глаз. То, что он сказал она знала, вернее догадывалась, хоть и говорила себе, что это не так. Но это оказалось правдой.

Только теперь неясно, рада она этому или нет. Ауреллия прикусила губу и уткнулась носом в лохматую шерсть.

Клаудиус прижал девушку к себе, зарываясь носом в ее волосы, – уже поздно, пора ложиться спать.

– Еще немного, – отозвалась она, не вынимая лица из его шкуры. Хотелось чего-то большего, чем просто сон, но что это может быть она не очень представляла.

– Давай ляжем вместе, – предложил волк раньше, чем успел подумать о том, что это не самая лучшая идея, да и сдержанным он никогда не был.

Но слова уже были сказаны, и он замер, ожидая ее реакции

Она подняла голову и посмотрела на него долгим, испытующим взглядом. То, что он предлагал она хотела давно, но она была обещана другому мужчине.

Правда, она никогда не видела его и до недавнего времени даже не задумывалась о его существовании.

А Клаудиус, он был рядом, и пусть они не всегда ладили, но она знала, что он никогда не оставит ее. И не обидит, и она кивнула

Волк встал и легко подхватил девушку на руки, направляясь к кровати, – только не бойся, – прошептал он ей на ухо, – я не сделаю ничего плохого.

– Я не боюсь, – она обняла его за шею и снова зарылась в мохнатую шерсть. Это было так привычно и приятно, что она не представляла своей жизни без него.

Он осторожно положил девушку на кровать и устроился рядом, подпирая голову и с улыбкой глядя на нее, он рассматривал ее лицо и жалел, что не может коснуться губами его губ потому что ему этого очень хотелось.

Принцесса чуть смущенно улыбнулась и первой решительно протянула руку, касаясь его уха. Это была единственная ласка, которой она владела и которая, как она знала, доставляет ему удовольствие.

Волк прикрыл глаза, наслаждаясь ее лаской, это тоже был один из вопросов, на которые у него не было ответа.

Почему ее прикосновения к его ушам приносят ему столько удовольствия, волк сразу почувствовал, как возбуждается от этой ее ласки, а его теплая ладонь осторожно легка ей на живот, под футболку.

Она вздрогнула, почувствовав, как его горячие пальцы коснулись кожи и прикусила губу. Так до нее не дотрагивался никто и никогда, но в животе все сжалось, отдаваясь куда-то ниже и пальцы на голове волка дрогнули.

Клаудиус умел ласкать женщину и сам всегда получал от этого удовольствие, но сейчас, с ней все было иначе, он боялся напугать ее, боялся причинить боль, поэтому сейчас его движения и действия не были такими уверенными, как обычно.

Он наклонился к ней и нежно лизнул ее шею.

По телу девушки пробежала дрожь, и она теснее прижалась к нему. Все внутри кричало, что она не должна находиться здесь с ним, что она невеста другого, но она отказывалась слушать доводы разума. Она хотела быть здесь с ним, хотела, чтобы он касался ее, хотела чувствовать его горячее дыхание, его руки, язык.

Тело снова задрожало, то ли от напряжения, то ли по иной причине и она, глубоко вдохнув, медленно положила руку ему на грудь, туда куда не доставала мягкая шерсть с головы.

Он нежно коснулся ее руки, – не бойся, я не буду переступать запретную грань. Просто расслабься, тебе будет хорошо со мной. Я постараюсь сделать так, чтобы тебе понравилось, – вторая его рука начала борьбу с пуговицей на ее штанах.

Просто расслабиться, когда сердце колотиться как бешенное и, кажется, вот-вот выскочит из груди не так просто. Да, она доверяла ему, как никому другому, но то, что он делал все равно пугало. И хотя она была уверена, что стоит ей попросить его остановится, он остановится, она все равно не могла избавиться от волнения.

Вдохнув его запах, она немного осмелела и провела ладонью по его груди, почти так, как совсем недавно вытирала кровь. Но только сейчас крови не было.

Клаудиус улыбнулся, наслаждаясь это лаской и наконец справившись с пуговицей, встал перед девушкой на колени и легко снял с нее штаны, правда дыхание перехватило при взгляде на ее тело, такого с ним никогда не было и он с трудом поборол желание овладеть ей немедленно.

Вместо этого, несмотря на ее стыдливость, волк избавил ее и от футболки, – они тебе не нужны, – прошептал он, – тут только мы вдвоем.

Сам он оставался в штанах и не собирался менять этого.

Клаудиус лег на девушку, с удовольствием вминая ее тело в кровать и его язык принялся ласкать ее грудь, облизывая сосок и чувствуя как тот твердеет от его ласк. Рука легла ей на низ живота и пока он просто осторожно поглаживал его.

Оказаться без одежды перед ним было страшно, но, когда его нос коснулся груди, все ее тело словно пробил разряд молнии. Она была молода, красива и создана для того, чтобы ее любили. И то, что это делал он, сводило с ума. Потому что, как она не пыталась прогнать от себя эту мысль, она была влюблена в него. Окончательно и бесповоротно. И она, закрыв глаза, позволила себе провалиться в бездну ощущений.

Клаудиус чувствовал, что ей нравится все то, что он делает, поэтому оставив ее грудь, он прошелся языком по ее животу и опустился ниже, сам весь дрожа от возбуждения, стал ласкать ее языком, сходя с ума еще и от того, что он первый, кому позволены эти ласки, да и плюс ко всему он был уверен, что принцу нужна жена только для потомства и он не будет тратить время на то, чтобы доставить ей удовольствие, у него для этого есть куча любовниц, которые доставляют удовольствие ему.

Едва он коснулся языком ее промежности, ей показалось что она немедленно умрет. Все тело задрожало, словно в лихорадке и девушка выгнулась дугой, будучи не в силах сдерживаться. То, что он делал было необыкновенно и на долю секунды, она позволила себе подумать о том, почему все девицы в Аргории мечтали оказаться в его постели. Но тут он снова лизнул ее, разведя языком мягкую плоть и Ауреллия вскрикнула.

Клаудиус вздрогнул и прервав свои ласки, поднял голову, – все в порядке? – тихо спросил он, боясь, что причинил девушке боль.

Она, тяжело дыша, посмотрела на него, не понимая,