Никогда в жизни с ним не случалось ничего подобного — взять женщину, прижав ее к стене или уложив на стол. Но, черт побери, это оказалось так завораживающе. Позволить себе выйти за рамки дозволенного. И хотя Джеймс едва держался на ногах, он чувствовал, что готов продолжить…

— Ты прелестна, моя дорогая.

Пленительная улыбка показалась на ее губах. Роуз издала мурлыкающий звук и положила ладонь ему на шею, притягивая его голову для поцелуя.

— Я так понимаю, что тебе понравился такой перерыв?

— Более чем. Если бы подобные перерывы были включены в каждодневное расписание, я бы не возражал.

Джеймс наклонился и, выдвинув ящик стола, достал бумажный носовой платок. Вытерев следы удовольствия, бросил салфетку в корзину для бумаг. Поднял Роуз со стола, застегнул брюки, удержавшись от искушения снова обвить этими ногами свою талию…

Роуз спокойно поправила юбки. Несколько движений, и ее волосы снова были закручены в аккуратный узел.

— Что ж, не буду тебе мешать.

— Нет, нет, не уходи. Останься. На улице дождь, поэтому терраса отпадает. Я…

Джеймс отодвинул бумаги в сторону, освобождая место для газеты, которую еще не читал — «Таймс». И книги.

— Их много, — сказал он, указывая на полки по обеим сторонам от камина.

— Ты уверен? — Взгляд Роуз прошелся по полкам, — Я понимаю, что ты занят, Джеймс.

— Но это не запрещает тебе остаться здесь. — Он взял ее руку и сжал. — Я просто хочу, чтобы ты была рядом.

Ее свободная рука затрепетала, кончики пальцев прикрыли рот, а подбородок задрожал.

— Роуз!..

Не понимая, чем вызвано ее поведение, Джеймс заволновался. Он сказал что-то не то?

Роуз подняла на него глаза, полные непролитых слез, и его сердце болезненно сжалось.

— Это самые прекрасные слова, которые я когда-либо слышала, — прошептала она.

— О, милая…

Он крепко обнял ее.

Прошло немало мгновений, прежде чем она успокоилась настолько, что смогла посмотреть ему в глаза. Робкая улыбка, и от слез не осталось и следа.

— Мне тоже приятно быть рядом с тобой.

Джеймс тихо рассмеялся и поцеловал ее в лоб.

— Мы прекрасная пара, не правда ли, дорогая?

— Да, конечно.

Легкий туман расстилался за окнами. Утреннее небо все еще было серым и мрачным, намекая, что лучше всего провести время в тепле у камина, Роуз удобно устроилась на кожаной кушетке, поджав под себя ноги и набросив на них шаль. Туфли стояли на полу. Поленья в камине уютно потрескивали, постоянное пламя прогоняло холод, который норовил пробраться в комнату.

Роуз перевернула очередную страницу «Таймс» с намерением прочитать о самых интересных событиях дня. Хотя следовало признаться, что объявления она находила куда более интересной темой. Например, о каком-то джентльмене, разыскивающем «леди в лиловой шляпке», которую он видел около кондитерской Миллера во вторник днем.

Скрип пера чередовался с шуршанием бумаги. Джеймс… Поначалу она осталась неохотно. Она не хотела мешать ему, так как уже сделала это сегодня. Но то, как он просил остаться, заставило ее уступить его желанию…

Роуз, конечно, не могла отказать, как бы того ни хотела. Не было способа лучше провести этот дождливый день, чем здесь, рядом с Джеймсом.

Улыбнувшись про себя, Роуз потянулась к чашке, стоявшей на столе. Несколькими минутами позже легкий стук в дверь отвлек ее внимание от газеты.

Миссис Уэбб просунула седую голову в полуоткрытую дверь.

— Мистер Арчер, почта прибыла.

Джеймс сделал жест рукой, приглашая ее войти. Она положила пачку на край его стола и, взяв кофейник, налила кофе в его чашку.

— Еще чаю, мисс Роуз?

— Благодарю, не хочется.

— Желаете чего-то особенного на ужин?

Роуз взглянула на Джеймса. В ответ на его вопросительное выражение она чуть пожала плечами.

— Цыпленок? — спросил Джеймс.

Роуз кивнула:

— Прекрасно.

— Тогда цыпленок. — Джеймс повернулся к миссис Уэбб. — Может быть, мистер Уэбб приготовит его с розмарином, как с делал в мой прошлый приезд? Это было восхитительно.

— Как скажете, — проговорила с поклоном миссис Уэбб и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

Роуз снова вернулась к газете, а Джеймс принялся разбирать новую почту. Тихий шум создавал необычайно уютную атмосферу. Шорох бумаги, скрип стула; Джеймс издал какой-то забавный звук, который перерос в тихий смех. Роуз взглянула на него. Его лицо светилось улыбкой.

— Хорошие новости?

Он посмотрел на нее поверх листа, который держал в руке.

— Это от Ребекки. Она, похоже, наслаждается пребыванием в городе, хотя сезон еще не начался. Никогда не думал, что девушка может быть настолько захвачена шопингом и дневными визитами.

Роуз вспомнила, как встретила его сестру в Гайд-парке. Красивая и непосредственная девушка. Хотя она видела ее всего один раз и они обменялись парой слов, не больше, она поняла, что она настолько же мила, как Джеймс добр.

— Ребекка просит передать тебе наилучшие пожелания.

— Ребекка?.. — переспросила Роуз с замиранием сердца.

Джеймс кивнул.

— Очевидно, я выглядел таким счастливым в утро нашего отъезда, а ты произвела на нее настолько неизгладимое впечатление, что она спросила меня, не едет ли со мной мисс Роуз. — Бумага зашуршала, Джеймс сложил письмо и убрал его в ящик стола. — Честно говоря, это был не самый приятный разговор с юной девушкой, — признался он, — даже при том, что она моя сестра.

Взяв в руки серебряный нож, он вскрыл конверт с очередным посланием.

— Невероятно, — пробормотала Роуз, опуская глаза на газету, лежавшую на коленях, и чувствуя, как ощущение счастливой безмятежности медленно вытекает из нее капля за каплей.

Боже мой, как же неловко Джеймс чувствовал себя, когда был вынужден представить ее своей сестре тогда в парке! Благовоспитанной леди не положено знать, что такие женщины, как Роуз, существуют.

И Роуз была в затруднении. Ей не следовало улыбаться ему, когда она заметила его на тропинке. Ей надлежало опустить голову, сделать вид, будто не видит его, и тем самым спасти Джеймса от неловкой ситуации. Этот момент со всей кристальной ясностью возник в ее голове. Роуз вспомнила, как радость, вспыхнувшая в его глазах, потускнела в следующую секунду. Джеймс нахмурился, прежде чем подойти к ней, и потом возникла долгая пауза, прежде чем он представил ее сестре.

Будучи джентльменом, Джеймс никогда бы не посмел выказать ей свое пренебрежение. Не повернулся бы к ней спиной. Хотя понимал, что Роуз, радуясь неожиданной встрече, совсем забыла, что такое знакомство более чем предосудительно в благовоспитанном обществе.