Алексей обнаружил, что лежит в кровати, никоим образом непоходящей на больничную койку. Слишком широкая, не на скрипучих пружинах, нетзаметно обшарпанных железных спинок с круглыми навершьями. Да и постельноебелье пахло не по-больничному – есть у больничных простыней и наволочек свойособый запах, – а скорее по-домашнему. Раздалось короткое: «Ой!», –сзади, в изголовье.

– Очнулись? – колокольчиком прозвучал девичийголосок. – Тогда я сейчас. Только не вставайте.

Мимолетное виденье пропорхнуло мимо Карташа, выскользнуло задверь, даже не дав себя толком разглядеть. Кажется, что-то весьма юное и вполнесимпатичное. А каким еще должно быть мимолетное виденье? Не толстой же бабищейс красными глазами... «Что-то вы, господин обер-лейтенант ВВ, расшутилисьвнутри себя, не зная обстановки снаружи, – заработала, ожила в Карташемыслительная деятельность. – Стоило только образоваться чему-товоздушному, эфемерному в аромате тонких духов...» Карташ закрыл глаза. И передним, сквозь млечный туман полудремы сразу же поплыли, как лодка по волнам,воспоминания: Парма, Егор Дорофеев, «археолог» Гена и Топтунов, тайга, болотныйстарец-раскольник, прииск, потом Туркмения, верблюды, горное озеро скупающимися наложницами шаха, Каспий, площадь Огуз-хана, Ниязов на трибуне,ночной дворец хякима и, наконец, весь кошмар последних дней. А потом кинозапустили по новой. И еще раз. И опять.

– Говорят, живой? – прервал эту карусель знакомыйголос, вытряхнул Карташа из полудремы.

Алексей приподнялся на простынях, прислонился спиной кподушке.

– Здорово, ковбой, – сказал Данил, придвигая ккровати стул. – Опять, значит, выпутался?

– Тебе виднее, – сказал Карташ. – Где это я?

– Мой загородный дом. Я подумал, что тут будет лучше,чем в больнице. Мне будет лучше, я имею в виду. Приглядывать проще. Отсюда тыточно не убежишь, так что и не пытайся.

– Данил Петрович, – Карташ снова услышал девичийголосок.

– Ах да! Что, больной, есть какие-нибудь сиюминутныепожелания? Может, «утку» изволите?

– Закурить хочу.

– Ну-у, я смотрю, ты совсем ожил, раз травитьсяпотянуло. Тогда мы девушку отпустим, откроем окно, я и сам, пожалуй, подымлю закомпанию...

Конечно, от первой сигареты голова у Карташа закружилась,что твоя «Ромашка» в парке аттракционов. И уже после второй затяжки пришлосьсигарету загасить.

– Не помрешь, – усмехнулся Черский. – Лепилы,что тебя лечили и осматривали, в один голос уверяют: жить будешь, даже ничегооттяпывать тебе не пришлось. Да и вообще, это я уже от себя добавлю, свойсмертью не помрешь, если собираешься и дальше жить так же бурно. Ну, к «дальше»мы еще перейдем, а пока вернемся к делам насущным. С Петром Гриневским... ты жевидел, как это было?

Карташ кивнул.

– Его похоронили на Западном кладбище, положили рядом сженой.

– Маша?..

– С Машей все замечательно, она здесь, в этом доме,увидишься с ней чуть позже.

– Зубкова тоже похоронили?

– Ну. В Нижнекарске. С оркестрами, речами и ружейнымизалпами. Он, будет тебе известно, погиб при обвале в метро, когда инспектировалвместе со своими соратниками ход ведения строительных работ.

– Красивая смерть, – сказал Карташ, закуривая вовторой раз. – А главное, серьезного следственного разбирательства небудет. Многих пришлось задабривать для выдачи такого заключения?

– А ты как думал! Фрол, между прочим, крайне недоволентаким исходом. Он бы предпочел, чтоб Зубков остался жив и загнан обратно вНижнекарск, в свою алюминиевую клетку... Теперь пойдет свара за комбинат.Впрочем, там есть одна толковая тетка...

– Знаю, видел, – сказал Карташ.

– Фрол думает ее поставить на Зубковское место. Хотяэто будет непросто.

– А что съезд народных авторитетов? – вспомнилКарташ.

– Нормально все.

Данил рассказал, что в тот день авторитеты спокойнодозаседали, даже не подозревая о том, что через станцию от них идет самыйнастоящий бой. Потом кто-то из гостей этого съезда что-то пронюхал, но Фролспокойно задвинул все расспросы, заявив, что, как всегда, кто-то распускаетслухи, никогда, мол, без этого не обходится. Ну, а доказательств, что это неслухи, а быль, ни у кого, разумеется, не было. И быть не могло. В метроделегаты уже больше не собирались, впрочем, так и планировалось изначально –каждую встречу проводить на новом месте. Перерешал ли сходняк все намеченныевопросы, кто, с кем и о чем договорился или, наоборот, разругалсянавсегда, – про это Черский знать не мог, да и не желал знать, чтобыспалось спокойнее. Вот культурная программа – та удалась как нельзя лучше, всегости отдохнули на заимках, охотах, рыбалках, в банях так, что ничего уж,наверное, им не захочется, кроме работы вплоть до следующего схода. Правда, иденьжищ эти увеселения стоили таких, что даже сумму называть страшно. Но стоилотратить, стоило. Приняв сходняк по высшему разряду, Фрол очень высоко себяподнял, а сие открывает перспективы. И не только для одного Фрола, междупрочим, но и вообще для Шантарска.

Был, правда, один инцидент... Ну, начинать следует все же отпечки.

Итак, генерал Глаголев заранее знал о сходняке. Откуда-то,одному ему ведомыми путями, он прознал и о том, кто именно из авторитетовсъедется в Шантарск. А среди прочих прибыть в Шантарск должен был и некий...ну, назовем его Али. Этот Али постоянно обитает в одной очень южной, оченьвиноградной и очень непростой для нас республике, ныне независимой, а раньше,разумеется, советской социалистической. Али занимается помаленьку всемикриминальными делами, но предпочтение отдает торговле оружием. Любит он,понимаете ли, торговать оружием. И, надо признаться, в этом деле он ас, у негоотлажены-налажены такие связи, такие каналы проложены, такие сделки за егоплечами, что любая спецслужба любой страны отдала бы за возможностьпереговорить с Али тет-а-тет многое, очень многое, вплоть до принесения вжертву собственных не самых последних агентов. Но поди доберись до этого Али, когдаон не покидает территорию своей удаленной от цивилизации страны, а у себя домаего никак не достанешь.

И вот Глаголеву выпадает такой шанс. Али сам идет к нему вруки. Между прочим, нетрудно догадаться, что главные поставщики оружия для Алипроживают не где-нибудь, а в России, и проживают они не в панельных хрущовках,а преимущественно за кремлевскими стенами или же на генеральских дачах поРублевскому шоссе, и торгуют не пистолетами «ТТ» из-под полы, а сразу, немелочась, комплектами, вагонами, комплексами. Поэтому не приходится удивляться,что Глаголев готов был на многое, только бы добраться до Али.

И вдруг Глаголев узнает, что сходняк под угрозой срыва,потому что некий Андрей Валерьевич Зубков вознамерился свести старые счеты сФролом, для чего готов устроить в городе заварушку а-ля девятьсот пятый год.Генерала такое развитие событий никак не устраивало, Али ведь тогдапросто-напросто не приедет. И тут подворачиваются платина и живое приложение кней в виде трех авантюристов-любителей. Достаточно отдать Зубкову первое вкупесо вторым и подкинуть олигарху мыслишку, как разыграть комбинацию с предъявойФролу на сходняке. Таким образом, Зубков из желающих сорвать толковищепереходит в категорию тех, кто с нетерпением ждет дня открытия сходняка.