своего человека. Вот был бы эпик фейл, если б те, кого мы решили навестить, застряли тут, не имея возможности уехать.

Алик вертел головой и камерой во все стороны. Большая автостоянка сейчас была завалена старыми шинами и строительным мусором. В углу ржавел остов бульдозера. По обе стороны от стоянки рядами стояли складские боксы. В одном из них горел свет. Дверь и здесь нараспашку. Непуганые идиоты. Дальше события понеслись вскачь.

– Лежать, суки! Лежать! Руки на голову! – заорали сразу несколько голосов. – Руку убрал, бля!!!

Послышался звук удара и шум падающего тела. Совсем без повреждений дело не обошлось.

Алик предусмотрительно стоял снаружи, так что я слышала только звук. Лишь когда всё затихло, камера переместилась в помещение.

Четверо лежали на бетонном полу, послушно сложив лапки на затылке. Пятый никак не мог лечь. Он был привязан к стулу, на котором сидел. Рыжий круглолицый парень с крупными веснушками на щеках. Лицо не особо страдальческое, даже фингалов не видно. То-то они с ним так долго возились. Разговоры разговаривали.

Алик прогуливался по комнате, показывая мне крупно то одного, то другого. Наконец он отключил камеру и приложил трубку к уху.

– Так кто вам требуется?

Я объяснила.

– Эй, терпилы! – услышала я Алика. – Который из вас ДуреВар? В душе́ не ебу, что за погоняло, но с ним хочет побеседовать один очень важный человек.

– Алло? – послышался в трубке осторожный голос.

– Варчик, приве-е-е-ет! – пропела я. – Не ожидал?

– Мариша?! – алхимик охуел. И это ещё мягко сказано.

– Ты узнал меня? Как ми-и-ило-о! – продолжала я дурачиться.

– Какого хрена?! – Привычная невозмутимость изменила барыге. Ещё бы, это ведь реальный мир. Здесь он и не алхимик вовсе. Может, инженер, может, врач или какая-нибудь офисная крыса. А ведь не я всё это начала! Они сами устроили охоту на беглого полугнома. Какие мы лихие геймеры, нам даже виртуальности не надо. Мы и так справляемся.

– Где мои бабки, Вар? Где мои золотые?! Ты сказал, что деньги будут до семи вечера, а сейчас уже… уже девять тридцать!

– Ты ёбнулась?! Ты устроила это всё из-за двух с половиной часов задержки?!

– Слышь, не груби! Хочешь, чтобы Алик тебя пнул? Это он мигом!

– Не надо пинать. – Алхимик умел переобуваться буквально на ходу. – Извини за задержку, сама видишь, занят был.

– А что вы так долго-то? – дурачилась я. – Он что, не отвечал?

– Нет.

– А чего спрашивали-то? – мне стало любопытно.

– Пароль от мобильного банка.

– То есть вы что, сотовый его до сих пор не отключили?!

В трубке повисла тишина, мы оба чувствовали себя полными идиотами. То есть я могла просто взять и позвонить?!

– Трубку верни.

– Что?

– Трубку, говорю, Алику верни.

– Поболтали? – слышу довольный бас. – Давненько я телефонисткой не работал. Барышня, мне Смольный, барышня, – дурачился он.

– Алик, спроси у терпилы на стуле, какой у него пин-код.

– Что за пин-код?

– Да не твоя беда, главное, что он знает.

В трубке послышался глухой удар, словно стукнули кулаком по подушке, потом резкий вопль, переходящий в хныканье:

– Нет, нет, не надо, пожалуйста, не надо!

– Хочешь ещё?

– Нет, нет, пожалуйста.

– Говори пин-код, падла!

Я представила, как физиономия Алекса нависает сейчас над полугномом. Это тебе не девок в трактире зажимать, мразь. Алик и в обычной жизни напоминает гориллу, а в такие моменты очень злого разгневанного Кинг-Конга.

– Говор-р-ри, с-с-сука!

И снова удар.

– Пять… три двойки… пять! Только не бейте! – И через плач после небольшой паузы: – Пожалуйста-а-а-а…

В комнате сейчас, скорее всего, запахло мочой, если не чем-то похуже.

– Спасибо, Алик, ты просто прелесть. Дай-ка трубочку обратно.

– Алло, – обозначил своё присутствие Вар.

– Ну что, Варчик, все свободны! По домам! Жду через полчаса тебя и четыре тысячи золотых.

– Две тысячи, – поправил Вар.

– Ты что, тупой? – обиделась я. – Я помогла тебе два раза. Значит, сумма в два раза больше. Успокойся, это всё не просто так, а за товар. Пусть твоя барыжная душа не тревожится.

– У меня нет таких денег. Прям чтоб сразу.

– А если найду? – смеюсь я.

– Хорошо, понял. Всё будет.

– Передай тогда этому большому и сердитому человеку, что я всем довольна.

– А четыре тысячи золотых – это много? – вывел меня из задумчивости вопрос водилы.

– О чём ты?

– Ну, вы потратили пять тысяч евро, чтобы получить четыре тысячи золотых. Значит, золотой уж точно дороже евро, – рассуждал он.

Зря он так. Алик не любит тех, кто слишком много думает, а потом ещё и начинает делать выводы. Значит, блондинчик надолго тут не задержится.

– Гораздо дороже, – подтвердила я.

У водилы тоже зазвонил телефон. На этот раз простая айфоновская трель.

– Владимир Сергеевич распорядился отвезти вас домой, – обернулся он ко мне.

– А сам он как? – Я помнила, что Алик приехал вместе с нами.

– На другой, сказал, поместятся.

Судя по всему, ребятам на заднем сиденье придётся потесниться. Но мне на их проблемы наплевать.

– Передай ему, чтобы моих друзей не обижал, – сказала я громко, так, чтобы меня было слышно в трубку. – Пока, Алик!

На обратном пути я даже задремала. Большой чёрный автомобиль плавно укачивал меня, а водитель ехал так, словно вёз неупакованный фарфор. Сейчас бы просто залезть в ванну, отмокнуть там в ароматической соли, а потом спать-спать-спать. Отключить телефон и все будильники, и чтобы ни одна сволочь не посмела побеспокоить.

Вместо этого Маргарита Дмитриевна натянула костюм и полезла в игру.

На опушке давно уже наступила ночь. Большой костёр щедро рассыпа́л жаркие искры, вокруг него сидели Чингиз с приятелями и Макс. Никто не собирался выходить в реальный мир, ждали меня, а точнее денег.

Я слышала, что умение разбивать лагерь есть у стрелков, но впервые видела, как это выглядит. Аккуратный круглый костёр был обложен со всех сторон камнями, вокруг стояли удобные для сидения пеньки, огонь выхватывал из темноты то одно, то другое лицо. Над костром шипел и плевался раскалённым жиром огромный кусок мяса. Неужели они медведя жарят? Для кролика великовато, а других зверей тут нет.

– Ну что? – с любопытством уставился на меня Чингиз.

Кажется, он совсем перестал верить, что у меня появятся деньги. Решил, что вся эта ситуация – динамо, закачу истерику, размажу слезы по щечкам. Он сжалится, простит и не будет обращать в рабство. Наивная тактика капризной сучки. Вот только с такими, как Чингиз, это не прокатывает.

– Ой! – подпрыгнула я от неожиданности.

Жмых появился из пустоты прямо перед моим носом. Вышел из стелса.

– Посылка для дамы, – заявил он. – Примите, распишитесь.

Он вытащил из инвентаря два мешочка с монетами. Я отсчитала