О дальнейшем ходе боя сообщалось следующее:

«При подходе к полустанку наступающие части встретили сильное сопротивление противника. В районе полустанка выявилось в процессе боя 4–5 орудийных ДЗОТа и 3–4 закопанных танка. Огонь велся орудиями, которые пробивали броню КВ и зажигали их (устройство этих снарядов неизвестно). В районе полустанка было сожжено 5 танков КВ.

Ввиду невозможности овладеть полустанком Котовичи в лоб, командир корпуса решил: прикрываясь заслоном с левого фланга от полустанка Котовичи, 178 Тбр обойти полустанок с востока, и продолжать наступление…».

Орудия, которые зажигали танки КВ, о которых идет речь в документе, скорее всего, вели огонь кумулятивными боеприпасами. На следующий день, после 30-минутной артподготовки, наступление 10-го корпуса продолжилось. 178-я бригада, выполняя обходной маневр, попала под сильный артогонь, который велся немцами с полустанка Котовичи. Несмотря на это, танки продолжали движение вперед, пытаясь занять населенный пункт Дмитриевка:

«Противник был подготовлен к отражению атаки, и имел организованную систему огня. Продвижение шло медленно благодаря топкому грунту и не прекращавшейся бомбардировке авиацией противника. В районе Дмитриевка противник вел фланговый огонь по танкам КВ снарядами, пробивающими броню и зажигавшими КВ. Танки 178 Тбр неоднократно прорывались в Дмитриевку, и вели за собой пехоту.

К исходу дня, потеряв один КВ (сгорел от попадания снаряда) и один Т-60, и оставив два танка для поддержки пехоты, 178 Тбр отошла в район сбора 700–800 м севернее Дмитриевка, продолжая поддержку 11 Мсбр огнем с места. 11 Мсбр к исходу дня 8.7.42 г. захватила Дмитриевку.

Во время атаки Дмитриевки 178 Тбр уничтожила там 3 ДЗОТ, до 20 ручных пулеметов, 3 минометных батареи, 4 станковых пулемета, 4 орудия, подавила 2 батареи…».

9 июля подошедшие части 19-й танковой дивизии немцев перешли в контратаку, отбросив части 10-го корпуса и овладев Дмитриевкой. В течение следующих двух дней бригады корпуса вновь перешли в наступление, и к исходу дня удалось вновь занять северную часть Дмитриевки.

12 июля 1942 года 10-й танковый корпус получил задачу — закрепиться на достигнутых рубежах. Танки и пехота начали окапываться, при этом было отбито несколько немецких контратак. В ночь с 13 на 14 июля корпус был сменен стрелковыми частями, и выведен в резерв.

Общие потери 10-го корпуса за период боев с 7 по 13 июля 1942 года составили 129 танков, из них 63 машины безвозвратно. 178-я тяжелая бригада отчиталась о 23 потерянных КВ, из которых 10 были списаны как безвозвратные: 7 сгорело от артогня и 3 разбиты (все оставлены на поле боя). Один КВ (заводской № 10452) был отправлен в заводской ремонт. Остальные тринадцать отремонтировали своими силами, и к 20 июля все они были в строю.

Видимо через некоторое время надпись «Сталин» на танке переписали — на фото та же машина, что и на предыдущих фото (видна заплатка на башне). На фото командир машины гвардии старший лейтенант Лященко Н. И. читает свежий номер газеты. 3-я гвардейская танковая бригада, май 1942 года (АСКМ).

В сведениях о потерях, нанесенных противнику 10-м корпусом с 7 по 13 июля, 178-я тяжелая танковая бригада сообщила о 3 артиллерийских и 3 минометных батареях, 7 орудиях, 7 ДЗОТах, 1 танке, 37 пулеметах. Также танкисты бригады взяли 52 пленных — больше, чем все остальные части корпуса вместе взятые.

В полосе соседней 61-й армии действовал 3-й танковый корпус (50-я тяжелая, 51, 103-я танковые, 3-я мотострелковые бригады) генерал-майора Д.К. Мостовенко. Как и 10-й корпус, 3-й предполагалось ввести в прорыв с целью развития успеха на Волхов.

В 21.00 6 июля 1942 года 3-й танковый корпус получил приказ штаба 61-й армии — «после атаки пехоты прорваться на участке Башкино — Близнево, выйти на южный берег р. Мошок, где и закрепиться». При этом время атаки не указывалось.

Лишь в 9.30 7 июля корпус получил приказ на начало атаки. Из-за того, что бригады находились в 10–11 километрах от переднего края, их выдвижение «было обнаружено немцами заблаговременно».

Не разведав маршрут и не изучив поля боя, бригады вступали в бой разновременно: 1030-я — в 12.30, 51-я — в 13.00, а 50-я тяжелая — в 14.00. В результате, корпус успеха не имел, задачу выполнить не смог, и, понеся потери, отошел.

На следующий день бригады приводили себя в порядок, и в 22.00 был получен приказ — самостоятельно прорвать оборону и вывести пехоту на южный берег реки Мошок. Атака началась утром следующего дня:

«В 6.15 9.7.42 г. 50, 51 Тбр и 3 Мбр (103 составляла резерв командира корпуса) атаковав противника, имели частичный успех, но встретив в глубине обороны сильный артогонь, танковые засады и минное поле, установленное немцами в ночь с 8 на 9.7.42 г., своей задачи не выполнили и отошли к Кабала — Бобрики.

В 19.00 9.7.42 г. бригады должны были вторично атаковать противника, но будучи упреждены контратакой танков и пехоты противника, под сильным воздействием его авиации лишь отразили контратаку, а продвижения вперед не имели».

Танк КВ-1 «Мгновенный» 3-й гвардейской танковой бригады. 1942 год. Надписи вокруг цифры 3 закрашены, превратившись, таким образом, в прерывистую окружность (кадр кинохроники).

Подбитый танк КВ-1 со сварной упрощенной башней и номером 203. Лето 1942 года (АСКМ).

Сгоревший КВ-1 со сварной упрощенной башней и плоским верхним кормовым листом. Большая излучина Дона, лето 1942 года (РГАКФД).

Подбитый танк КВ-1 «Чекист». Лето 1942 года. На башне видна вертикальная полустертая белая полоса, номер 50 и красная звезда (АСКМ).

На этом наступательные действия 3-го танкового корпуса в полосе 61-й армии закончилось. В качестве причин неудачного его наступления назывались введение в бой по частям на «участке резко пересеченной местности с танконепроходимыми оврагами и искусственно заболоченными местами, не допускающими маневр танков», неудовлетворительное взаимодействие со стрелковыми и артиллерийскими частями, недостаток времени для организации боевых действий.