— Кто она такая?

— Подруга Жюстана Делорма.

— Минуточку! — взмолилась дочка. — Грегуар, Жаннин, Жюстан! Кто все эти люди? Я уже запуталась!

— Вот видишь, как вредно быть блондинкой — мозги сразу отказывают, — съязвила я. — Раньше ты бы ни за что не запуталась в трёх именах и двух фамилиях. Объясняю. Кристина приехала в Монпелье, чтобы познакомиться с женихами и выбрать одного из двух. Да, у неё было два кандидата. Первый — Жюстан, владелец прачечной, житель Монпелье. Второй — Грегуар, инженер из Марселя. С первым претендентом она встретилась в позапрошлый понедельник. Со вторым, Грегуаром, — в ту роковую пятницу.

— Сожительница Жюстана узнала о происках русской невесты. Она почувствовала угрозу, поняла, что ей вот-вот дадут отставку. Женщина выяснила, что Кристина остановилась в моём пансионе, и подкараулила её в пятницу вечером. Хотела поговорить, объяснить, что так дела не делаются, что мужчина давно занят и не надо к нему приставать. Они вместе вошли сюда, во двор. Разговор постепенно перерос в шумный скандал. Разъярённая Жаннин полезла драться, толкнула Кристину, и бедняжка упала назад, на спину. При этом ударилась затылком о мои розы. — Мадам всхлипнула. — И потеряла сознание!

— Не о розы, а о горшок, — поправила дочь и указала на массивную глиняную кадку с роскошным розовым кустом.

— Я его уничтожу, — пообещала Виржини. — Этот куст — убийца!

— Цветы ни в чём не виноваты. — Натка положила ладонь на руку мадам. — И вы ни в чём не виноваты. Успокойтесь.

— Убийство произошло прямо здесь! — воскликнула Виржини.

— Не убийство, а несчастный случай.

— И мы теперь тут сидим и пьём чай!

— Ну надо же где-то сидеть и пить чай, — сказала я. — У вас чудесный двор.

— Но я как представлю… Нет-нет, это ужасно! Неужели придётся продать мой дом? Но я так его люблю… И ведь никто и не купит…

— Виржини, вы сами себя накручиваете! Перестаньте! Можно подумать, тут расчленили бензопилой пять трупов. Ведь нет? Этого не было. Не надо доводить себя до истерики. Несчастный случай может произойти где угодно. Вы и сами могли сто раз споткнуться, долбануться головой об этот проклятый горшок и отбросить копыта.

— Если ты не настаиваешь, я не буду переводить последнее предложение, — сказала Натка.

— Хорошо. Мадам Виржини, а что было дальше?

Мадам достала носовой платок и добрых три минуты с ним забавлялась, производя различные звуки. Потом судорожно вздохнула и наконец возобновила рассказ:

— Жаннин, безусловно, никого не хотела убивать. Но женщина она экзальтированная, несдержанная. Я видела её по телевизору… Она, конечно, испугалась и совсем потеряла голову. Вместо того чтобы вызвать врача, она запихнула бедняжку в багажник «Ситроена»! Надо же до такого додуматься! Машина стояла во дворе, вы, Элен, оставили ключи в зажигании.

— Я всё время оставляла машину открытой, да вы и сами так делаете! Ворота ведь на замке.

— После этого Жаннин убежала. Но её заметили соседи. Когда мы с вами вернулись, несчастная Кристина так и лежала в багажнике без сознания. Врачи заявили, что она умерла не сразу. Её ещё можно было спасти.

— Прибить бы эту Жаннин! — зло воскликнула я.

— О, её задержание показывали по телевизору… Она так рыдала в камеру… Раскаивалась, просила прощения, — покачала головой Виржини. — Но дело сделано, ничего не изменишь. Инспектор сказал, что за телом приедут родственники из России.

— Какой ужас, — прошептала Наташа. — Бедная Кристина!

— Утром вы, Элен, взяли машину и отправились в школу — искать дочь. Потом поехали в полицейский участок, и там полицейские совершенно случайно обнаружили в «Ситроене» тело бедняжки.

— Думаю, французские полицейские ошалели от твоей наглости, мамуля. Ты рассекала по городу с таким грузом.

— Я же не знала.

— А потом вы исчезли, Элен, — вставила Виржини. — Ко мне приезжал неотразимый инспектор Фалардо и долго про вас расспрашивал. Он решил, что вы испугались. Подумали, что сейчас вас обвинят в убийстве. И поэтому сбежали.

— Ещё бы я не испугалась! Конечно, подумала!

— А Жаннин арестовали буквально на следующий день. Она не стала отпираться и сразу во всём созналась. К моменту появления полиции она уже была близка к тому, чтобы самой сдаться в руки правосудия.

— Лучше бы не запихивала Кристину в багажник. Мы бы вернулись, увидели, что она лежит на земле, и вызвали бы «скорую». Врачи бы её спасли.

Итак, ситуация разрешилась в мою пользу. Не в пользу Жаннин, и уж конечно, не в пользу несчастной Кристины.

— Натка, а ты не видела репортаж с места события? — обратилась я к дочери. — Мою фотографию показывали по телевизору. И Кристинину тоже.

— Видела, — вздохнула дочь. — И очень за тебя переживала.

— А что говорил диктор?

— Что одна российская туристка убита, а вторая — её подруга — исчезла.

— Но то, что это я убила Кристину, не говорили?

— Нет! Иначе я бы вообще сошла с ума от страха!..

Итак, всё время, пока я находилась «в бегах», я полагала, что являюсь объектом преследования полиции… А на самом деле стражи порядка не особо интересовались моей персоной, так как быстро поймали настоящую преступницу.

Однако ещё одна деталь не давала покоя — жёлтое платье подруги.

В четверг, шестого июня, когда мы веселились на площади Жана Жореса в обществе молодых испанцев, на Кристине было жёлтое платье. В субботу, когда её тело нашли в багажнике, — оно же. Жан-Поль сообщил мне об этом. «Там нашли тело женщины в жёлтом платье», — сказал он.

Но ведь не могла девушка отправиться на свидание с женихом в том же самом платье, в котором накануне намотала десять километров по магазинам, а потом веселилась в ресторане? Поэтому я и сделала вывод, что Кристину убили в четверг, и до пятничного свидания с Грегуаром она просто не дожила.

Придя к такому заключению, я сделала следующий вывод: наша гулянка с испанцами закончилась трагической гибелью Кристины. Что уж там произошло, кто виноват…

— А вы не знаете случайно, во что была одета Кристина, когда её нашли? — спросила я у Виржини. — Вдруг по телевизору мелькали кадры? Или инспектор Фалардо обмолвился?

— На ней было жёлтой платье.

— Такое яркое, да? Мини? Почти канареечного цвета?

— Нет, что вы! Тёмно-жёлтое с чёрными полосками. И вовсе не мини, чуть ниже колена. Очень эффектное… Бедная, бедная девочка!

Мадам вновь прибегла к помощи носового платка.

Значит, на Кристине было совсем другое платье! Что ж, теперь всё встало на свои места. Наконец-то я в этом разобралась.

— Давайте уже позвоним инспектору, — попросила Виржини. — Должны же мы ему сообщить, что вы нашлись.