В 1990 году сорокалетний Алекперов стал заместителемминистра топлива и энергетики. Советская нефтяная отрасль рушилась из-засокращения государственных инвестиций и распада плановой экономики. Алекпероврешил поехать на Запад, чтобы посмотреть, как работают такие транснациональныенефтяные компании, как «BP», «Agip» и «Chevron».

«Он хотел говорить об одном: о компании, которая позжеполучит название „Лукойл“, – вспоминал американец Томас Хэмилтон, представлявший„BP“ на переговорах с Алекперовым. – Он приехал с длинным списком вопросово том, как построить многоотраслевую нефтяную компанию. „Почему это неполучается?“ „Почему так нельзя сделать?“ „Как выполнить такой план?“

Алекперов попросил «BP» помочь в создании «Лукойла» ипредложил стратегическое партнерство. «BP» отказалась. «Мы считали этонесбыточной мечтой, – вспоминает Дейвид Риэрдон, сотрудник „BP“,принимавший участие в переговорах. – Мы и представить не могли, что можноприватизировать лучшие нефтяные ресурсы Советского Союза».

Алекперов вернулся в Москву и узнал, что сторонники жесткойлинии в ЦК считают его кем-то вроде предателя. Его собирались уволить, ноначальник Алекперова в министерстве поддержал ГКЧП в августе 1991 года и послепровала путча был освобожден от должности. Алекперов возглавил Минтопэнерго впоследние месяцы существования Советского Союза.

Он действовал быстро. Сначала передал имущество нефтянойпромышленности страны государственной холдинговой компании «Роснефть» и сделалее руководителем своего друга Александра Путилова. Двое подчиненных Алекпероваиз министерства возглавили государственные нефтяные компании в Туркменистане иКазахстане. Затем Алекперов собрал лучшие в России нефтяные предприятия илучших инженеров и создал «Лукойл». В результате приватизации компании, сначалана ваучерных аукционах в 1994 году, затем на более мелких денежных аукционах,Алекперов и высшее руководство купили четверть акций «Лукойла». Собственныеакции и право голосовать от имени пенсионного фонда и профсоюза компании далиАлекперову бесспорный контроль над «Лукойлом».

К началу 1993 года ему стало тесно в Сибири. Он выбрал Баку,где консорциум западных нефтяных компаний (включающий «BP», «Amoco», «Exxon»,«Penzoil», «Unocal») уже в течение двух лет вел переговоры с азербайджанскимправительством за право добычи 4 миллиардов баррелей нефти в море. Новосьмимиллиардная сделка затягивалась. Азербайджанской стороне все времямерещилось, что их ставят в невыгодные условия, однако страх быть обманутыми немешал им требовать крупные взятки. Россия еще более усложняла ситуацию,настаивая на собственном участии в сделке.

Весной 1993 года в результате бескровного переворота,поддержанного Россией, к власти в Азербайджане пришел бывший генерал КГБ и членсоветского политбюро Гейдар Алиев. Через два месяца глава Минтопэнерго ЮрийШафраник приехал в Баку в сопровождении Алекперова. «Шафраник появился передчленами правительства Азербайджана и заявил, что Россия имеет право участвоватьв проекте, – вспоминает Расул Гулиев, в то время председательазербайджанского парламента. – Затем он представил Алекперова и теплоотозвался о „Лукойле“ как о деловом партнере. Всем было понятно, что он имел ввиду».

Азербайджанский лидер Гейдар Алиев согласился продать «Лукойлу»10 процентов акций бакинского нефтяного консорциума по номинальной цене в 15миллионов долларов. Западным нефтяным компаниям сообщили, что у них появилсяновый партнер. Т.Дон Стейси из «Amoco» вспоминает всеобщее изумление: «Сначаламы восприняли „Лукойл“, как противников. Но потом поняли, что они – такие жебизнесмены, как и мы, что они хотят создать хорошо работающее предприятие, а ненаживаться за счет другой стороны».

С присоединением «Лукойла» к бакинскому консорциуму всевстало на свои места. Был подписан контракт, Россия предоставила доступ потрубе к Черному морю, и через два года первая бакинская нефть потекла на Запад.« Мы хотим превратить „Лукойл“ в самую крупную нефтяную компанию в мире – и подобыче, и по прибыли, – заявил в конце 1995 года Алекперов. – У семисестер (так традиционно называли семь крупнейших нефтяных компаний мира) теперьпоявился брат».

Отношения российских промышленников к иностраннымбизнесменам обычно проходили три стадии. Первая стадия – невежество ихвастовство («Нам не нужна ваша помощь – мы и так все знаем»). Вторая стадия –страх: до россиян доходило, что они не понимают, как устроен мировой бизнес, ивсячески оттягивали заключение любой сделки, опасаясь, что бессовестныеиностранцы разденут их догола. Третья стадия – паника: россияне понимали, чтодальше тянуть с заключением сделки нельзя, и соглашались подписать любойконтракт, даже самый невыгодный.

Алекперов, напротив, действовал умно и решительно. «Другимроссийским нефтяным предпринимателям недостает проницательности и пониманияправил игры, свойственных Алекперову, – заметил Томас Хэмилтон. – Онине умеют идти на такие же компромиссы, как он».

Под компромиссами Алекперова, в частности, подразумевалисьподарки влиятельным россиянам в виде очень дешевых акций «Лукойла». Средикрупных акционеров был Юрий Шафраник, нефтяной министр России, с помощьюкоторого «Лукойл» получил доступ к бакинской нефти. Другим крупным акционеромбыл Александр Путилов, глава мощной государственной нефтяной компании«Роснефть».

Вскоре Алекперов вместе с Шафраником начали «прижимать»«Chevron» и Казахстан, которые разрабатывали гигантское месторождение наТенгизе. Запасы тенгизской нефти (9 миллиардов баррелей) составляли примернотри четверти запасов на Аляске на момент открытия аляскинского месторождения в1967 году. К началу 1995 года «Chevron» вложил в тенгизское месторождение 700миллионов долларов и обязался инвестировать еще 10 миллиардов в течениепоследующих двадцати лет. Но первые результаты оказались неутешительными.

«Такие проекты нельзя делать в одиночку, – заявлялАлекперов. – Надо делиться».

Алекперов с Шафраник сделали так, что «Chevron» получилправо использовать только треть от обещанной для экспорта с Тенгиза емкостироссийской трубы; «Chevron» был вынужден перевозить нефть по российскойжелезной дороге. «Если нас примут в тенгизский консорциум, мы обязуемся решитьпроблему с трубой», – сказал Алекперов в конце 1995 года.

Через несколько месяцев «Chevron» дал согласие на участие«Лукойла» в тенгизском проекте. Это было мудрое решение. Без сильногороссийского партнера иностранная компания в России была обречена на провал.Крупнейшая американская компания «Exxon» пыталась в одиночку осуществитьгигантский тиман-печорский проект, но безуспешно – пока не сделала «Лукойл»своим партнером.

При том, что ему удалось перехитрить лучшие нефтяныекомпании в мире, своей компанией Алекперов управлял как старомодный турецкийпаша. «Меня всегда поражало, до чего красивые у него переводчицы», –замечал Томас Хэмилтон.

На корпоративном самолете Алекперова, которым я летел в 1995году, стюардессы были сама красота и скромность – олицетворение евразийскойпривлекательности. «Президентское качество для президентского самолета», –прошептал глава пенсионного фонда «Лукойла», глядя на одну, особеннопривлекательную девушку.