- Ну это мы еще поглядим, - пробурчал Колька. - И все же угрохать за одну ночь девять наших и четверых ваших, взорвав две машины и бар - и впрямь невероятное везение.

- Мы ошиблись, думая, что Морок упился нашей кровью на кирзаводе. - Мизгирь помолчал. Говорить на эту тему ему было по-прежнему больно. - Сильно ошиблись. Теперь ясно, что этот монстр ненасытен. И остановится лишь тогда, когда убьет последнего из нас...

Чтобы отвести от себя подозрения, Мизгирь смухлевал, взорвав помимо двух бандитских внедорожников еще и «Мазутное счастье» (вторую машину они уничтожили после того, как разделались с баром). Само собой, никто в баре не погиб. Но поскольку Чулым понятия не имел, сколько человек пережили бойню на кирзаводе, Мизгирь, скрепя сердце, решил солгать. И заявил, что Морок убил в баре четверых его соратников. А мог бы убить всех, если бы остальные не ушли выяснять, что это рвануло возле «Пяти звезд».

Выглядело ли капитанское вранье оскорблением памяти мертвых? Нет. Наоборот, Мизгирь делал так из уважения к ним, ища способ отомстить за их гибель.

Ложь во спасение - вот что это было. Неблагородная ложь и коварные убийства во имя благородного дела. Вряд ли такое прощали на Страшном суде, но Мизгирь давно не искал божьей милости и не переживал на сей счет.

Было жаль уничтожать комфортное убежище, но новый план охоты на «зверя» не подразумевал, что стрельбаны будут отсиживаться в «Мазутном счастье». Вдобавок им требовалось помириться с Колькой, что вряд ли удалось бы, продолжай они оккупировать его бар. Но крапленая карта, рисующая их перед Чулымом такими же жертвами, как он, обещала сгладить его недовольство. Вдобавок после ночных убийств ему не хватало людей, и группа Мизгиря была для него ценным приобретением.

- Думаю, настало время возобновить наш союзнический договор, - перешел капитан к сути дела, с которым он явился в «Козырной король» на исходе кровавой ночи. - Не отрицаю, что в последнюю неделю у нас возникли разногласия. Но я уверяю тебя: это был не наезд, а обычное недоразумение.

- Хорошенькое недоразумение! - Чулым хотел было всплеснуть руками, но вспомнил, что стоял, опираясь на костыли. - Да если бы вы не отжали у Крапчатого бар, Морок не разнес бы «Мазутное счастье» к едрене фене.

- Во-первых, не факт, что не разнес бы. Морок знал, что это твое заведение, и мог взорвать его в любом случае, - возразил Мизгирь. - А во-вторых, смотри в корень. Если бы приятели Крапчатого не начали стрелять в ответ на просьбу продать нам воды и выпивки, мы бы тоже не погорячились. Но кто бы не вспылил после того, как похоронил столько друзей и близких?

- Базара нет, - не стал отрицать очевидное главарь. - Мне жаль, что вам довелось такое пережить. Ты наши понятия знаешь - мокрушный беспредел мы не одобряем. Незачем проливать реки крови. Какой в этом смысл и выгода? Но с баром все равно нехорошо получилось, ты согласен?

- Согласен, что в этом не было ничего хорошего для нас обоих, - кивнул Мизгирь. - Но если ты ждешь извинений или компенсацию - забудь. У нас к тебе одно предложение - помощь в охоте на оборзевшего Папу Карло. Не такая помощь, как в прошлый раз, а обычная. Денег мы за нее не требуем, но и ты с нас за «Мазутное счастье» тоже не взыщи.

- Ваши извинения мне не нужны, хотя от компенсации я бы не отказался, - ответил Чулым. - Ну да ладно, проехали. Меня устраивает твое предложение. И мои уши раскрыты для твоих идей, потому что наши не сработали. Мы прочесали улицы и установили пост на переправе через разлом, но все впустую.

- А народ оповестили?

- Да. Отправили кое-кого растрепать по городу, что мы заплатим десять тысяч за живого или дохлого Чернобаева. Или три тысячи за годную наводку на него.

- Правильно сделали. К вечеру посмотрим, что нам это даст. А пока я бы на твоем месте собрал всю братву здесь и занял оборону. Такую, чтобы в бар и муха незаметно не пролетела. Заприте на засовы все двери - сквозь них Морок проходить не умеет, - и не впускайте посторонних. Кстати, ты не в курсе, куда подевались остатки усыпляющего газа из конторы «святых»?

- Мы забрали их вместе со жратвой и таблетками. Все шесть баллонов, что там оставались.

- Слава Богу. Значит шанс газовой атаки на бар невелик. На кирзаводе Морок бросил два пустых баллона. И того полный комплект. Разве только у «святых» был второй такой контейнер, который папа Карло где-нибудь припрятал. Но это маловероятно. Ваши баллоны хранятся в надежном месте?

- Под замком на складе.

- Лучше перепрячь их в сейф. Так спокойнее, - посоветовал Мизгирь.

- Ладно, - согласился Чулым. И поинтересовался: - А сами-то вы чем планируете заниматься?

- Трое наших дозорных заберутся на крышу и будут следить за подступами. Вряд ли Морок нападет днем, и все же он бывает полон сюрпризов. А я и остальные возьмем пару твоих ребят и обследуем в баре каждый закуток от чердака до подвала.

- На кой хрен? - удивился Колька. - Ты всерьез считаешь, что Чернобаев может быть уже здесь?

- А как, по-твоему, он застал нас врасплох на холме, куда даже ночью было без шума не взобраться? - ответил капитан. - Он знал, откуда мы явимся. И вычислил, где мы разобьем лагерь, прежде чем сунемся в Погорельск. А когда мы выставили охрану, проку от нее не было, потому что Морок уже прятался на кирзаводе.

- Черт с вами, шмонайте бар, сколько хотите, - сдался Чулым. - Только я не это хотел от тебя услышать. Думал, ты предложишь дельный совет, как отыскать нору этого гада и выкурить его оттуда. А тебя заботит лишь наша оборона.

- Разумеется, заботит, - подтвердил Мизгирь. - И еще как заботит, раз уж прежняя и ваша, и наша оборона не выстояла против Морока. После того, что я тебе рассказал, ты дашь гарантию, что он не прокрадется в «Козырного короля»? Тем более, что однажды ему это удалось - тогда, когда он пришил Дерюгу-младшего.

- А ты умеешь убеждать, хренов стрельбан! - проворчал главарь. - Вот только не по-нашенски это - отсиживаться в укрытии, когда на нас конкретно наезжают. Что в городе про нас станут базарить, смекаешь?

- Понятия не имею. Но точно знаю, что про вас начнут базарить, если Морок доберется до твоей глотки, - заверил его Мизгирь. И не поленился напомнить: - Всему свое время, Чулым. Сейчас тебя должны заботить не кривотолки, а собственная безопасность. «Зверь» может рыскать где угодно, но мимо твоего бара он не пройдет.

- Точно ты его окрестил - «зверь», - мрачно ухмыльнулся Колька. - А то ведь это нас в городе обычно «зверьми» кличут - разве справедливо? Мы же по сравнению с Мороком все равно что пушистые котяры рядом с бешеной псиной...

Илюха ощущал себя неуютно в этом притоне, пускай никто его не обижал и вообще не обращал на него внимание. И все равно он был рад залезть на крышу вместе с Горынычем и Пенделем, нежели осматривать с отцом бар. На крыше тоже дежурил чулымец, но он был там один и потому молчал. Чем избавил Илюху от выслушивания полупьяного бандитского трепа.