностью, точно пикой.

Матерый. Который нихера не боится огня.

Не размениваясь на мысль, довел бросок твари стволом и заслал гостинец в победно воющую пасть. Неч дернулся назад, оседая, и заклокотал на повышенных тонах. Горящее тело соскользнуло со вскинутой лапы, огненным комком уйдя на дно рытвины.

Сперва я не понял, что увидел в желтоватых отблесках — бетонная облицовка шевелилась, двигалась, растекаясь комочками. Разум чутка помедлил… а затем стало неуютно.

Крабий прибой — если утрированно. Твари жадно рвались сквозь прореху защиты, сползали вниз и в попытках одолеть внутренний склон канала, расползались в стороны. И число им — дохрена. От того и стрельба велась в заполошном темпе — народ при виде панцирного вала откровенно паниковал. Судя по размерам отдельных силуэтов, матерый на мосту далеко не одинок.

Раненный неч странно подергивался — вроде хотел рвануть дальше, но опорно-двигательный не слушался. А легкий затор на руку защитникам. Я перевел взгляд на отстреливающихся, продвинувшись ближе к краю контейнера. А дела не то, чтобы хорошие. Херовые, надо сказать, дела.

— Где совет?! — блажил хриплый голос.

— Валим! Валим!

— Стоять сука!

— Где совет?!!

Визг шмалабоев мешался с раскатистыми отсечками огнестрела. Хотя при таких раскладах предпочту услышать стаккато автоматического оружия. Закатай-ка губешку, оператор.

— Левее, Чан! Лезут!

Голоса планомерно срывались в ультразвук. Отменная сила воли — побежал только один, кувыркнувшись на