Зайзи передала мне наш рюкзак.

– Твоя очередь.

Я закинула его на спину, кожа, тугая от годовалых ожогов, натянулась. Взглянув в водяное лицо полубога, я спросила:

– Как мне вам потом рассказать, чем все закончилось?

– Я сам пойму. – Его ноги погрузились в воду. – Я благословляю тебя, Айя. Зайзи, Ист, Тью, будьте осторожны. И помогите Ей.

Я кивнула, полубог превратился в морскую пену, и его забрала следующая мягкая волна.

Песчаный пляж вскоре закончился и уступил место лесу из странных деревьев. Все их зеленые, похожие на огромные листья ветви торчали из верхушки ствола. Некоторые были ниже меня, толстые и колючие, в то время как другие тянулись на высоту пятерых мужчин. Еще в лесу мелькали странные животные, к которым Ист проявил особый интерес. Тью указала на яркий цветок и заявила, что из его корней было сделано одно из моих лечебных снадобий. Какофония не походила на привычные мне мелодии – ни природные, ни инструментальные. И по мере того, как утро перешло в день, воздух стал таким влажным и жарким, что у меня возникло искушение остричь себе волосы и снять всю одежду.

Однако по мере продвижения в глубь острова воздух становился свежее, хотя двигались мы довольно медленно, поскольку на пути не попадалось ни дорог, ни троп. Вечером третьего дня Ист внезапно вытянул свой посох, останавливая нас, его заостренные уши дернулись.

– Хищники? – шепотом спросила Зайзи.

Он покачал головой.

– Здесь. Тропа.

Тью замигала и взлетела ему на плечо.

– О!

Я обследовала округу. Тело чесалось от пота и ныло от усилий, но впереди маячило благополучное окончание путешествия, поэтому мне было грех жаловаться.

– Где? Не вижу.

– Тропа. Божков.

Он повернул и стал пробираться сквозь густую листву сбоку. Неуверенная, я тем не менее последовала за ним, Зайзи пристроилась за мной. Настил джунглей начал подниматься, вскоре растения вокруг поредели, уступив место темной пористой породе, в которой я узнала вулканическую – как-то один торговец продавал кусочки такой в Рожане: как для украшения, так и в лечебных целях. Наклон становился все круче, пока даже Ист не начал задыхаться. Когда закат окрасил небо в оранжевые тона, божок внезапно остановился и уронил посох. Выставив перед собой ладони, он проговорил:

– Взываю. К тебе. Хранитель. Сих врат.

Воздух затрещал, и как по волшебству появился божок – на самом деле, вероятно, действительно по волшебству. Я ахнула, сперва приняв сверкающее синее существо за При. Однако, когда оно открыло рот, стало ясно, что голос явно женский.

– Кто идет? – Она помолчала и, шагнув впе- ред, внимательно рассмотрела Иста, а затем Тью. – Вы не из наших краев. – Ее взгляд вернулся к Исту. – Почему ты путешествуешь со смертными, землевик?

– Я принял. Их путь. Как свой. Мы ищем. Каньоны. Лосоко. Ваша тропа. К ним. Ведет?

Она помешкала, прежде чем ответить.

– Да. Прямо сквозь них.

Сердце подскочило к горлу.

– Правда? Прошу, божество, позвольте нам пройти! Тропа сэкономит нам время.

Ее глаза впились в меня.

– Какова нужда у нас в небесной дороге?.. – Она оборвалась на полуслове, отодвинула Иста и, схватив мою левую руку, поднесла к лицу. Я тут же сжала ее в кулак, опасаясь, как бы божок не попытался отобрать у меня кольцо.

Она не попыталась, только внимательно рассмотрела.

– Тебя коснулся Он. – Она опустила глаза. – Это Он оставил тебе шрамы.

Я отпрянула. Не впервые мои шрамы увидели сквозь одежду, тем не менее я почувствовала себя крайне уязвимой, и меня замутило.

Ко мне метнулась Тью, возможно, почувствовав мой дискомфорт,

– У нее есть одобрение Повелителя Небес.

– Нас привел сюда полубог морей и океанов, – добавила Зайзи, – чтобы отыскать Матушку- Землю.

Божок склонила голову набок.

– Она спит, и только чистые сердцем могут к ней приблизиться.

– Нам. Это. И так. Известно, – парировал Ист.

– Наше путешествие благословил Он. – Я кивнула в сторону заходящего Солнца, хотя густые деревья скрывали от меня его лик. На самом деле Сайон умолял меня остановиться, однако этому божку вовсе необязательно знать подробности.

Ее взгляд вернулся к Исту.

– Ты молвишь правду?

– И ничего. Кроме. Правды.

Она кивнула.

– Тогда прошу, брат.

Я жестом выразила благодарность божку, который наблюдал за тем, как мы проходим мимо и спускаемся по другую сторону скалы. Я остановилась, увидев, что она заканчивается обрывом, однако тут Ист сошел с черной тропы, воздух подернулся серебристо-зеленой рябью, и божок исчез. Тью радостно защебетала и подозвала нас посмотреть вперед.

Улыбаясь так широко, что заныли щеки, я схватила Зайзи за руку и последовала за ней, исчезая в портале богов.

Многие божки живут на Матушке-Земле вместе со смертными. Некоторые умеют летать, как Тью, другие бестелесны и спокойно проходят сквозь препятствия. А есть и такие, вроде Иста, которые не обладают никакими силами, связанными с передвижением, и путешествия для них становятся занятием тягостным.

Потому и проложили тропы божков. Все это Ист медленно объяснял нам, пока мы шли по туннелю, казалось бы, сделанному из вращающейся стружки тысяч различных металлов, однако, когда я коснулась стены, она оказалась твердой. Смертные глаза эти тропы не видели, и тянулись они сквозь кору Матушки-Земли, а также под и над ней. Таким образом, они вели прямиком к месту назначения, а благодаря пропитывающей их небесной магии с каждым шагом мы проходили гораздо большее расстояние, чем если бы шли по Земле. Явление этого чуда значительно сократило наше путешествие.

Интересно, подумала я, знал ли Терет об этой тропе и рассчитывал ли, что мы ею воспользуемся, или же она располагалась слишком далеко от воды, чтобы он мог ее почувствовать? Пройдет немало времени, прежде чем у меня появится возможность спросить его об этом.

Когда мы вынырнули из туннеля, уже опустилась ночь, и было слишком темно, чтобы искать вход в сердце Матушки-Земли. Мне не терпелось отправиться на поиски, но никто из нас не был готов к этому сейчас: мы совершенно обессилели. Даже Ист не знал, что нас ждет впереди, и это меня тревожило… Впрочем, будь дорога смертельно опасной, Терет наверняка нас туда не послал бы: он сам сказал, что заинтересован в нашем успехе.

И вот мы разбили лагерь. Ночь была особенно темной из-за окружавших нас крутых гор, которые обрезали ночное небо до единственной полосы, усеянной звездами – казалось, на этом клочке звезд было больше, чем на всем небосводе над Рожаном. Я лежала на спине, восхищаясь их