— Это как?

— Очень просто. Если все опять пройдет гладко, то завтра ты и звезда будете вместе за стенами Троицы, а мы будем снаружи. Есть ли какой-нибудь способ впустить нас?

— Черт возьми, Страйк, не знаю…

— Не заметил ли ты другого входа, кроме главных ворот? Может быть, во время разведки мы что-то упустили?

— Да нет, вроде ничего такого.

— В таком случае, придется входить через главные ворота.

— Но как?

— О времени мы договоримся. Ты уйдешь из теплицы, возьмешь звезду…

— Ага, а потом отправлюсь к воротам и открою их вам… Ты много хочешь, Страйк. Ворота массивны и охраняются.

— Я не говорил, что это будет легко. Тебе придется заняться стражниками и запором. Мы будем ждать поблизости, чтобы в нужную минуту помочь их открыть. К тому же уходить через ворота будет быстрее. Если ты считаешь, что затея слишком рискованная, придумаем что-нибудь другое.

— Ну, когда я выходил сегодня, стражников там было только двое. Думаю, разобраться с ними будет вполне возможно. Отлично, будем действовать.

Хмурый, с образчиками растений в руке, подошел Элфрей.

— Принесенное тобой дополняет картину кое-какими существенными деталями.

— Какими деталями? Что такое?

— Два из трех растений мне знакомы. Оба довольно редкие. — Элфрей поднял лист. — Это вентикс, встречается в некоторых местах на юге. — Он показал на другое растение. — А это равнинная лилия, чаще растет на западе, хотя разыскивать ее приходится годами. — Он продемонстрировал третий образчик. — А это растение для меня ново, и я думаю, что на Марас-Дантию его привезли люди. Но думаю, действует оно так же, как и первые два.

— А именно? — спросил Страйк.

— Убивает. Два первых растения, которые мне известны, едва ли не самые ядовитые из всех, какие только существуют на свете. Равнинная лилия приносит ягоды. Если съесть хотя бы одну-две, результат будет фатальным. Вентикс надо кипятить, выпаривать его. Осадок — мощнейший яд. Что касается третьего, то только боги знают, насколько это растение опасно. Кроме того, у первых двух есть кое-что общее. Эти яды настолько сильны, что не ослабевают, даже будучи разведенными в больших количествах воды. По-моему, это проливает свет на замысел Хоброу.

Джап остолбенел:

— Черт, да! Они выращивают эти вещи, чтобы делать из них яды и травить древние расы.

Элфрей кивнул:

— Массовые убийства. Это объясняет и постройку дамбы. Хоброу организовал отдельное защищенное водоснабжение для Троицы, чтобы выжить, когда они отравят остальные источники воды.

— Я видел в Троице колодцы.

— Значит, этот резервуар служит им дополнительной гарантией.

— А может быть, это и есть тот самый резервуар, который они намерены отравить, — сказал Страйк. — Если ты контролируешь главный источник воды в данной местности, и если известно, что черпать из него воду могут все…

— То достаточно просто оставить его без охраны, — добавила Коилла. — Ясно, что за водой придут. Особенно во время засухи, а это вполне вероятно, учитывая, сколь непредсказуема была погода за последние сезоны.

— Так или иначе, самым вероятным исходом будет гибель всех рас в округе, за исключением людей, — сказал Элфрей.

Джап что-то припомнил.

— Хоброу говорил, что если получится здесь, то потом они проделают задуманное в более широком масштабе. Там, в Троице, они много болтают насчет чистоты расы, да и ведут себя в том же стиле. Взять хотя бы, как они обращаются с дворфами… Если других рас просто не останется, то почему твоя от этого сделается чище?

— Безумный план, — рассудил Элфрей. — Только представьте себе: первый, кто выпьет отравленную воду, погибнет, но своей гибелью предостережет остальных. Как Уни могут верить, что их замысел сработает?

— Может быть, ненависть настолько ослепила их, что они уже не могут видеть вещи в истинном свете, — сказал Страйк. — А может быть, думают, что если даже умрут не все, то игра все равно стоит свеч.

— Выродки, — процедила Коилла. — Нельзя позволить им сделать это, Страйк.

— Но как мы можем воспрепятствовать?.. Джапу завтра и так придется нелегко.

— Что же мы, зная их замыслы, просто пойдем своей дорогой?

— Из рассказанного Джапом можно заключить, что теплицы находятся в центре города, на изрядном расстоянии от ворот. Нам туда просто не добраться. Тем более если, заметив отсутствие звезды, они поднимут тревогу. Мы можем только предостеречь древние расы, чтобы они знали о грозящей им опасности и действовали соответственно.

Коиллу такое предложение не удовлетворяло.

— Этого недостаточно.

— Может быть, мне удастся что-нибудь сделать, пока я там, Страйк? — спросил Джап. — Не рискуя звездой?

— Тогда удачи! Но помни, что на первом месте — звезда. Мы гораздо больше поможем Марас-Дантии, если овладеем звездами и скрытыми в них силами, нежели погибнем, пытаясь помешать исполнению этого безумного плана.

— Кто-нибудь из вас когда-нибудь задавался вопросом, откуда у Хоброу звезда? — поинтересовался Элфрей.

Страйк над этим задумывался.

— Да. Я помню слова Моббса. Возможно, к людям она попала благодаря слепому случаю, и они понятия не имеют о ее свойствах.

— То есть понятия у них не больше, чем у нас, — сказала Коилла.

— Если бы Хоброу знал о могуществе звезд, он бы немедленно взялся за поиски остальных, — заметил Джап. — Для этого он достаточно тираничен.

— Идея стереть с лица земли целые расы вполне в его духе, — согласилась Коилла, вложив в свои слова едва заметную толику цинизма.

— Ну все, — заключил Страйк, — сегодня нам больше ничего не удастся сделать.

Джап повернулся к Элфрею:

— Как Хаскер?

Если Элфрея и удивил такой интерес к здоровью соперника, он никак своего удивления не выказал.

— Лучше. Надеюсь, жар скоро спадет.

— Жалко, что он сейчас не в деле. Хоть от него и тошнит иной раз, все же завтра он бы мог быть очень полезен.

Какое-то время они еще говорили о завтрашних планах. Особенный интерес вызывала задуманная Хоброу экспедиция в Скратч. Но в конце им ничего не оставалось, как лечь досыпать недолгие предрассветные часы, так и не получив ответов на многочисленные вопросы.

На следующий день Джап проник в Троицу так же легко, как и накануне.

Он явился на сборный пункт, забрался в повозку и был доставлен в город. На этот раз особое внимание он обратил на количество часовых у ворот. Их было пятеро. Сердце у Джапа упало. Но он утешился мыслью, что, может быть, в «пропускные часы» ворота охраняют больше людей, чем в обычное время.