холодно поинтересовалась у Ричарда:

— Ну и что ты нам предлагаешь?

— Я хочу отправиться к той штуке, которую построили роботы. Надеюсь, оттуда я подключусь к суперкомпьютеру. То есть, смогу восстановить контроль над ИИ нашей станции.

Распихав парней, Барри сел.

— Ну и чего ты сам туда не попрешься? Ты же говорил, что железякам как родной? А мы не хотим рисковать своими жизнями.

По нехорошим усмешкам парней Лайонхарт понял, что ситуация по-прежнему не слишком хорошая.

— В одиночку идти в такое место опасно. Вдруг роботы вообще не станут разбираться и прибьют меня на месте? Профессора система сначала признала, а потом его убили! Плюс дикие монстры по дороге напасть могут. Тут только несколько человек как-нибудь справятся, отвлекут там роботов или еще чего. Да и если все получится… появится свидетель моей правоты.

Повисла тяжелая пауза, и Лайонхарт начал раздумывать, как бы ему побыстрее и безопаснее удрать. Но тут Барри нарушил молчание:

— Знаешь, почему я жру эти грибы? Да, они дрянь, но под кайфом я вижу своих девочек живыми. Мы вместе счастливо смеемся над моим дурным сном… Когда прочухаюсь, у меня башка раскалывается и блевать тянет, но это ничего. За шанс вернуть хотя бы часть былой жизни я готов вытерпеть и не такое. Но если ты облажаешься… — Барри угрожающе сжал кулаки — каждый из них походил на кузнечный молот, — и Ричард нервно сглотнул. — В общем, усек? Бери парней и дуй туда завтра с утречка!

Файл 6. 20 ноября 3086 года. Основной жилой сектор

Так Кугель очутился на городских улицах. Катился по проспектам, с удивлением осматривая лес гигантских небоскребов, которые, возносясь на невероятную высоту, сплетались там в тугой клубок стали, пластика и бетона. Толкался среди на оживленных улицах — робот-шар и представить не мог, что людей может быть настолько много, а прилавки магазинов способны ломиться от избытка товаров. Гулял по тенистым аллеям парков, наслаждаясь журчанием ручьев и водопадов. Наблюдал, как несется по дорогам, скользит в воздухе всевозможный транспорт, подобный роям насекомых.

Этот город поражал бесконечным разнообразием, он простирался, казалось, на десятки километров в длину и ширину, а так же на сотни — вверх и вниз. Здания переходили одно в другое, ветвились, оканчивались широкими платформами, на которых зиждилось уже нечто иное. Улицы пересекались во всех направлениях, образуя множество уровней, громоздившихся один на другой, а те укладывались друг в друга, как матрешки, закручивались в спирали. При этом, в отличие от всех руин, виденных роботом-шаром прежде, тут кипела жизнь, ярко сияли тысячей огней, а каждый предмет выглядел только сошедшим с конвейера. Ржавчина, грязь, лохмотья, изможденные лица — все, что было нормой в деревне Шаца и Хильфе, тут разве что являлось частью тщательно продуманного образа. Но обычно балом правили утонченный стиль и показная роскошь.

Ни трещинки, ни пылинки, ни малейшего изъяна: то без сомнения было заслугой десятков роботов-насекомых, которые ползали, летали, прыгали кругом, что-то осматривая, вычищая, подновляя. Более того, на головокружительной высоте по стенам небоскребов карабкались некие твари, похожие на огромных гусениц, только с длинными, как у сенокосцев, ногами. Из нижней части их украшенных россыпью фасетчатых глаз голов тянулось множество щупалец, которые постоянно обшаривали поверхность зданий, замазывая мельчайшие трещины клейкой массой. Рядом суетились твари поменьше, напоминавшие мокриц или креветок: эти своими проворными лапками из той же массы формовали перекрытия и детали отделки. С каждой минутой циклопический город разрастался все больше.

«Ох, у меня просто шарики за ролики заезжают, — поражался Кугель, — Это не просто гора или статуя медведя, а целый мир!»

Вообще образ медведя просто витал над этим городом. Плафоны фонарей были выполнены в виде разверстых медвежьих пастей, а их опорные тумбы украшали рельефы со сценами из жизни косолапых. Столбики парковых решеток тоже были в форме этого зверя, его статуи — совсем как живые — притаились среди зарослей снежноягодника и сведины. Медведи держали в лапах рекламные щиты. Если приглядеться, становилось ясно, что и транспортные средства напоминали это животное — то спящее, то бегущее или принявшее другие позы.

Городские обыватели тоже поддались этой моде. У кого одежда была в таком стиле, кто двигался вперевалку, натужно сопя. Откуда такая одержимость бурым хозяином леса?! Приглядись к любому сооружению — и тут обязательно найдется нечто в медвежьем духе. Орнамент, голограмма, дизайн элементов или общей конструкции — от мельчайших деталей и до видимых издалека общих очертаний этот город был всецело посвящен медведю.

Осознав все это, мозг в какой-то момент начинал плавиться, а реальность плыла и искажалась. Так бывает, когда от переутомления мерещится всяческая дрянь и нельзя понять, где реальность, а где — иллюзии.

— Ох, устал я, — вздохнул Кугель. — Пожрать что ли сходить?

И он покатился к мерцавшему яркой рекламой ларьку, от которого ветерок приносил дразнящий аромат. Усевшись на вертящийся табурет за стойкой, которая была и обеденным столом, робот-шар бросил суетившемуся у плиты хозяину:

— Эй, дай пожевать чего-нибудь, а то просто вырубаюсь от усталости. Надо хоть немного батарейку зарядить.

— Вы как раз вовремя! — приветливо отозвался кулинар. — Вот, попробуйте мой особый суп. Только приготовил его!

Неправдоподобно длинными руками он поставил перед Кугелем глубокую тарелку с дымящимся варевом. Голодный всегда смотрит на еду, но внимание гостя приковали эти конечности — ведь они были, как у скелета, только металлические, с множеством проводков и цилиндрами гидропривода. Робот-шар вскинул камеры, и хозяин улыбнулся ему, но от этого сделалось не по себе. Слишком странно выглядели эти мясистые губы, наклеенные на желтоватый цилиндр, у которого вместо глаз было что-то вроде мотоциклетных очков. Все вместе это напоминало голову какого-то насекомого, даже усики сверху торчали. Это что, робот? Нет: волосатый торс, который гордо демонстрировала расстегнутая до пояса рубаха, был явно человеческим и даже пот на нем выступил.

Чтобы не травмировать свой взор зрелищем этого существа, гость посмотрел направо, но там сонно ковырял десерт субъект, похожий на железного дровосека. Может, слева посетители посимпатичнее, например, там девушка красивая? Ага, как же: там с аппетитом налегала на жаркое и вовсе удивительное тварь. Верхнюю половину тела она позаимствовала у дикобраза, причем — одетого в строгий костюм, а нижнюю — у скорпиона, еще и пластикового. Впрочем, нашлась и девушка: пол сноровисто подметала эффектная красотка в бикини, и ей отливавшие металлом живот, бедра и бока удивительно шли. В самом деле? Определенно!

«А я сразу и не приметил, что тут одни киборги, — Кугель, с любопытством поглядывая по сторонам, даже